Найдите эту женщину
Шрифт:
Поверьте мне, вы не почувствуете никакого удовлетворения, если собьете с ног сильным ударом кулака человека, который долго издевался над вами и пытался вас убить.
Поэтому я переложил свой револьвер в левую руку, сжал правую в тяжелый кулак и приблизился к Дэнту. Он понял, что я намереваюсь сделать. Видимо, он намеревался ответить по-мужски, но едва успел шевельнуться, как я уже послал свой удар прямо ему в рот, ухитрившись немного повернуть так, что удар получился звучным. В полной тишине Дэнт упал на ковер. Какое-то время он оставался без сознания, а что касается его рта, воспоминание о моем ударе на нем сохранится
Выйти из кабинета я мог только тем путем, которым вошел в него, поэтому я перешагнул через Виктора Дэнта, подошел к двери и открыл ее. В коридоре еще никого не было. Я сунул свой револьвер в карман пиджака, придерживая его рукой, и снова вернулся в комнату Дьявола.
В казино, видимо, было в общей сложности около тысячи человек. Был первый вечер недели Эльдорадо, жители города ознаменовали его бурным стартом. Ощущение праздника было во всем: и на родео, и днем, когда состоялся грандиозный парад, и всюду, где играли оркестры. А особенным оно было для тех, кто был одет в карнавальный или вечерний костюм. Ну и выпивка, разумеется, потому что бары в Лас-Вегасе открыты двадцать четыре часа в сутки. Так что даже в воздухе чувствовалось пьяное возбуждение.
Я обрадовался толпе, потому что понимал, что даже Дэнт не отправит кого-нибудь охотиться на меня среди такой массы людей в клубе или вне его. И хотя здесь я находился в относительной безопасности, я не мог оставаться тут вечно, а снаружи я бы пропал. Таким образом я вынужден был оставаться в этой толпе.
Я взглянул на часы. Первый час. Веселье продлится часов до пяти-шести, то есть до рассвета. Хотя мне легче будет скрыться от преследователей на свету, торчать здесь столько времени я не смогу. Однако выходить из клуба прямо сейчас равносильно самоубийству.
Я пошел прямиком через толпу, думая о том, что легче всего убить человека в такой толчее. Удобнее всего ударом ножа под ребра. Или же найдется такой знаток, который заложит мне руку за спину, рванет и прижмет как следует мне большой палец и мизинец, после чего выведет меня совершенно беспомощного из здания наружу в темноту. Я не знал физиономии тех людей, которых мне следовало опасаться, но все равно я не мог стоять на месте.
Оказавшись теперь далеко, среди толпы, я оглянулся на дверь и увидел лохматого, в глазах которого сохранилось испуганное выражение. Он вошел в зал с двумя приятелями. Своими приятелями, разумеется. Ну что ж, я запомнил эти три рожи, хотя они разошлись в разные стороны: один налево, другой направо, третий — в толпу за мной. Найти меня было несложно: благодаря высокому росту моя белая голова возвышалась над толпой. “Вообще-то, — подумал я, — эти парни потратили слишком много времени на приготовления, но, возможно, они возились с боссом и направили еще кого-нибудь к выходу из клуба”.
Я продолжал двигаться, до меня доносились обрывки разговоров, выкрики крупье, заманчивые приглашения “испытать свое счастье”. Все были веселы и беззаботны.
По пути я вглядывался во все встречные лица и именно поэтому смог заметить ее. Как раз посреди арки, соединяющей этот зал с главным вестибюлем, был прикреплен не то плакат, не то афиша, которые вы встречаете в любом отеле, где рекламируются номера очередного шоу.
Она стояла ко мне боком и смотрела на огромную афишу в футах пяти от нее. Я сразу понял, почему она привлекла мое внимание, видимо, она не привыкла к тому,
Да и сама она была загляденье.
Длинные черные волосы не были распущены, как во время танца, а были забраны в узел на затылке. Я стоял достаточно близко, чтобы рассмотреть ее носик пуговкой и то, как ее нижняя более полная губа выступала вперед сильнее верхней. Груди тоже выступали или выдавались, не знаю, как правильней сказать, как это было и в “Пеликане”.
Я шел за ней, а когда она повернулась ко мне, сказал прямо в лицо:
— Вы сука. Проклятая кровожадная сука.
Она широко раскрыла глаза.
— Что-о? Что это значит?
Я был очень близко от входа в вестибюль и предполагал, что оттуда за мной кто-то наблюдает. Точно. Худощавый, невысокий парень с лицом учащегося колледжа заметил меня и тотчас же отошел в сторону. Он был новеньким, но действовал один. Через минуту он направился ко мне и остановился в футах пяти.
Я посмотрел на него и миролюбиво спросил:
— Они тебя проинструктировали, что делать, когда ты приближаешься ко мне?
Он заморгал, растерявшись. Признаюсь, будь я на его месте, я бы тоже растерялся. Моя правая рука все еще находилась в кармане, я небрежно махнул полой пиджака, чтобы он сообразил, что у меня там находится. Он понял, посмотрел мне в лицо и вернулся обратно к дверям.
Лоррейн спросила:
— Господи, что это значит? Чего вы хотите?
Сердитое выражение сошло с ее лица, теперь оно казалось просто ошеломленным. Я кивнул головой в сторону юнца и сказал:
— Вероятно, благодарить надо главным образом вас, прекрасная Лоррейн. Известно ли вам, что по вашей милости убит замечательный парень Фредди Пауэлл. И это равносильно тому, что вы сами его застрелили.
— Что такое? Вы, наверное, ненормальный?
— Да? Вы изволили сообщить Виктору Дэнту, что я вел аэропортовский лимузин с пассажирами в город?
— Ну, что... я не понимаю.
— Если вы это сделали, милочка, пусть это останется на вашей совести. Как только Дэнт узнал об этом, он сообразил, что я оставил машину в аэропорту. Больше ему ничего не требовалось. Он отправил туда своих головорезов, они на месте разобрались, что к чему и прикрепили взрывное устройство под приборной доской, так что я взлетел бы на воздух, как только прикоснулся бы, скажем, к рулю. Но вместо меня погиб Фредди, который хотел пригнать мою машину.
Несколько минут она в ужасе смотрела на меня, потом пробормотала:
— Я вам не верю.
— Вы не верите этой истории или тому, что они пытались меня убить?
Она промолчала.
— Вы думаете, что последний парень собирался пожать мне руку?
Она скользнула взглядом по моей правой руке и все сообразила.
Я продолжал:
— Возможно, здесь находятся еще два десятка подобных ему, следящих за тем, чтобы я отсюда не удрал. Даже если Дэнт раньше не помышлял меня убить, он захочет это сделать, взглянув на свою физиономию. Так что, вам надо быстренько решить, на чьей вы стороне. Я пока не разобрался в этой истории, но вы, определенно, замешаны в чем-то подозрительном, не хочу быть грубым, но в данный момент вы вызываете у меня отвращение... Хотите ли вы ответить на кое-какие вопросы об Изабел Эллис или Картере?