Найон
Шрифт:
Игорь и сам с удовольствием наблюдал за человеком, о котором говорили и удивлялись; многие догадывались, что для него нет запретных тем для исследования, а это великий дар – брать тему и раскручивать до полной ясности.
– Я прилягу, ты тут присмотри, – Евгений забрался в палатку и затих, собираясь посвятить себя полезному занятию, часа на два. Помощник сам решил попытать счастья, вошёл в воду. Не громко, вполголоса, стал звать водяного. Потом решил похлопать по воде ладонями. Как постучаться в двери. Это же его стихия, сигналы должны дойти.
А когда показалась голова, в ореоле вьющихся волос, с бородой и усами, взгляд не сулил ничего хорошего, да ещё и слова понятные прозвучали: «Чего тебе?» – Игорь не удержался на ногах, грохнулся навзничь. И вот тут стал свидетелем небольшого чуда. Вся вода, что ушла в потоки брызг, как бы замедлила падение. Брызги можно было сосчитать, собирая по одной. Возникло ощущение, что время притормозило. Мало того, солнечные лучи, очень зримо, несли на себе полезную нагрузку, в виде капелек воды, от которых умело избавлялись. Так с самолётов падают бомбы, – напросилось сравнение. Игорь протёр глаза, голова никуда не пропала. Он сообразил: был задан вопрос, потому не решился взять на себя ответственность; кто же знает, как надо держать себя с представителями другого мира.
Подскочил на ноги, рванул к палатке, обозначив свой шаг коротким: «Сейчас!»
– Женя, Женя! Там, кажется, он.
С глазами, жаждущими общения, с хитринкой на губах (ну как же, мы подберём ключик ко всем дверям), Аверьянов выстрелил из палатки, в чём был.
Водяной развернулся к нему, стал очень внимателен, как рассматривал объект через увеличительное стекло.
– Ещё один. Хм-м!
Аверьянов уже имел в голове сценарий, как вести разговор, если доведётся увидеться, нос к носу.
– Послушай, хозяин, твоего времени много не отниму. Предлагаю объединить усилия. Нас на суше гробят, и вам не дают жизни. А если мы вместе – это же Сила?
– Ну-ну, – водяной подал знак кивком, мол, продолжай.
– Я прекрасно понимаю, откуда у речных к нам ненависть. Всё, что мы спускаем в унитазы, валится на ваши головы. Но это не мы придумали, нас заставили так делать.
Водяной показался из реки наполовину. Больше двух метров ростом, это точно. И крепенький такой дядька, даже подобие мундира на нём, хочешь не хочешь, вынуждало относиться как к лицу официальному. Кроме того, в левой руке он держал штуку, как оружие местного значения, видневшиеся концы были выкрашены в красный и синий цвета.
– Это что у тебя в руке? Оружие? – Аверьянов догадывался, но не испугался.
– Не твоего ума дело. Давай поконкретней: что ты лично можешь сделать для наших рек?
– Буду объяснять людям, что надо отказаться от канализации.
– Прочти слово «унитаз» задом наперёд... Думаешь, случайно так назвали? – У водяного под локтем образовался столб воды, он утвердил на подставке локоть. – Я не вижу причин налаживать связь с сухопутными, раз вы не разбираетесь даже в простых вещах. Нам не о чем с вами разговаривать пока что.
– Ты хочешь мгновенных результатов. Как малое дитя.
Тут водяной и задумался.
– Обижаешь. Мы прекрасно понимаем, что в один день такие вопросы не решаются. Это же надо изгнать с насиженных мест, заколотить ворота и никого не впускать.
– Так я и хочу открыть людям глаза на то, что нас приучили к удобствам, которые губят реки.
– У тебя не получится. Знаешь-ка что? Не вижу смысла продолжать. Один ты ничего не сделаешь. Вы зачешетесь лишь тогда, когда мы не дадим вам воды. Ступай, у меня без тебя довольно хлопот. – Водяной убрал подлокотник, аудиенцию решил прервать.
– Погоди! У меня для тебя кое-что найдётся!
Владыка порога изобразил на лице неудовольствие, вроде как обозначил: и чем ты меня порадовать собрался? Не хлопнул дверью, дал ещё одну возможность проявиться.
Из палатки вынес Аверьянов два осевых камушка, вынес торжественно, веруя в слова Одина, что им цены нет.
Зрячим оказался владыка, сразу разглядел и понял, что это такое. Тут уж совсем не удержался, забыл всю важность и положение.
– Ты где это взял?
– Места знать надо.
Водяной слегка потерялся, на время утратил дар речи. Судя по реакции, он очень хорошо разбирался в камнях, этому обучают с детства.
– Так. – Он сделал всего два шага к берегу, а покрыл добрых десять метров. – Ты хочешь мне это подарить? Я готов купить, заплачу, сколько скажешь.
До чего же он прост и прямолинеен, выдал себя с головой.
– Вижу, понравился. Выбирай – один из двух.
– Так сколько, скажи! – голос дрогнул, водяной разволновался.
– Но ты уверен, что это то, что тебе нужно? – Аверьянов поймал на интересе, и теперь хотел выжать максимум из ситуации.
– Сколько?!!
– Даром. Я выгоды не ищу, мне за планету и нас, живущих сегодня, горько. Держи! – Простой смертный протянул руку с камнем, второй держал на виду, в другой руке: дескать, при желании, я ещё добуду, это для меня пустяк.
Как ни старался, но дрожь унять у владыки не получилось. Не отрывая глаз, он не спешил, может, не верил глазам, но медленно протянул руку, замешкался на секунду и выхватил, пока смертный не передумал. Уже овладев и не собираясь расставаться, тихо выдохнул:
– Так даром, или уже передумал?
– Даром.
Водяной выпустил губы трубкой, с таким облегчением выдохнул, что сомнений не оставалось: вот теперь разговор получит иное продолжение.
Он воздел глаза к облакам, произнёс непонятные звуки. Потом остановился на лице дарителя.
– Я этот камень ждал семь тысяч лет. Можешь поверить на слово, у меня от тебя теперь секретов нет.А подружиться… Хоть наши правила и не велят, я рискну их нарушить. Именно так! Представь, что о разговоре этом сколько наших узнает во многих краях. Я даже готов к тому, что у меня появятся враги. Сказано – с человеками никаких отношений! Утоп который – в рабы, пусть чистит дно, укрепляет берега. Ни малейшего снисхождения к врагам!