Найти её
Шрифт:
Хоуп выдавила из себя торжественное выражение лица и прочертила крест-накрест на своём сердце.
– Обещаю.
Уайатт хмыкнул, его нахмуренные брови свидетельствовали о его скептицизме.
Они плыли через переполненную общую приёмную зону, брат Хоуп использовал свой рост и сварливость, чтобы очистить путь. Когда они проходили мимо групп студентов колледжа, Хоуп заметила, что они были единственными без пива в руках, и толкнула Уайатта под рёбра.
– Ты не хочешь пойти выпить чего-нибудь? «Citizen», вероятно, не будет пока некоторое время.
Он колебался, одной рукой
– Нет, я в порядке.
– Иди, братец медведь, – Хоуп улыбнулась ему снизу вверх. – Я обещаю, что в твоё отсутствие меня не раздавит мош2.
– Не смешно, – проворчал он, прежде чем ткнуть пальцем в воздух перед её лицом. – Оставайся здесь, Хоуп. Я серьёзно.
Она кивнула и подтолкнула его обратно к общему входу. Как только Уайатт скрылся из виду, девушка повернулась лицом к сцене, расправила плечи и прерывисто вздохнула. Пришло время признаться, почему её желудок продолжал переворачиваться каждые пять секунд.
Джонни Скотт.
Солист «Citizen» будет сегодня вечером на этой самой сцене, прямо перед ней. Этот голос, который рычал самые красивые слова в её наушниках, должен был исходить из места, которое она могла видеть и почти касаться.
Не то чтобы она была влюблена во всемирно известного Джонни Скотта. Нет, это было не совсем так.
Все девушки, которые пришли сегодня вечером, вероятно, были немного влюблены в Джонни. А кто бы не влюбился? Его слова преследовали её, его глаза говорили о сложной, нераскрытой глубине, его голос был чистым обольщением чувств.
Так что да, нельзя было отрицать, что он был безумно красивым мужчиной. Но влюблённость Хоуп в него была вызвана исключительно музыкой. Иногда поздно ночью она вставляла наушники и очень крепко закрывала глаза, позволяя текстам «Citizen» вращаться целыми мирами в её голове, с голосом Джонни в качестве дирижёра. Было хорошо известно, что Джонни сам написал все песни, и Хоуп чувствовала триумф, несчастье и честность в каждом вздохе, в каждой ноте. Они были шедеврами, и она не могла дождаться, чтобы оказаться в присутствии этого гения сегодня вечером.
Хоуп раскачивалась в такт балладам, которые исполняла вокалистка первой группы, удивлённая тем, что они так быстро закончили, и помощники, одетые в чёрное, бросились менять оборудование. Толпа собралась вокруг Хоуп, неся её вперёд, пока они пробирались к сцене, ожидая прибытия «Citizen».
Энергия щёлкала и потрескивала в воздухе, возбуждение трепетало в пульсирующих точках на её запястьях и шее. Вот так оно и было.
Когда погас свет, и толпа закричала, Хоуп смутно осознала, что Уайатт ещё не вернулся со своим пивом, но о боже, тогда она вообще не могла думать, потому что двухэтажный экран, висевший на заднем плане сцены, мерцал белыми и красными граффити, и публика ревела, дым выходил из невидимых источников, когда группа вышла на сцену.
Четыре прожектора зажглись одновременно, высвечивая четырёх членов «Citizen»...
И когда глаза Хоуп впервые остановились на Джонни Скотте, её тело охватила горячая, всепоглощающая дрожь.
– О боже, – прошептала она, и её слова потонули в оглушительных криках
На экране её компьютера или на страницах журналов солист «Citizen» вызывал головокружение. Вживую он был... богом. Он не улыбнулся и не обратил внимания на толпу, когда взял свою белую электрогитару, повесил её на шею и проверил струны. Тени легли на его выступающие скулы и нахмуренные брови. Прядь чёрных волос упала ему на глаза, но он резко дёрнул головой, чтобы отогнать её.
Хоуп не была готова увидеть его руку, такую огромную и длиннопалую, щекочущую струны гитары. Девушка втянула воздух, когда её соски затвердели под тонким материалом платья, мурашки пробежали по каждому дюйму её кожи.
«Что со мной происходит?»
Её реакция на Джонни Скотта была, по меньшей мере, неожиданной.
Хоуп ожидала, что будет испытывать благоговейный трепет.
Но она никогда не ожидала, что её бёдра станут податливыми. Или же её живот сожмётся и задрожит так сильно, что ей пришлось прижать туда ладонь, что только усилило странное ощущение внутри неё. Это не было поклонением герою. Это было влечение в самом низменном смысле. Неужели всё вокруг неё тоже это чувствовали?
Девушка с трудом оторвала взгляд от Джонни, но всё же сделала это, чтобы оглядеться вокруг. Никто, казалось, не примёрз к месту, как она. Они смеялись и пытались угадать, какую песню «Citizen» сыграет первой. Тем временем невидимые руки скользили по её телу, пробуждая к жизни те части тела, которых никогда не касались другие руки, кроме её собственных.
Первая песня взлетела, качаясь, как реактивный двигатель, голос Джонни таял в воздухе, как масло на сковороде, и Хоуп почувствовала, как он прошёл сквозь её тело. Она не могла отвести от него глаз, когда он слегка раскачивался из стороны в сторону, закрыв глаза и произнося бархатные слова в микрофон. Всё это время Хоуп никогда не чувствовала себя более открытой, более обнажённой. Всё больше ощущений вспыхивало на её плоти, дыхание, кончики пальцев. Они скользили по передней части её бёдер...
И тут глаза Джонни Скотта распахнулись, упав прямо на Хоуп, словно она громко позвала его по имени. Как будто он был сбит с толку. Мужчина споткнулся на одной из песен, и в середине любопытного бормотания толпы его скульптурная мужская рука упала со струн гитары, песня затихла в беспорядочном скоплении плохих нот.
Дыхание Хоуп отдавалось хрипом в ушах, сердце бешено колотилось о грудную клетку.
Джонни уставился на неё.
«Что это такое? Может, я сплю?»
Не поворачивая головы в подтверждение своих слов, она почувствовала, как всё в толпе обернулись и посмотрели на неё, и от их размышлений у неё по спине побежали мурашки. Она действительно не могла их винить. Вокалист самой известной рок-группы в мире буквально остановился на середине песни, чтобы посмотреть на неё.
На неё.
Хоуп Уайлдер.
И может быть, это было безумие момента, но... она тоже не могла оторвать от него взгляда. Её сердце трепетало и танцевало, настаивая, чтобы она подошла ближе. Нужно было подобраться поближе к источнику возбуждения.