Найти себя
Шрифт:
– Я пошутила, вот твои деликатесы.
Она придвинула пиалу ко мне и открыла крышку. Запах так шибанул по ноздрям, что я чуть сырником не подавился. Но когда его проглотил, замычал с восхищением:
– И почему я такой маленький? Почему в меня так мало всего вмещается? Катенька, – обратился я безошибочно к одной из близняшек, – будь добра, раздели это блюдо на всех поровну. У меня рука болит, но отныне мы все радости и удовольствия будем делить на всех поровну.
Пока печенка раскладывалась на четыре тарелки, Вера нахмурила брови:
– Зря ты делишься, мы к ней не приучены. – Но, заметив мое отчаянное мотание головой (я уже второй сырник пережевывал), решила меня ущемить: – Тем более что это я Катя, а она
– Ух ты! – Моя челюсть притворно отвисла. – Так вам и паспорта теперь поменяют? Или вы сами ими обменяетесь?
Присмотревшись к смутившимся лисичкам и догадавшись, что я, как всегда, угадал, Машка капризно надула губки:
– И как ему удается вас не путать?
Не желая раскрывать собственных секретов, а, наоборот, еще более запутать и немного подшутить, я интимным шепотом признался:
– Честно говоря, я чаще угадываю. Но и некоторыми наработками пользуюсь: Вера более командовать любит, а Катенька слишком наивная во всех смыслах.
По нахмуренным бровям близняшек стало понятно, что они мою шутку приняли за чистую монету и отныне интенсивно примутся и эту надуманную разницу между собой искоренять. Машка такой доверчивостью не страдала.
– Хм! Не замечала я таких различий.
– Да ты просто не присматривалась, – отстраненно бормотал я, с восторгом приходуя свою часть мясного блюда. Тем более что внутренне был несказанно рад удачному выбору как тона утреннего разговора, так и умения ловко избежать ненужных и скользких тем. Но успех следовало закрепить и сразу загрузить всю компанию обильными заданиями и работой: – Значит, так, времени у нас мало, потому как Грибника мы так и не засекли. Поэтому надо действовать быстро и решительно. Одежду из мира Трех Щитов видели? Теперь надо и для нас срочно пошить нечто подобное. За два дня! После чего я совершаю пробный проход. Если там и в самом деле мир с разумными существами, то возвращаюсь за вами и мы совершаем второе, более длительное путешествие вместе.
Подруги слушали меня завороженно, но когда я замолк и вновь набросился на завтрак, Вера первой вспомнила о главном нюансе. И с улыбкой приподняла свою грудь ладонями:
– А как быть с торчащими половыми различиями?
– На своих сегодняшних проходах я попробую одну задумку, – поделился я. – И если получится, то попробую провести на башню самую отважную из вас.
Кажется, Машка и секунды не сомневалась в том, кого здесь считают самой отважной. Но одну деталь в видеозаписях эта глазастая стервоза таки приметила:
– Мне кажется, ты нас обманываешь. На мумии Яшки даже ширинка расстегнута не была.
– Ха! Вот потому он и сорвался! Мог ведь перенос из-за этой детали и не сработать как надо, шаг пришелся в пустоту перед выступом и…
Мои красноречивые жесты при этом подтверждали мои высказывания с должной силой. Да и как можно сомневаться в моих словах и действиях, когда я побывал там, а девчонки еще только мечтают об этом? Другой вопрос, что мне следовало очень тщательно и скрупулезно проработать свою «задумку», доводя ее до логического завершения. Сомнения обязательно останутся, но они будут недоказуемы.
– Что тебе для этого понадобится? – решила уточнить Катя.
– Краска. Самая обычная масляная краска серовато-коричневого цвета. – Раз спросили конкретно, скрывать не было смысла. – Попробую нарисовать на каменном выступе определенную часть тела. Единственное, что меня смущает: как это сделать, чтобы Грибнику рисунок в глаза не бросился? Ну, это я уже на месте придумаю.
И, быстро завершив завтрак, дал команду выдвигаться на позиции.
