Найти Драконова, или Муж работе не помеха

Рэй Анна

— В смысле, до конца шоу.

— А-а-а, — выдохнул агент и прошептал: — Прибуду на очередное совещание послезавтра, а ты все же встреться с терьерами. Может, вычислишь Потрошителя. Связь держим через Бобрикову.

— Вас понял, — кивнула Дюпонту.

К счастью, Собачкиной и Козлевича возле коттеджа не наблюдалось. А выйдя на улицу, я поняла почему. Настало время вечернего шоу. По всей территории «Далей» из динамиков раздавалось голосистое пение гостьи Аделаиды — зверофолькпопдивы Гладышевой. Сегодня вечером звезда зажигала. Она пела о несчастной любви невинной девушки и подлом обманщике. Правда мелодия каждый раз была разная, а в роли невинной

девицы выступала то рыбка, то зайка. А вот главный герой не менялся — в припеве неизменно фигурировал рыжий наглый кот.

Подойдя ближе к ресторану, где на сцене отплясывала Гладышева с танцорами, услышала незатейливый быстрый мотивчик и знакомые слова:

— Зачем я в снегах тебя ждала? И зайкою твоею я была…

Наконец-то громкая музыка смолкла, полная женщина в блестящем длинном балахоне игриво поправила белоснежный кучерявый парик, сбившийся на бок, и приложила руки к груди:

— Я люблю вас, мои дорогие! Люблю вас!

— Еще! На бис! Даешь бис!

Дама обвела элитную публику томным взглядом и гаркнула:

— По просьбам зверотрудящихся любимый хит всех времен «Глубока любовь»! Белый танец!

Заиграла медленная музыка, дамы бросились приглашать кавалеров, а певица, растягивая слова, страстно запела:

— Зачем я в ручье тебя ждала? И рыбкой шустро к тебе плыла…

Я заметила в толпе отдыхающих одинокую фигурку Арбузовой и перехватила ее злобный взгляд. Видимо, она, как и я, вспомнила нашу первую встречу с Драконовым. Тогда на сцене блистала Леля, она облилась духами с запрещенным афрозвериаком и пыталась приманить Тима. Я же, выполняя задание, пригласила его на белый танец. Сейчас во взгляде Лели читались упущенные возможности и не сложившаяся карьера звезды попа — ведь теперь она была всего лишь одной из девочек «Поющие в Трусселярди», а не солисткой. Ее взгляд выражал ненависть, она словно кричала мне: «Это я! Я должна быть на твоем месте, Дмитреску! Я должна была стать миллионершей». Но мне не было ее жаль. Потому что я вспомнила нашу поездку на воздушном шаре, когда Арбузова пыталась ударить Тима и скинуть вниз, ее сговор с мошенником бобром Митрошкиным и все те гнусности, что Леля творила. Мне не было ее жаль, потому что каждый сам кузнечик своего счастья. Я победно расправила плечи и отвернулась.

Возле озера заметила Тима, маму и Тодда — мою семью. И направилась к ним. Ящер бросился ко мне со всех лап, поднимая клубы пыли, тявкая и виляя хвостом.

— Бу-бу-га, го-готов! — радостно хрипел Тодд.

— Построили бунгало? — переспросила я, почесав ящера за ушком.

— Фа-фа! — подтвердил он и повел меня к лодке, в которую села Аделаида.

Тим помог мне забраться на борт, а затем залез сам. Тодд отвязал веревку, подтолкнул мордой лодку и с разбегу кинулся к нам. К счастью, мы не перевернулись, а ящер хихикал над своим хулиганством, скаля зубастую пасть.

— Ты моя умница, построил нам чудесный новый домик. — Аделаида Драконова гладила Тодда, а Тим усиленно работал веслами.

На берегу мы заметили Собачкину и Козлевича. Они что-то выкрикивали нам, но в воду заходить не спешили. Видимо, наш юрист-юморист Ржевский прописал в приложении к договору огромную неустойку, которую журналисты заплатят из личного кармана.

