Найти «Сатану»
Шрифт:
– Еду! Через полчаса буду!
– Хорошо, Виталик тебя встретит.
Машину он вызывать не стал, решив воспользоваться такси. Оделся, сунул в «дипломат» бутылку «Хеннесси».
– Что случилось, Жора? – сонно спросила Инесса. – Опять уходишь? Ты же обещал сегодня сводить меня куда-нибудь!
– Извини, дела…
– Какие дела по выходным? Да еще с коньяком… Куда ты ходишь?
В голосе звучала тревога, как будто ее мучили дурные предчувствия.
– Дела, – повторил Георгий и захлопнул за собой дверь.
Уже спускаясь по лестнице, он вспомнил, что первый раз за всю семейную жизнь не поцеловал Инессу на прощанье. У него тоже были дурные
У входа в Управление ФСБ Балаганского ожидал капитан в форме – порученец Полибина, знавший его в лицо. Поэтому в «дипломат» к генералу не заглядывали и коньяк не обнаружили. По широкой мраморной лестнице они поднялись на второй этаж. Коридоры были пустыми, Виталик пропустил его в приемную и прикрыл дверь снаружи. В приемной тоже не было ни секретаря, ни референта, только на выстроенных у стены стульях сидел, закинув ногу за ногу, пожилой мужчина в отглаженной белой рубашке. На брюках тоже имелась острая стрелка, рядом лежала шляпа. Кивнув ему, Балаганский прошел в кабинет.
– Ну, здравствуй поближе! – протянул он руку вставшему навстречу Полибину. – Как я понимаю, там ждет ваш бывший опер?
– Так точно, – раздался сзади низкий голос.
Человек из приемной зашел следом, в руке он держал шляпу, из кармана рубашки торчали темные очки. У него было волевое лицо с крупными чертами, на вид ему можно было дать лет шестьдесят – шестьдесят пять. Георгию показалось, что он его где-то видел. Но такого не могло быть – в слишком разных кругах они общались.
– Это генерал Балаганский, – сказал Полибин. – Можете рассказать ему все, что его интересует.
– Иван Иванович, – представился бывший оперативник, но руку не протянул.
– А фамилия, наверное, Иванов? – спросил Балаганский. Он знал, что оперативники Комитета представлялись безликими именами и фамилиями.
– Точно так, товарищ генерал!
– Кончай, Григорий Павлович, – покачал головой Полибин. И пояснил: – Старая школа, что ты хочешь?
– Что конкретно вас интересует, товарищ генерал? – спросил «Иван Иванович».
В голосе его чувствовалась неприязнь, и Балаганский знал, чем она вызвана: старый сотрудник не привык говорить об оперативной работе с посторонними. Даже с генералом. И даже если его попросил об этом другой генерал.
– От кого вы приняли информацию о курсанте-анекдотчике?
– От агента. Псевдоним Лиса.
– Женщина?! – Дурное предчувствие оправдывалось. Сердце генерала заколотилось, как у мальчишки. «Неужели?! Да нет, совпадение, не может быть!» – Точнее, девушка?
«Иван Иванович» пропустил вопрос мимо ушей.
– Она работала по ресторанам, среди иностранцев. В паре с подругой, но та не при делах… В очередном сообщении написала, что познакомилась с курсантами Академии ракетных войск, встречала с ними Новый год, один из них рассказал несколько политических анекдотов. Мы направили копию сообщения по принадлежности. Больше ничего сказать не могу. Если Виктор Эдуардович найдет нужным, он может рассказать вам все более подробно. И даже показать личное дело! – В голосе старого опера прорезалось откровенное осуждение, до сих пор не очень тщательно скрываемое.
Наступила тишина. Полибин сидел за столом с нейтральным лицом и делал вид, будто что-то пишет.
– Я свободен, Виктор Эдуардович? – «Иван Иванович» надел шляпу и нацепил на нос
И тут Георгий вспомнил, где они встречались: в кафе «Космос», летом семьдесят девятого, когда он с рыжей Женькой ел там мороженое! Но сейчас ему было не до этого. Кровь прилила к лицу, молоточками стучала в висках.
«Да нет, это Алка! – внезапно пришла спасительная мысль. – Ее фамилия Лисина, вот и «Лиса»! Инесса не при делах, а эта сука погубила Сергея!»
Старый оперативник ушел.
– Ну, пойдем, расслабимся, – сочувственно сказал Полибин. – Не нервничай. Ты ведь сам захотел разворошить прошлое…
Комната отдыха оказалась чуть больше той, что была у главкома РВСН. Стандартный набор: холодильник, встроенный в шкаф телевизор, диван, пара кресел, журнальный столик… На столике приготовлены два бокала для коньяка, нарезанный лимон, ломтики твёрдого сыра в фарфоровом блюдце, копченая колбаса…
Балаганский сел в кресло, положил на колени дипломат и, щёлкнув замками, извлёк «Хеннеси». Привычно открыл, плеснул на донышко каждого бокала.
– За дружбу! – предложил Полибин.
Они выпили. Теперь хозяин стал разливать.
– Я хочу посмотреть личное дело Лисы! – сказал Георгий.
Рука Полибина дрогнула, коньяк пролился мимо.
– Чёрт! Ну что ты под руку? – Он взял салфетку, протёр столик и поднял бокал: – Давай! За верность долгу!
Но Георгий не притронулся к бокалу.
– Ты покажешь мне дело? – спросил он, глядя в глаза Полибину.
– Зря не захотел за верность долгу пить, – ответил тот. – Лиса, завербована на компрматериалах о связях с иностранцами, работала шесть лет, мы помогли ей изменить имя, в институте поддерживали… Потом пришлось исключить ее из списков за несанкционированные контакты с одним арабом, связанным с экстремистскими группировками в Катаре… Вначале она его разрабатывала, ну а потом… Так бывает.
– Покажи дело!
– Зачем? Я тебе уже все рассказал!
– Тем более!
Полибин внимательно посмотрел в глаза гостя. Тот был настроен серьезно. Даже очень. И Полибин знал – почему. Ну, что ж… Ссориться с главкомом РВСН Полибину не хотелось. Он в одиночку пригубил коньяк, посмаковал вкус, поставил бокал на стол. Балаганский ждал. Ну, что ж, это его выбор!
Вздохнув, Полибин вышел в кабинет, раздались щелчки открывающегося замка сейфа… Вернувшись, он молча положил на плохо протёртый стол серую папку с не поддающимися времени черными буквами в углу: «Совершенно секретно». По центру – наклейка из белого листа с выцветшей синей надписью обычной шариковой ручкой: «Лиса».
Некоторое время Балаганский сидел неподвижно. Потом, размазав по столу остатки коньяка, придвинул папку, потянул завязки, заглянул… С фотографии на первой странице на него смотрела Инесса.
Западная Сибирь
Район позиционирования
сорок первой ракетной армии
Такого наплыва воздушных судов в этом районе тайги не было со времён ликвидации стартовых позиций. Два вертолёта Ми-8 и один Ка-26, взлетевшие из разных мест, вошли в сектор над бывшим третьим полком сорок первой ракетной армии с разницей в несколько часов. Радар передал информацию об их вторжении в зону контроля на главный компьютер системы «Периметр», где она успешно растворилась в череде других ноликов и единиц – никакой угрозы атомной атаки эти события не отражали.