Найон
Шрифт:
– Не наша власть, они не настолько глупы, чтобы разозлить нас, выложив правду. – За створами прогремел взрыв, видимо, совсем рядом. Аверьянов кивнул в ту сторону: – И кто там, на поле боя? Неужто сами?
– Выращивают армии. У них отработана система детских домов, через искусственное зачатие и вынашивание в коровах, потом в инкубаторах. Эту массу, как глину, готовят под свои нужды. Приказ – и пошёл в атаку.
Впереди прозвучал гудок, можно ехать. Мелькали цифры и названия станций, по времени, день подходил к концу, и пассажир прикидывал: до Урала точно доехали. Машинист, как почувствовал, обернулся:
– Алтай на поверхности. Бывал когда?
– Только в мечтах. И вот, сбылась одна.
Аверьянова принял под попечительство симпатичный парнишка, проводил в пещеру, обставленную по последнему слову техники: связь, мониторы и, вместо проводов, короткие антенны. Сам воздух был пропитан эфиром, можно ложками кушать.
Один из руководителей выслушал парня, кивнул прибывшему. В короткой беседе были поставлены задачи: ты нужен на поверхности, там больше забот: будить людей нужно, знания давать.
– У меня шесть классов образования, – попробовал возразить гость.
– Справишься. Ты же не из нытиков, у кого всё плохо, и руки не поднимут, чтобы хоть что-то изменить. – В этот момент в штаб местных сил кто-то вошёл, и голоса умолкли. Крепыш с серповидной бородкой стал высматривать кого-то.
– Кто есть Аверьянов?
Собеседник коснулся руки:
– Ступай.
– Ну, я Аверьянов.
Воин придирчиво осмотрел Евгения.
– Хорошо. Кто-то должен выйти на Одина, он ждёт. Старшины брали информацию, подсказку получили: найдите Аверьянова. Вот мы и встретились, брат. На первых порах будешь сплавляться по рекам, собирать крупицы знаний, и не только. Люди нуждаются в срочной помощи, на тебя возложена миссия – донести, а уж как твои посылы воспримут, это не от тебя уже зависит. Кто начнёт, тот и получит.
Евгений массировал затылок, размышлял: «Один, Один – это что-то из скандинавских мифов. Вот никогда не думал…»
Воин с кем-то переглянулся, взял Аверьянова чуть выше локтя.
– Давай, Аверьянов, время мчит. Тебя подбросят в нужное место.
Таким же образом, через подъёмник, Аверьянов вернулся на поверхность. Горы, горы и над головой бездонный купол; здесь и дышится иначе, уже ради этого стоило приехать.
Военного образца тягач взял на борт группу, восемь человек, все с рюкзаками, с винтовками. Командир просто пожал ему руку, указал, куда сесть.
– А мне винтовку дадите?
– Очень надо?
– Пригодится. Мы же не в городе.
Кажется, этого только и ждали: развернули чехол, вручили ТОЗ – мол, привыкай, патроны получишь на месте.
Командир был с кем-то на связи, получил новую установку.
– Будем грузиться на вертолёт, так надо постараться, чтобы не вызвать сомнений у наблюдателей.
– Погрузимся, но не полетим, – сказал новичок.
– Соображаешь. Вот и поглядим, собьют вертолёт, или не дошло до крайнего.
Аверьянов попробовал размышлять в таком ключе. То есть, обе стороны всегда готовы к крайним мерам, но начало действий откладывают до последнего, когда в окопы никто не вернётся. Позиционная борьба, разведка и доклады про обстановку. Думал об одном, а руки оглаживали винтовочку, цевьё, затвор, приклад. Мы с тобой, надеюсь, подружимся.
Но эти ребята владеют дорогой информацией, вот бы поделились.
Вертолёт ждал у края леса, группа поднялась на борт, пошли винты. Оторвались – и пошли танцы, новичку, перекрывая шум, накричали в ухо: внизу будет сено, прыгаем и уходим, чтобы не столкнуться со следующим.
Так оно и вышло, покувыркались, выкачались в сене, все целы, а машина ушла дальше. Понятное дело, теперь только на ноги надежда,
Маршрут им известен, по обрывкам фраз стало понятно: впереди два дня пути, если ничто не помешает. А как же спутники на орбитах? Они уже муравьёв в муравейнике сочли, что тут можно противопоставить? Но шагаем, уверенности не занимать. Вышли к реке – моторные лодки дожидаются, уже веселей. Снова грохот в ушах, после девственной тишины то ещё наказание. Беруши помогают, да не совсем; больше надежды на глаза.
Под вечер разбили лагерь, обошлись без огня. На реке пошли вечерние чудеса для гостей. Хищники вышли присмотреть что-нибудь на ужин, танцы на воде. Аверьянов забросил крючок, потаскал и вытащил набор для ухи. Сам поймал – сам почищу. Командир велел развести огонь под деревьями, следить за дымом.
В итоге – все остались довольны: кто-то вообще первый раз в жизни попробовал настоящую уху.
Снялись до рассвета, взяли ещё кусок приличный и выгрузились у слияния рек. За всё время ни одного местного не встретили, такая глушь. А нам говорят про перенаселение планеты. Кто проводит переписи населения, в чью сторону считает – доступ к верным данным имеют лишь особо доверенные лица. Уроды, говоря прямо.
– Аверьянов!
Женька поспешил на голос, получил коробку патронов. Командир удивил:
– Евгений, мы оставляем тебя здесь, сами посидим в засаде. Может, и пронесёт, да лучше подстраховаться. Хорошо, если удалось просочиться незаметно, хотя у меня большие сомнения. Давай так: ты ловишь рыбу, создаёшь вид, а мы понаблюдаем. Вю! – Он подал условный сигнал, группа подхватила добро и растворилась в зарослях, командир за ними.
Ему оставили палатку, кое-что из хозяйства: можно сушить рыбу и ждать. Просто интересно, кто должен показаться. Как он выглядит, этот Один. Но командир опасается, что кого-то лишнего может принести, по чужому плану. Под видом рыбнадзора, егерей – как ещё маскироваться?
– Убить не убью, но дырок наделаю. – Подхватил винтовку, зарядил. Походил вокруг лагеря, почитал следы. Ну, это на всякий случай, запомнить. Потом поискал первую точку соты. Они же всюду, так и тут… Обнаружил, встал на неё. Вход сам собой открылся, войти можно, да немного боязно. Готов ли к неожиданностям?
Первым делом воткнул колышек, для порядка. Глаз привычно обежал тамошние окрестности. Долина реки, берега усеяны камнем, и что-то с этими камушками не то. С виду – обычный лом от крупных мегалитов. После хорошей ударной волны старые исполины стелятся в пыль, – пожили, и довольно, уступи место молодым.