По мере приближения к острову, я рассматривала бунгало. В сине-розовых лучах заката дом выглядел романтично. Он манил и обещал покой и отдых. Мама словно прочитала мои мысли:

— Наконец-то сегодня мы поспим как приличные оборотни. Да и работать Тимоша

может на острове, а еду будем заказывать в ресторане. Так и продержимся почти десять дней.

Мы причалили к берегу, а уже через минуту вбегали в дом: пусть одноэтажный и с тонкими стенами, но зато у каждого была своя спальня. Тодд занял небольшую комнату с видом на ресторан и отель, мама забрала себе просторную спальню с верандой и выходом на маленький пляж, мы же с Тимом разместились в комнате с широкой кроватью. Не было сил отмечать новоселье, хотя мама настойчиво звала нас попробовать изыски нового повара, мы даже не отвлекались на вой Тодда, который подпевал Гладышевой. Правда, к полуночи вой ящера перешел в жуткий храп, но даже это нас не расстроило. Наконец-то можно было расслабиться, не переживая, что в окне появится морда Козлевича или из-под кровати выглянет Собачкина, щелкая нас на зверофон. Мы самозабвенно спали в объятиях друг друга и видели волшебные цветные сны.

ГЛАВА 15

Дана Дмитреску

Утро прошло без приключений: журналисты нас не доставали, а в звербуке постили старые снимки убегающей из «Далей» Крокодайл. Мы с Тимом решили не отсиживаться в бунгало, а заняться делами. Набравшись за ночь сил, мы были готовы к новому бою. Аделаида была занята организацией лекции доктора Куропаткина, Тодд помогал маме и тявканьем контролировал рабочих — те устанавливали возле пруда малую сцену. Тим закрылся в офисе, и посадил у дверей секретаршу-бульдога, а я решила навестить семью терьеров-молодоженов. Вдруг кто-то из них окажется нашим Потрошителем.

Вместе с Бобриковой мы долго стучалась в номер, наконец-то дверь открыл взлохмаченный парень с обнаженным исцарапанным торсом и со сползшими на бедра джинсами.

— Че надо? Не видите табличку «Не беспокоить»?

— Добрый день! — Я отодвинула клиента в сторону и прошла в номер. — Служба безопасности «Драконьих далей». К нам поступают жалобы на шум и крики, раздающиеся из вашего номера.

Оглядевшись, я так и застыла: комната походила на мусорную свалку. У стола и дивана были поломаны ножки, шторы сорваны с карниза, на некогда белоснежном ковре валялись пакетики от сухого собачьего корма.

— Горничная — заходи! — скомандовала я Бобриковой, а та тут же зашумела пылесосом.

— Это че такое? — из спальни раздался гнусавый голос девицы, а затем появилась и она сама, обернутая простыней. — Оборзели? У нас медовый месяц! Вон!

— Я начальник охраны «Драконьих далей». И если вы не прекратите орать, я вызову подкрепление и вас выселят, — сообщила я девице. — Горничные не могут к вам достучаться третий день. В номере — бардак. Соседи жалуются на шум.

— Да соседи завидуют нашей бурной личной жизни. А вы не имеет право врываться. Джек, дорогой, выгони эту нахалку вон! — И девица указала своему «бобику» на меня.

Я отметила, что новоиспеченного супруга дочери миллионера зовут Джек. Как и нашего Потрошителя. Глаза парня налились кровью, он затявкал и ринулся на меня. Эти терьеры явно принимают запрещенные препараты. Бобрикова не сплоховала, направив пылесос на моего обидчика. Того отнесло в сторону, он рухнул на пол, запутавшись в державшихся на честном слове джинсах: так и знала, что современная мода до добра не доведет.

— Я немедленно звоню папе, а вы через пять минут лишитесь работы! — завизжала девица, а я заметила в ее руках зверофон.