Назад в Лабиринт
Шрифт:
— Я хочу, чтобы ты пошел с нами, Альфред. Сартан покачал головой.
— Нет, не стоит. Я только стану тебе обузой. Буду падать в обморок…
Эпло с упреком посмотрел на него.
— Ты снова отыскал себе могилу? Так же, как там, на Арианусе?
— Но в этот раз я ее не оставлю, — Альфред не поднимал глаз от земли. Должно быть, он уже очень хорошо изучил свои туфли. — Я и так причинил вам слишком много неприятностей. — Он поднял глаза, бросил быстрый взгляд на Хага Руку и вновь потупился. — Слишком много, — повторил он. — Прощайте, сэр Хаг… Мне искренне… жаль…
— Прощайте? И только-то? — вознегодовал Хаг.
— Я вам не буду нужен, чтобы… снять заклятье, — тихо проговорил Альфред. — Эпло все знает — куда идти, что делать.
Нет, Эпло этого не знал, но он понимал, что это и не важно. Вряд ли они зайдут так далеко. Он вдруг разозлился. Да пусть этот проклятый сартан похоронит себя заживо. Какая разница? Кому он нужен? Действительно, он будет только помехой, от него больше неприятностей, чем пользы.
Эпло вошел в Лабиринт. Собака, обернувшись, бросила скорбный взгляд на Альфреда и затрусила рядом с хозяином. Хаг Рука последовал за ними. Он был мрачен, но явно испытывал облегчение от возможности перейти от слов к делу. Мейрит замыкала цепочку. Она была очень бледна, но пошла без колебаний.
Альфред остался у проема, уставившись на свои туфли.
Эпло осторожно шагал по тропе. Дойдя до первой развилки, он остановился, внимательно осматривая оба ответвления. Они ничем не отличались один от другого, и оба, вероятно, были равно опасны. Зубчатые нагромождения скал вздымались вверх со всех сторон, загораживая обзор. Он видел только то, что вверху — нечто похожее на торчащие клыки с каплями стекающей по ним влаги. Он слышал только, как темные воды реки, журча, убегают вперед, в сердце Лабиринта.
Эпло усмехнулся в темноте. Дотронувшись до головы собаки, он повернул ее в сторону входа в пещеру.
Туда, где стоял Альфред.
— Вперед, приятель, — скомандовал Эпло. — Приведи его!
Глава 30. ЦИТАДЕЛЬ. Приан
— Мне не нравится этот противный колдун, и я считаю, Пайтан, ты должен сказать ему, чтобы он ушел.
— Клянусь ушами Орна, Алеата, я не могу сказать этого Повелителю Ксару. У него столько же прав находиться здесь, как и у нас. Это место не наша собственность…
— Мы первыми пришли сюда.
— И, кроме того, мы же не можем выбросить этого почтенного господина на растерзание титанам. Это было бы убийством.
Голос эльфа звучал тише, но не настолько, чтобы Ксар не мог разобрать слов.
— И он мог бы оказаться для нас полезным, помочь защищаться, если титаны прорвутся внутрь. Ты же видела, как он избавился от этих чудищ, когда появился здесь. Синие вспышки, магический огонь!
— Ну, что касается магического огня, — это заговорил мужчина-человек, внося свою крошечную крупицу мудрости, — этот колдун может и с нами сделать то же самое, если мы его разозлим.
— Навряд ли, — пробормотал Ксар, с кривой ухмылкой. — Не стоите вы моих усилий.
Менши устроили совещание — тайное, секретное совещание. Во всяком случае, они так считали. Ксар, разумеется, все слышал. Он вольготно расположился в сартанской библиотеке цитадели. Менши собрались внизу, у садового лабиринта, на приличном удалении от Ксара, но он мог отчетливо слышать каждое их слово.
— Что тебе в нем не нравится, Алеата? — спрашивала женщина-человек.
Как, бишь, ее зовут? Ксар не мог вспомнить. Да и не стоило труда.
— Он подарил мне это прелестное колье, — продол жала женщина-человек, — видите? Я думаю, это рубин. А какая изящная изогнутая завитушка вырезана на нем!
— Я получил такое же, — проговорил эльф Пайтан. — Только у меня сапфир. И на нем тоже есть такая же закорючка. Повелитель Ксар сказал, что, когда я его ношу, какие-то силы будут охранять меня. Как это любезно с его стороны, не правда ли, Алеата?
— Я думаю, это отвратительно, — эльфийка говорила пренебрежительным тоном. — И еще я думаю, что он сам отвратителен.
— Но он не виноват, что у него такая внешность.
— В этом, конечно, ты его можешь понять и посочувствовать, Роланд, — холодно заметила Алеата. — А что касается этих подарков, то он мне тоже пытался всучить такой же. Я не взяла. Мне не понравился его взгляд.
— Tea, перестань. С каких это пор ты разлюбила драгоценности? А взгляд — так ты такие видела тысячу раз. Каждый мужчина на тебя так смотрит, — сказал Пайтан.
— И только потом они узнают, какая она на самом деле, — пробурчал Роланд.
Может быть, Алеата не расслышала его слов, а может — предпочла пропустить их мимо ушей.
— Старик предложил мне изумруд. Сотни раз мне предлагали более ценные подарки.
— И, могу спорить, сотни раз ты их с радостью принимала, — сказал Роланд на этот раз погромче.
— Слушайте, вы оба, перестаньте! — вмешался Пайтан. — Роланд, а тебе Повелитель Ксар подарил какую-нибудь драгоценность?
— Мне? — удивленно переспросил Роланд. — Слушай, Пайтан, не знаю, как это принято у вас, эльфов, но у нас, людей, мужчины не дарят друг другу драгоценности. А те парни, что принимают такие подарки от других парней, они…
— Что ты имеешь в виду?
— Ничего он не имеет в виду, — вмешалась Рега. — Не позволяй ему себя дурачить. Он тоже взял подарок. Я видела, как он спрашивал Другара об этом камне, хотел узнать его цену.
— И что, Другар, сколько они стоят?
— Эти камни не нашей огранки. Я не могу назвать цену. Но я бы их носить не стал. Чем-то они мне не нравятся, — голос гнома был низким и хриплым.
— Еще бы, — усмехнулся Роланд. — Уж так они тебе не нравятся, что ты бы с радостью захапал их все себе. Послушай, Другар, старина, никогда не пытайся обмануть обманщика. Все эти фокусы я наизусть знаю. Если эти камушки не вашей работы, тогда чьей же? Только гномы зарываются достаточно глубоко, чтобы находить такие камни. Не морочь голову, скажи, сколько он стоит.