Как назло, тот день совпал с праздничным, и праздношатающихся по лесу обывателей оказалось как никогда много. Приходилось лавировать и прятаться, стараясь не притянуть случайно к главному месту событий любопытного ротозея. Да и осматриваться по сторонам с утроенным вниманием. Из-за многолюдности и всю систему мигалок пришлось отключить, оставили только работающие в постоянном режиме видеокамеры как в восьмом секторе, так и на участках, прилегающих к скальной гряде.
Первый переход пришлось делать опять с торчащим наружу хозяйством и только с баночкой краски, кисточкой и фонариком в карманах. Потому что в ТОМ мире, по моим расчетам, была ночь предрассветного периода.
Понятно, что коленки теперь дрожали еще больше, чем при шаге в неизвестность неделю назад, но получалось это не от страха незнания. Скорее, тут уже само знание той огромной высоты мешало, воспоминания о первом пережитом ужасе, когда осознал всю глубину пропасти под ногами.
Помог опять шест и уверенность в ночном времени суток. Все-таки в темноте не так проявляется боязнь высоты. Да и действовал я уже по проверенному способу. Постоял после шага с закрытыми глазами, удостоверился в истинности и неизменности выступа и только потом бочком, словно краб, вышел на площадку. Все оставалось в том же нетронутом состоянии, как и перед моим уходом. Но торопиться к вещам я не стал. С замирающим от страха сердечком улегся животом на выступ, прополз чуть вперед и нанес предварительно задуманный рисунок на боковой стенке выступа. Как раз недалеко от рисунка с четырьмя кольцами, но, так сказать, на другой грани. По логике вещей, этот вульгарный рисунок с площадки никоим образом в глаза бросаться не будет, разве что встать сбоку и чуть наклониться. Но разве придет это Грибнику в голову? Делать ему больше нечего, только каждую грань со всех сторон рассматривать, если он даже мумию Яшки до сих пор не рассмотрел! Да и краска подбиралась с явным умыслом не отличаться по цвету от каменной структуры уникального выступа.
После проделанной работы отполз, пятясь назад, и водрузил на плечи рюкзак. Проверил застегнутую ширинку и с тяжелым вздохом протиснулся правым боком на выступ. При шаге глаза все равно непроизвольно плотно закрылись. Даже в темноте ощущение пропасти давило на мою психику невероятно.
Обрадованные восклицания подруг расслабили и вернули на родную землю:
– Ура! Получилось!
– Открывай глаза, Боренька!
– Или ты нас боишься?
Рюкзак их не интересовал совершенно, зато при этом все трое в первую очередь смотрели на мои брюки.
– Неужели получилось?
– Теперь и мы можем?
Пришлось их осадить строгим голосом:
– Не лезь поперед батьки в пекло! Я только сюда попробовал. Теперь еще и в направлении туда испытать надо.
Машка, естественно, не могла сдержаться от фырканья:
– Тоже мне, «батька» отыскался!..
Скидывая рюкзак, подхватывая в руки пустую сумку через плечо и разворачиваясь на следующий заход, я тоже не остался в долгу:
– Да я к тебе в родители и не напрашивался! Лисички, бросайте жребий, кто из вас первой пойдет.
И, не дожидаясь ответа, двинулся на башню. Не скажу, что стал привыкать или совсем не бояться, но теперь уже страх гасился жизненной необходимостью и деловитой поспешностью. На этот раз даже глаза не закрыл и шест не брал. Сразу повернул голову направо и сделал два шага по выступу к площадке. Внутренности ревели от страха, но получилось. Как следствие, разум запел от гордости и восторга.
Собирая оставленные на вторую ходку вещи, заметил, что небо на востоке начинает сереть, а значит, скоро рассвет. И встретить его здесь со своими подругами показалось прекрасной идеей. Вот только успеем ли? Я уже стал привыкать, а каково им придется над пропастью? Да и как их подстраховать надежно? Вдруг и закрытые глаза не помогут? Может, сразу на них веревочную петлю набрасывать? Хм… Проблематично. Сам себе представил, если бы меня что-то ударило по телу и я бы постарался отпрянуть чисто инстинктивно. А вот если на руку сразу надевать петельку? Да отработать быстренько эту мелочь в нашем мире?