Наживка для крокодила

Денисов Вячеслав Юрьевич

Не закрывая дверь, я выбежал из кабинета и, перепрыгивая через три ступени, помчался вниз по лестнице. О счастье! Наши курсанты, обсуждая первый день практики, курили на крыльце. Я подошел к тому, в ком Цент увидел способного купить «Мерседес».

– Ваня, работа продолжается. А ты как думал?..

Когда я подходил к этой двери, у меня перехватило дыхание. Я не ослышался, когда она говорила о чае с тортом? Уже протянув к звонку руку, я отдернул ее, как от оголенного провода. А если Настя бросила эти слова просто так?

Черт… У меня

выступила испарина. Сейчас у нее сидит мужик, пьет чай. Я позвоню в дверь, он откроет и удивленно спросит:

– Вы к кому?

Испарина превратилась в пот… Вот будет номер… Навязчивый, потерявший совесть мент. Настя посмотрит на меня, как на идиота, и скажет мужику, жующему торт: «Федя, познакомься, это капитан Горский из уголовного розыска». Федя станет похожим на быка в брачный сезон и начнет теснить меня рогами к выходу.

Пойду-ка я лучше в отдел… Я не мужика боюсь, а срама от своей наивности.

Не успев сделать и шага вниз по лестнице, я остановился. Горский, с каких это пор ты стал «подгоняться» как юнец? Облокотившись на перила, я сдернул с головы шапочку и полез за сигаретами. Если попаду в пикантную ситуацию, будет стыдно. Я, вообще, стыдливый, как девица. Но если именно сейчас не нажму на этот проклятый звонок, я буду потом страдать до тех пор, пока снова не увижу Настю!

Вот те и раз, выговорился…

– Молодой человек, – раздалось сверху, – вы что, не слышите меня? Вы к кому?

– К Насте, – просипел я, как пионерский горн.

– А чего не заходите? – настойчиво продолжала старушка. – Она дома, только что выбегала мусор выбрасывать.

Все увидит старая!.. Почетный караул у жилища незамужней женщины… Ладно, лучше ужасный конец, чем бесконечный ужас. Я решительно вернулся на этаж и нажал на кнопку звонка. Электронная версия «Yersterday» прозвучала как похоронный марш. По ту сторону двери послышались быстрые шаги. Если это мужик, то он весит килограммов пятьдесят пять… Дверь открылась.

Боже. Это Настя.

Я упомянул всевышнего, потому что не видел в своей жизни ничего более прекрасного. У меня помутилось в голове. Я стоял и смотрел на нее, не в силах произнести ни слова. Всего сутки назад я удивлялся ее красоте в больнице, и мне было странно, что она способна сохранить прическу даже в ночную смену. Я жестоко ошибался. Она ее не сохраняла. И ее вид, блеску которого я изумлялся всего сутки назад, был видом уставшей на работе женщины…

Это сейчас она стояла передо мной такой, какова она есть в повседневной жизни. Она была прекрасна. Мы молча смотрели друг на друга, и это был эпизод из известной сказки о Красавице и Чудовище. Мне было даже дико думать о том, что я небрит и растрепан.

– Горский, – едва слышно произнесла она, – ты женат?..

Я заметил, как ее рука, сжимающая край двери, побелела в суставах.

Не понимая нелепости совпадения ситуации и вопроса, я отрицательно покачал головой. Во рту пересохло так, что я никак не мог даже выговорить какие-нибудь бестолковые шутки, комплименты и извинения…

– Настя, чай… заварила?.. – к счастью, я не слышал того, что говорил.

Она

спала на моем плече. Слушая ее ровное дыхание и вдыхая аромат ее волос, я боялся пошевелиться. Мир перевернулся для меня. Через черный квадрат окна в каждую клетку моего тела входила вечность. Я смотрел в него и не верил в происходящее. Это чувство безудержного счастья, которое испытывает каждый человек. Это – ночь перед Рождеством, последняя ночь перед твоим днем рождения, которая готовит тебе утром подарки и радость. Но утро – это начало счастья, в бесконечность которого ты вступишь. А то, что испытывал тогда я, не имело названия…

Рейс Владивосток—Москва.

Я знаком попросила Андрея остановиться. У меня закончилась кассета, и требовалось ее заменить. Но я была даже рада этому. Во мне бурлила ревность. Совершенно неизвестная мне женщина была с Андреем всего несколько месяцев назад. Он любил ее. И рассказывал мне об этом совершенно спокойно. Мне хотелось остановить его, но я не смела. Я словно побывала на месте этой Насти, ощутила эту всепоглощающая любовь…

Две стюардессы катили по рядам профессиональные сервировочные столики. Увидев обилие напитков, я поняла, что совсем неплохо было бы выпить. Спиртное не входит в мой ежедневный рацион, но иногда оно просто необходимо.

– Андрей, тебе что подать?

– Баночку колы! – усмехнулся он. – Я пью не как все нормальные люди. Очень редко – когда это необходимо, но еще реже, когда это совершенно не нужно.

Провожая стюардессу взглядом и откупоривая банку, он с горечью прошептал:

– Но что такое «выпить», я, к сожалению, знаю очень хорошо… Ладно, это все позади. Ты готова, Танюша?

«Танюша»…

– Все события врываются в мою жизнь бесцеремонно…

Глава 8

Все события врываются в мою жизнь бесцеремонно, не спрашивая моего разрешения и совершенно не интересуясь моими желаниями.

Переливистая трель телефона застала меня в ванной. Вытирая на ходу лицо, я бросился было к трубке, но меня опередила Настя.

– Это тебя… – изумленная Анастасия протягивала мне трубку.

Крякнув от досады, я подошел. Говорил ведь «студентам», что, если до десяти вечера что-нибудь пронюхают, звонить по этому телефону! Если нет, то не сметь! Придется теперь объясняться перед Настей.

На проводе был, конечно, Ваня. Он сообщил, что мое задание выполнено. Вчера на авторынке Ваня подвалил к Центу и попросил его записать на бумажке все данные «Мерседеса» девяносто третьего года выпуска. Возможно, как пояснил Ваня автодилеру, сделка купли-продажи будет совершена. При условии, что «мерс» не в розыске и не под арестом. Поэтому и проверить нужно. Понятно, что перебитые номера на двигателе и кузове мог распознать только эксперт-специалист, поэтому Цент, не ожидая подлости, легко согласился. Через пять минут Ваня стал обладателем бумажки с образцом почерка Цента. Вот по этому трогательному факту курсант и поставил меня в безвыходное положение перед Настей.