Найти себя. Трилогия
Шрифт:
Беглец с плеском обрушился в прохладную воду, вынырнул и затих. Сверху по мостовой уже грохотали подкованные сапоги и совсем рядом раздавались отрывистые команды капитана стражи. Сомов не был уверен, что вода непроницаема для гогглов, но на всякий случай все же задержал дыхание и без звука ушел под воду на самое дно. Он продержался без воздуха около минуты, а когда высунул голову и прислушался, то звуки трещоток раздавались уже где-то вдалеке и постепенно удалялись. Виктор с облегчением выдохнул – кажется, от погони он все-таки избавился. Он отдышался и попробовал выбраться из колодца. Но не тут-то было. Стенки колодца оказались покрыты скользким мшистым налетом и не позволяли ни удобно ухватиться руками, ни твердо упереться ногами. Сомов обреченно посмотрел вверх на светлое пятно горловины колодца. Оставалось только ждать. Виктор дрожал
– Тихо, – сказал ей Виктор стуча зубами.
Город уже погрузился в ночь, и вокруг не было ни души, если не считать онемевшую от страха женщину. Настороженно прислушиваясь и поглядывая по сторонам, Сомов поднял из колодца бадью, перелил из нее воду в ведро женщины и аккуратно закрыл крышку колодца.
– Тихо, – еще раз повторил он и растворился в ночи, оставив только мокрые следы, уводящие в темноту улицы, на которой не горели газовые фонари.
Всю ночь Виктор крадучись пробирался по закоулкам Маркатана и лишь под утро выбрался из города. Беглец забился в свое убежище на старом кладбище, завернулся в плащ и проспал почти весь день до самого вечера. Проснулся Сомов хмурым и разбитым. Руки у него опустились, и что делать дальше он совершенно не представлял. Планов больше не было. Его дорогая одежда утратила прежний лоск, была измята, запачкана, местами порвана, а из пары перчаток осталась только одна правая. Кошелек был пуст. Ни карт, ни компаса в наличие не имелось, и в какую сторону идти было непонятно. Да и далеко ли уйдешь в таком виде, без денег и документов, да еще и пешком.
Виктор сидел на грязном полу, прислонившись спиной к холодной каменной стене склепа, и уже несколько часов не отрываясь, смотрел на низкое небо, по которому плыли огромные, словно горы, белоснежные и такие очень земные облака. Если долго не отрывать взгляда от неба, то можно было забыть о враждебном мире вокруг и представить, что ты находишься на земле. Сомов смотрел на эти чужие облака, а мыслями был на родной планете. Он цеплялся за земные воспоминания и пытался отвлечься от того безнадежного положения в котором оказался. Вдали от родины, совсем один и загнанный в угол. Но земные воспоминания мало успокаивали и всегда заканчивались тревожными думами о родителях. Что они сейчас делают? Помнят ли о нем? Живы ли? Смогли ли пережить то страшное известие, когда узнали, что их сын пропал без вести? Сомов горестно вздохнул. Эх, полжизни бы отдал за то чтобы сейчас вернуться домой. Вот только не с кем было заключить подобную сделку. И зачем он только купил этот чертов билет на злополучный рейс номер сорок пять тридцать восемь.
Авиакатастрофа заставила вспомнить Виктора и виновника всех своих бед – разноглазого человека из самолета. У булгаковского Воланда глаза тоже были разного цвета. Может быть, разноглазый пассажир был не человек и даже не маг, а сам сатана? Но для чего ему понадобилось посылать недоучившегося студента в это проклятое место? Была ли это часть какого-то дьявольского плана или просто злая шутка? И являлся ли Сомов единственным человеком, которого отправили в чужой мир? Может быть, здесь были и другие несчастные? Виктор задумался.
В мире Осаны он не встречал себе подобных. Однако на земле в объективы фотокамер не раз попадали весьма странные люди внешний вид которых свидетельствовал о том, что они явно из другого мира. Девушка, разговаривающая по мобильному телефону в фильме Чарли Чаплина, человек с прической и одеждой двадцать первого века запечатленный на снимке, сделанным в сороковых годах прошлого столетия и многие другие. Кроме того, Сомов видел нескольких попаданцев и собственными глазами. Правда, назвать их путешественниками во времени и пространстве можно было только с большой натяжкой.
