Назад в Лабиринт
Шрифт:
К своему удивлению, Эпло ощутил, как на глазах выступили жгучие слезы. Смутясь и досадуя на себя, он вытер их рукой.
Сзади хрустнула ветка.
Эпло хотел обернуться, но, прежде чем он успел что-либо сделать, Хаг Рука прыжком вскочил на ноги, преграждая путь Кари.
— Все в порядке, Хаг, — сказал Эпло, вставая. Он говорил на человеческом языке. — Она просто дала нам знать о своем приближении.
И действительно, Кари наступила на ветку специально, из вежливости, привлекая внимание к своему приходу.
— Разве тем, кого ты называешь “меншами”, сон не нужен? — спросила она Эпло. — Мои часовые заметили, что твой друг не спал всю ночь.
— У них нет защитной рунической магии, — объяснил Эпло, надеясь, что она не обиделась. — Нам пришлось пройти через много опасностей. Он… то есть они, — поправился Эпло, вспомнив об Альфреде, — очень разволновались, что вполне естественно в таком странном и страшном месте.
“Зачем тогда они пришли в это странное и страшное место?” — вопрос, казалось, был готов сорваться с уст Кари. Эпло почти явственно слышал эти слова. Но задавать такие вопросы в ее обязанности не входило. Она с сочувствием посмотрела на Хага, перебросилась парой слов по-патрински с Эпло и отдала ему краюху черствого хлеба.
— О чем это вы разговаривали? — осведомился Хаг, провожая Кари хмурым взглядом. Эпло усмехнулся.
— Она сказала, что ты, должно быть, умеешь бегать не хуже кролика, иначе ты бы не прожил так долго.
Хаг Рука не разделял его веселья. Он мрачно огляделся вокруг.
— Я вообще удивлен, что хоть кто-нибудь живет здесь долго. Я чувствую в этом лесу что-то недоброе. Хорошо бы поскорее отсюда выбраться, — он с подозрением уставился на неопределенного цвета ломоть хлеба в руках Эпло. — И это завтрак?
Эпло кивнул.
— Пропускаю, — сказал наемный убийца и с трубкой во рту побрел к ручью.
Эпло посмотрел туда, где спала Мейрит. Она уже проснулась и была занята тем, что первым долгом делает утром каждый патрин — проверяет старое оружие, изготавливает новое. Мейрит разглядывала копье, настоящее большое копье с покрытым рунами каменным наконечником. Отличное оружие, скорее всего, подарок кого-то из патринов. Эпло вспомнил мужчину, подошедшего к ней у ручья. Да, у него в руке было копье вроде этого.
— Прекрасно, — сказал, подходя к ней, Эпло. — Отличная работа.
Мейрит вскочила, инстинктивно схватив копье за середину древка.
— Извини, — сказал он, удивленный ее реакцией. — Не хотел тебя пугать.
Мейрит пожала плечами, холодная, безразличная.
— Я не слышала, как ты подошел, только и всего. Это кошмарное место, — проговорила она отрывисто, оглядываясь вокруг. — Я уже забыла, как я его ненавижу! — взяв в руки нож, она принялась подправлять знак, вырезанный на наконечнике копья. Она ни разу не взглянула ему в глаза. — Ненавижу, — повторила Мейрит тихо.
— Может, тебе это покажется странным, — сказал Эпло, но сегодня утром я подумал, что в чем-то это даже хорошо — вернуться сюда. Не все в моих воспоминаниях плохо. — Он порывисто протянул к ней руки.
Она откинула голову назад, резко повернулась. Ее разлетевшиеся волосы хлестнули его по лицу. Она поставила между ним и собой копье.
— Мы в расчете. Я спасла тебе жизнь. И больше ничего тебе не должна. Запомни это.
Она ушла с копьем в руке. Несколько воинов из отряда Кари собирались выйти вперед, разведать путь. Мейрит присоединилась к ним, встав рядом с мужчиной, который подарил ей копье.
Эпло разочарованно смотрел ей вслед. Накануне она намеренно демонстрировала, что связана с ним, отогнала от него Кари. Вчера вечером она разговаривала с ним. Была рада, что он рядом. Или ему так только показалось?
А теперь все кончилось. Все вдруг стало по-другому. Что случилось за это время?
Эпло не мог догадаться. Кари со своим отрядом сворачивала лагерь, готовясь двинуться в путь. Птицы вдруг замолчали. И единственным звуком была перепалка между тремя сварливыми белками, сидящими высоко на дереве, и собакой. Они кидались в нее скорлупой орехов, а та заливалась лаем внизу. Эпло посмотрел на свою кожу, знаки слабо светились. Опасность не близкая, но и не далекая. Далекой опасности здесь не бывает.
Он пожевал кусок хлеба, чтобы хоть как-нибудь набить живот, на большее он не годился.
— Можно… можно мне немного этого? — Альфред стоял рядом, не сводя глаз с хлеба.
Эпло бросил ему кусок.
Альфред, неловко взмахнув руками, поймал его, откусил. Он начал что-то говорить, но Эпло перебил его, прикрикнув на собаку:
— Эй, глупый пес! Прекрати сейчас же!
Собака, услышав резкие и непривычные для нее нотки раздражения в его голосе, немедленно замолчала. Опустив голову, она покорно подбежала к нему, не понимая, чем провинилась.
— Ты не голоден? — отважился спросить Альфред. Эпло мотнул головой.
— В самом деле, тебе надо бы поесть…
— Лучше подумай о себе. Это тебе здесь грозит опасность, — мрачно проговорил Эпло.
Альфред всполошился, чуть не выронил хлеб из рук. Он боязливо огляделся, ожидая, возможно, что стая тигролюдей сейчас набросится на него из чащи леса. Но вместо этого увидел лишь Хага Руку, голого по пояс, умывающегося у ручья. Неподалеку Кари и ее отряд готовились двинуться в путь.
Кари махнула Эпло рукой, приглашая его со своими спутниками присоединиться, Эпло тоже махнул ей в ответ, показывая, чтобы она шла вперед. Кари с сомнением посмотрела на него, сдвинула брови. Безопаснее идти вместе. Он знал это не хуже ее. С другой стороны, с горечью подумал он, все равно они не являются частью ее отряда. Эпло ободряюще улыбнулся, поднял вверх руку ладонью наружу, показывая, что с ними будет все в порядке, что они сейчас догонят отряд. Кари пожала плечами и пошла.
— Что ты сказал насчет опасности? Я не понял… — начал Альфред.
— Тебе надо вернуться.
— Вернуться куда? — Альфред смотрел на него беспомощно, смущенно.
— В Вортекс. Со мной пойдет Хаг Рука. Проклятье, ты же хотел, чтобы он от тебя отцепился. Вот, пожалуйста, блестящая возможность тебе от него отделаться. Думаю, тигролюди, если они еще где-то поблизости, увяжутся за нами.
— Но Вортекс разрушен.
— Только не для тебя, сартан. Я видел твою магию! Ты убил короля змеедраконов. Ты оживил мертвеца. Ты сумеешь собрать обломки этой проклятой горы и снова сложить их вместе.