Найон
Шрифт:
– А можно мне с вами? – Её чудесное личико обогрело рыбаков улыбкой, которая не знает возражений.
Опешили мужички, растерялись и не знают, чем возразить. Баба на рыбалке – не к добру, древнее поверье, со времён Египта и Атлантиды.
– Пять минут! – отозвался водитель, запомнил показания на ручном механизме.
– Отлично! Я уложусь! – Хлопнула окном, бросилась одеваться. Считай, неделю готовилась к вылазке, на тот случай, если не откажут.
Сергей не утерпел, сполз с постели.
– Поздравляю! Твой план сработал. Сапожки резиновые не забудь.
Пока он собирал пайку, она в прихожей заканчивала с последними штрихами; расчёска ушла в карман рюкзака, пакет с пищей и сапожками муж держал, как перед самым главным стартом.
Из подъезда вышла, когда водитель с облегчением выдохнул: «Не успела. Поехали!»
Остальные хотели дать ещё минуту, да она не понадобилась.
– Мне с какой стороны садиться?
– Садитесь на переднее. – Водитель сам открыл дверь и подождал, пока дама устроится. В голове у него роилось столько мыслей, точно где-то во всех заведениях учебники дали течь. Устроившись за руль, на правах хозяина, он продолжил: – Если ваше появление не распугает рыбу, то я буду на вас молиться, день и ночь.
Она не растерялась:
– Просто к сведению. Я приношу Удачу.
Если кто и хотел что-то сказать, то при упоминании главной богини рыбаков, воздержался. Минутку, из уважения к имени богини, следовало помолчать. Так уж повелось со времён Египта и Атлантиды. Кажется, мужички даже не дышали, внимали незнакомым ощущениям и натурально испытывали наполнение силой; если это и есть Удача, то пусть побудет, пусть наполнит до макушки.
А ещё считается, но не каждый день: кто заговорит первым, тому Удачи не видать.
Машина тронулась, один из артели разглядел мужа этой красавицы в окне. Он отпустил её с незнакомыми мужчинами! Эй, ты в своём уме? Ты, что ж, настолько спокоен, что с ней ничего не случится? Или так: у неё есть пистолет; тогда это всё расставляет по местам. А есть другие причины? Она владеет приёмами рукопашной, так что вполне сможет постоять за себя. Или под этим дождевиком скрывается терминатор («Мне нужна твоя одежда»), – внешность очень часто обманчива.
Они молчат – и я ни гу-гу, – Катя примеряла на себя их правила. Они и без слов в шоке: не собирались уступать, и подчинились. Им сложно признать, что сдались без сопротивления, теперь ищут, как оправдаться хотя бы перед собой. Поглядывая в зеркала заднего вида, снаружи и в салоне, она знала наверняка, что компания сожалеет об необдуманном поступке. Кто-то должен был взять на себя смелость и отказать. Сейчас бы катили на свой курорт и пели славы мужскому братству: «А здорово ты её отшил! Я тоже считаю, бабе на рыбалке делать нечего!» – «Что ж сам не отшил?» – «Ну, скажем, не у каждого имеется такой талант».
А получилось – сами видите. Набрали в рот воды, и дыхнуть лишний раз боимся. Уже б и дым пустили, кто не за рулём – смело мог пригубить, и сразу разговоры, анекдоты свежие и новости… Как говорится, жизнь удалась, ничто не предвещало. Теперь сиди тихонько и сглатывай, сглатывай, вспоминай, какая она на вкус; не забыл хоть, в какую сторону пробку откручивать?
Не посмели при даме, постеснялись.
Она развернулась вполоборота.
– И долго молчать будем? Я понимаю, свалилась на ваши головы, приключением. Вот не планировала отменять ваши привычки.
Кто-то осторожно выдохнул. Водитель взял на себя инициативу:
– За рулём Семён, на заднем Игорь и Николай.
– Катя. И хочу пояснить свою инициативу. Сон приснился – сегодня поймаю большую рыбу. Тут же подумала о вас.
– Вы всегда следуете свои снам и пожеланиям? – Семён уже смелее стал поддерживать разговор.
– Только с условием, что это никого не будет напрягать.
Мужской состав красноречиво промолчал и выдохнул с большой задержкой.
– Я поясню. С кем бы мы ни пересекались, все утверждают: что-то со Временем не то. Ни на что теперь его не хватает.
– Есть такое.
– Вот и вы заметили. А хоть кто-нибудь задумался о причинах? Ведь этому явлению следует найти объяснение!
– И как оно звучит? – С заднего сиденья кто-то из двоих осмелел.
– Наши реки. Мы сами большей частью состоим из воды, время часто сравнивают рекой, и я не утверждаю, что прямо все… Пусть, один процент населения, полпроцента – сперва задумались. Потом отложили все дела, и пошли разбираться.
Семён поглядывал на товарищей через зеркало.
– И к каким выводами пришли эти полпроцента?
– К единственному и верному. У нас крадут время. Как только первый озвучил версию, его поддержали другие. Число сторонников версии растёт не по дням, а по часам.
– Теории теориями, а есть ли результат?
Катя проводила глазами постового. Он не осмелился останавливать машину, полную свидетелей.
– В глобальном – пока не случилось, но на местном уровне – есть. Евгений Аверьянов первым озвучил, люди подхватили и отправились к истокам рек, на которых проживают.
– И что там нашли?
Вот тут соседка поступила мудро, сказала простыми словами:
– И вы не поверите, пока не вытащите из реки программер, своими руками. Те, кто крадёт время, очень обозлились на Аверьянова! Ведь это с его подачи эти полпроцента извлекли из ручьёв и речушек часть их устройств.
На заднем сидении оживились:
– Что из себя представляет программер? О! Мне удалось выговорить незнакомое слово!
– А это тот самый циферблат, с двенадцатью секторами, на шестьдесят секунд.
– И что с ним не так?
– Та информация, что досталась Аверьянову, утверждает, что из каждых ста секунд воры отнимают сорок. Далёкие предки постоянно охраняли источники и родники, чтобы никто не вмешался в нашу жизнь с этой стороны. Когда нас заманили в города, сторожить стало некому, и враг воспользовался случаем, применил свои наработки. Мы не замечаем ежедневных потерь, видим только, что быстро стареем.
Авто вырвалось на кольцевую. Мужская половина салона пыталась усвоить услышанное, да Катя и не рассчитывала на полное понимание сразу. Это как губка: сначала она впитывает воду, насыщается, и только потом начинает отдавать.