На улицах дачного поселка, где семья Сомовых проводила лето, несколько дней подряд появлялся очень странный человек с окладистой бородой и в темных очках с роговой оправой. Выглядел он как выходец из шестидесятых годов – в полупальто, клетчатом костюме с отливом, в тряпичных ботах, шапке-пирожке и с неизменным фанерным чемоданчиком в руках, в котором всегда что-то таинственно позвякивало. Подозрительный человек интриговал весь дачный поселок до тех пор, пока его не задержала милиция. Попаданцем оказался бомж по кличке Маляля-самогонщик, обокравший конторку заготовителя вторсырья и поживившийся там старыми вещами. А в чемодане у него находился алюминий, похищенный с дачных участков: вилки, ложки, подстаканники и бидончик.
Другого попаданца Сомов увидел как-то зимой в Санкт-Петербурге. Февральская погода свирепствовала и люди заматывались шарфами и кутались в шубы. Виктор ехал в трамвае с напрочь заиндевевшими окнами, когда на остановке в салон вошел человек в шортах, футболке с короткими рукавами и сандалиях на босу ногу. Он прошел в середину вагона, взялся за ледяной поручень и принялся смотреть в окно, как ни в чем не бывало. От мороза его голые руки были красными, чуть ли не сиреневыми и было очевидно, что ему очень холодно, но он продолжал сохранять абсолютно невозмутимое лицо. Весь салон косился на необычного пассажира. Он не был похож ни на закалявшегося спортсмена, ни на жертву ограбления, ни на сбежавшего сумасшедшего, ни на проспорившего чудака в силу солидного возраста. Напрашивалось единственное невероятное, но самое логичное объяснение – это был путешественник во времени, промахнувшийся и угодивший вместо лета в зиму. И что ему оставалось делать? Принять независимый вид и отправляться выполнять задание, хрустя снегом под сандалиями.
Именно так тогда с улыбкой подумал о странном пассажире Виктор. Однако теперь вспоминая этот случай ему было совсем не смешно.
Третьего попаданца Сомов лично не видел, но о нем ему рассказывал дядя, в честь которого Виктора и назвали. Дядя Витя был неугомонным жизнерадостным, но не слишком везучим человеком. Он дважды был неудачно женат, а один раз ухитрился угодить в тюрьму. Об этом периоде своей жизни дядя рассказывал с юмором и одну историю Сомов хорошо запомнил. Речь шла о необычном преступнике, осужденным за нанесение тяжких телесных повреждений в отношении двух и более лиц. По словам дяди это был матерый рецидивист, почти не вылезающий из колонии и имевший особую примету – наколку на плече. Наколка эта была оранжевого цвета и даже слегка светилась в темноте. На ней были изображены две параллельных молнии и надпись: «База Астероид», а по окружности: «Второй пояс орбитальной обороны». Надписи были выполнены на русском языке, но необычным шрифтом и с ошибками. Человек говорил по-русски свободно, но с неопределенным акцентом и использовал в речи много англицизмов, что для закоренелого преступника было достаточно странно. Дядя Витя освободился по отбытию, а необычный человек остался досиживать в колонии, и дальнейшая его судьба была неизвестна.
Неужели то, что раньше Сомов принимал за веселую выдумку своего дяди, было правдой? Вполне возможно, что именно так оно и было. Сколько еще, таких как Виктор, бродило по Земле и Осане? Как они решали свои проблемы? И что было делать ему? Сомов в отчаянии обхватил голову руками.
Единственное что ему оставалось так это выйти на большую дорогу. Меч у него есть. Управляться им, спасибо Лексору и Хэку, он умеет. А если вдруг нарвется на более ловкого и опытного противника, то на этом все его мучения и закончатся. Ну а повезет, то разживется деньгами, документами, а возможно даже и лошадью. Верхом можно далеко уйти от опасного Маркатана, где на беглеца устроили настоящую охоту.
Вот только Сомов совсем не был уверен, что сможет поднять меч на человека. Он уже имел печальный опыт с кухаркой и сторожем, и выяснил, что на подобный поступок не так-то просто решиться. А в его случае может быть даже и невозможно. Наверное, слишком сильным оказалось земное воспитание, в котором немалую роль сыграли законопослушные родители Виктора. И на него опять нахлынули воспоминания.
Он учился в первом классе, когда все семейство Сомовых собралось на какой-то праздник у дяди Вити. Дети играли отдельно от взрослых, лазили, где только можно и где нельзя и нашли патронташ с охотничьими патронами. Вид блестящих латунных цилиндриков с красными капсюлями покорил сердце мальчишки с первого взгляда. Сказалась неудержимая тяга всех мужчин к оружию, и Витя утащил два патрона с собой. Дома их вскоре обнаружили родители, и состоялся исторический разговор, который навсегда привил Сомову стойкое отвращение к преступности.