Назад в ад
Шрифт:
Марина Хейз стала его личным снотворным, которое ему сам Бог прописал. Без нее он не мог уснуть уже два года. Она же была его энергетиком, вдыхавшим в него жизнь одной своей улыбкой. Никогда в жизни он не имел такого единения ни с кем, ни с одной девушкой. И он хотел для Марины самого лучшего, дать ей то, что она хочет. Но она сама никак не могла понять, что же ей надо…
Если она любила его, то к чему все эти истерики, скандалы и громкие, обидные слова? Почему он должен был понимать все и всегда, а она его — никогда? Да, он хотел детей, просто боялся опоздать. Пора бы уже в сорок лет иметь что-то более весомое, нежели
Конечно, он понимал ее тревоги за прошлое и сомнения насчет будущего. У него тоже было что прятать и что скрывать, и это могло однажды выйти наружу и испортить его жизнь. Но разве можно постоянно жить в страхе быть раскрытым, в страхе быть задушенным своим прошлым? Тогда проще сразу выкопать себе могилу. Потому что прошлое рано или поздно настигнет тебя и накинет удавку на шею, которую ты так долго ждал. Так не проще ли сдаться первым?
Однако Стефан был не из тех, кто сдается первым. Последнее слово он оставит за собой. И позвонит ей сам, когда окажется на месте. Гордость его мало волновала, когда дело касалось ее. Пусть гордой и обидчивой будет она — женщина, а он — мужчина, и он сделает первый шаг навстречу любимой женщине.
…В Штатах у него осталась небольшая, но очень уютная квартира для временного проживания. Мужчина расположился в гостиной, приходя в себя после долгого и скучного перелета и смены часовых поясов, во время которого он вывернул себе душу наизнанку, думая о жизни. Нельзя человеку оставаться наедине с собой: сразу же находишь в себе миллион недостатков, в своем поведении — ошибок. Обязательно появляются альтернативные варианты развития событий и, соответственно, другие реальности, в которых все не так хреново.
— К черту иллюзии, пусть будет хреново, зато по-настоящему, — кисло произнес Стефан и плеснул себе виски, доставая телефон.
Гудок, гудок и еще один. Он взглянул на часы. В Москве сейчас около шести-семи вечера. Марина должна быть дома. Стефан повертел в руках бокал с виски, задерживая на нем взгляд. Ему нужно было услышать ее нежный голос, помириться с ней, а затем попросить стянуть с себя майку и домашние шорты, остаться в одном белье. И мучить себя, слыша ее стоны и звуки прикосновения Марины к ее телу. Они практиковали телефонный секс, когда он находился далеко. Стефан давал ей указания, что делать, а сам рвал себе душу на части, желая оказаться в ней, ласкать ее тело…
Время ожидания ответа истекло. Он сбросил звонок. Абоненту плевать на него с высокой колокольни. Что ж, эта бутылочка его утешит. Наверняка.
***
В офисе следующим утром жизнь кипела, била ключом. Его компания получила большой заказ — проектирование нового небоскреба в Дубае. Стефан очень гордился своей компанией, это был его второй дом. Он ушел из фирмы Макса, не в силах больше выносить все эти бумажки и переговоры. Сейчас он делал почти то же самое, но был сам себе командиром и часто принимал самое непосредственное участие в разработке новых эскизов и построении чертежей. Он любил свою работу, это было делом всей его жизни.
— Стефан, доброе утро, — поприветствовала его Лиза, выглядя
— Доброе утро, Лиза. Выглядишь прекрасно, но тем не менее по-рабочему, — сделал он ей вежливый комплимент и прошел к столу. — Документы пришли?
— Да. Здесь общая информация по строительству, — она положила перед ним черную папку, — детали надо будет согласовать с ведущим специалистом из компании вашего брата. А здесь, — рядом открылась зеленая папка, — все о дизайне.
— Макеты?
— Конечно, все здесь.
Следующие два часа ушли на обсуждение технических деталей, чтобы понять, на что они могут рассчитывать, а на что — сразу нет. Высота здания составляет четыреста четырнадцать метров, при сто одном этаже. Заказчик строительства, крупный шейх из ОАЭ, высказал предпочтения относительно цветов: серый-металлик, темно-синий, черный, стиль — минимализм.
— Смотри, — привлекла его внимание Лиза, — в здании восемь этажей отведено под розничную торговлю, также там около тысячи машиномест в подземном паркинге и около восьмисот апартаментов.
— Масштабная постройка планируется… — задумчиво произнес Стефан и потер подборок. — Но у меня уже есть идея. Фарид не просит чего-то экстравагантного и неординарного, есть у меня парочка эскизов.
Он сел за стол и достал большую папку, в которой хранились листы с рисунками и чертежами. Достал некоторые из них и разложил на столе.
— Надо будет привлечь для работы над этим проектом команду, работавшую над парком аттракционов в Париже.
Лиза окинула безразличным взглядом лежавшие на столе рисунки. Сейчас они ее мало интересовали. Мужчина, сидевший напротив, волновал ее кровь куда больше. Стефан держал в руках листы с другими чертежами и детально их изучал, сопоставляя с возможностями нового проекта. Внезапно кисти его правой руки коснулось что-то мягкое и очень приятное на ощупь. Лиза протянула руку к новым листам, касаясь его руки.
— Можно мне их посмотреть? — томно спросила она, не отводя от него взгляд своих карих глаз, подведенных черной подводкой.
Стефан сглотнул, ощущая в этом касании что-то интимное и даже сексуальное. Девушка привстала со своего места и немного нагнулась вперед, открывая его взору декольте груди второго размера. Загорелые упругие груди выглядели чертовски аппетитно в тесном платье.
— Так я возьму? — снова обратилась к нему Лиза, выводя из ступора. На ее губах играла дерзкая улыбка.
— Конечно, — замешкался Стефан, проклиная себя за развратные и пошлые мысли в голове.
— Продолжим обсуждение за ланчем? — спросила она, собирая листы вместе. — Кофе хочется и… прикурить, — добавила девушка, приподнимая губы в легкой усмешке и удерживая внимание Стефана своим кошачьим взглядом.
— Хорошо. Иди сейчас в свой офис и согласуй все детали насчет команды, и через десять минут встречаемся в кафе, — на автомате выдал он, желая лишь одного — чтобы она быстрее ушла.
Лиза покинула кабинет, и Стефан откинулся на спинку стула, с шумом вдыхая и выдыхая воздух. Она вела себя подобным образом каждый раз при встрече с ним. Это его не удивило. Поставила в тупик собственная реакция. Он никогда не велся на яркие губы и декольте. Однако сегодня почти успел раздеть ее в своем воображении за пять минут.