Найон
Шрифт:
– Ну, хватит, мужики. Яичница остывает!
А как уселись за стол, так и разговоры закончились. Наслаждаться таким завтраком – и никуда не надо ходить. Жди, пока проголодаешься, и тебя ждёт сытная пища.
Облизывая ложку, Аверьянов спросил:
– Так откуда у нас сало?
– Уже не о чем спрашивать. Кончилось. Смотрю – соседка у калитки, выхожу. Возьми, говорит, кусочек, брат привёз, а мне врачи запретили, строго-настрого. И яиц два десятка в придачу. Я стою и гадаю: за что такая щедрость? Ни денег, ничего не спросила. И так неудобно: у самих денег кот наплакал. Женя, может, у тебя что-нибудь такое есть?
Надо было видеть его лицо. Полный сарай разных штук, что-то довёл до ума, над чем-то ещё ломает голову.
– Есть телевизор инопланетный.
Свидетели его слов насторожились, он уточнил:
– Понравилась мне одна задумка. На других планетах тоже телевизор смотрят, я и решил: почему нашим детям нельзя посмотреть их программы? Это у нас показывают всякие глупости, как пленникам. А там люди свободные, их не обманешь.
– Ты собрал? – Василий задрал брови, дальше некуда.
– Могу показать. Там, если знакомят с математикой, так это математика. Ни чудовищ, ни кривых рожиц. Детский мозг так просто приучить к квадратным головам, к похабной речи. Кто сегодня наших детей воспитывает? Телевизор.
– И телефон, – согласилась Тая. – А какие сюжеты? О, боги! Что это свалилось на наши головы? Только разок я послушала современную сказку, и с меня хватило – навсегда.
Она не пошла с ними, некогда ей. Они там провозились больше часа, вышли оттуда – и прямиком к соседке. Там час пропадали, вернулись довольные.
– Их девочек не оторвать от экрана. А смысловая нагрузка передач – высший пилотаж, я вас уверяю! – Вася просто сиял, как маленький мальчик, получивший долгожданную машину. – Такой телевизор я бы не отказался в Питере иметь.
Аверьянов вспомнил о чём-то своём, пустился в коридор.
Приносит – и выставляет на стол те самые рюмочки, зеркало серебряное и колечко. Тая не сразу взяла в руки, муж научил: не всякую вещь, не пойми откуда и от кого, можно смело брать; рисковать собственным здоровьем охотников не много.
– А это откуда?
Женя кивнул на гостя:
– Его последний улов.
Василий присмотрелся. И не захотел расстраивать хозяев. Если честно, то он не узнавал вещи, за какие рассчитывался сам, через руки Евгения. То ли их подменили, то ли в нашем мире они не кажутся такими ценными.
Евгений пришёл на выручку, увёл от тяжким дум:
– Я вам ещё кое-что скажу, хоть радоваться тут нечему. Видели детские карусели? Они ведь все в левую сторону крутят, как бы подготавливают тела детишек к быстрому старению. Через время – у нас много чего крадут.
– А игры?
– Ну, достаточно прикинуть, сколько молодёжи сидит во всей этой ерунде. Сутками!Когда белая раса под угрозой уничтожения, Земля накануне больших изменений, – их убаюкали вседозволенностью: бей «врага»,и ни о чём не волнуйся, мы за тебя поволнуемся.
Чуть позже, обитатели тихого домика вернулись к теме, как одному из них попасть в северную столицу.
– Выход через известный портал нежелателен. Он же предупредил, так? – Аверьянов рассматривал свои варианты. – Разве откатить километров за тысячу.
– Так оно, то на то, и выйдет. Что же делать?
Тут с улицы послышался нагловатый голос:
– Есть кто живой?
Заглянул к Аверьяновым старый знакомец, давно не подавал весточки. Женька узнал, а как человек прямой, без экивоков, в лоб и спросил: деньги есть?
– Сколько надо?
– Тысяч сорок.
Василий покраснел, прекрасно понимая, что на периферии свои правила.
Они с Таей зашли в дом, чтобы не помешать серьёзному разговору. Через двери чуть слышно было, не все слова: ты мне тогда помог… я же поднялся… а тут, в твоих краях, –дай, думаю, проведаю… держи!
Тая положила свою руку поверх Васиной руки, внимательно заглянула в лицо.
– И ты держись. Я уже ко многому привыкла, ничему не удивляюсь. Сегодня кусок сала, на прошлой неделе кто-то мешок картошки перебросил через забор. Не выбрасывать же.
(Соседская девочка смотрит телевизор Аверьянова, ТВ с другой планеты)
После того, как сосед принёс фото дочери, сомнений не осталось: телевизор Аверьянова работает!
– Ты видел? У меня всё получается!
Василий не мог оторваться от фотографии, любовался принцессой.
– Женя, а приезжай к нам в Питер, встретим, организуем зал. Будешь лекции народу читать, вот то, что на себе испытал. Знакомая организует по высшему разряду.
Аверьянов сразу хотел отказаться: что я вам там скажу, с шестью классами образования? И тут же получил удар по голове. Не снаружи, а как бы изнутри: как из будущего, выкатили картинку; в помещении люди, задают вопросы, и он на них отвечает. Москва, Питер, Сочи, Тюмень… в списке мелькнули другие названия.
Тая записала координаты, пыхтя под нос. Евгений ухватил её за талию:
– Ну, чего злишься? Всё будет хорошо.
– Опять мужика дома не застать. Тебе лишь бы по магазинам тамошним побегать.
– Духи дорогие привезу. Всё для тебя сделаю!
И она смягчилась, пусть поездит, может, скоро самому надоест.
Под калиткой закружил ветерок, играя соломой и листьями. Никто не обратил внимания, как и на облака: а там, если присмотреться, можно разглядеть облако, похожее на грузовик. Минуты через три, почти напротив дома, выстрелило колесо. Грузовик – настоящий, не облачный, потерпел аварию. Водитель, без особой надежды, обратился к местным: может, у кого инструмент найдётся? Потом скажут, стечение обстоятельств. И что сумели произвести ремонт, и что водитель ехал в северную столицу…
Глава 7
Аверьянов искоса наблюдал за женой, она какие-то мысли посылала вслед грузовику. Не пожадничал Василий, кое-что оставил. Ей это показалось и предупреждением, и, возможно, хорошим знаком. Она мечтала, чтобы муж устроился на работу и приходил уставший, но с твёрдой зарплатой.
Он опередил:
– Не упрашивай, я не пойду наниматься. Не моё.
– А что твоё? Я устала.
– С голоду не умираем, и никто не умирает.
– Я хочу пожить по-человечески, пойми же ты, наконец!