Назло громам
Шрифт:
Хатауэй быстро повернулся к ней:
— Прошу простить меня, милая леди, за доставленное волнение, но ложь, которую вы с ясным, невинным взором сообщили в четверг ночью, не оставляет мне выбора. Почему вы тогда сказали, что не очень хорошо знаете мистера Десмонда Ферье? А теперь заявили начальнику полиции, что многие годы были самой преданной его поклонницей?
— Да, это правда. Прошу, положите маску!
— Ага! — пробормотал Хатауэй. — Так, значит, в пятницу ночью кто-то надел маску в «Пещере ведьм», а потом рано утром положил ее обратно, на этот буфет рядом с камином. Я спрашиваю доктора
— Нет, — ответил доктор Фелл.
— Неверно? Но вы же сами говорили мне…
— Маску и пистолет, совершенно очевидно, брали и вернули на место. Это верно.
— И человек, взявший их, убийца?
— Ох… кхм! Мы можем это предположить, но почему вы так уверены, что убийца последовал за Одри Пейдж?
В бледном свете, пробивающемся из окна, было видно, как резко дернулась лысая голова Хатауэя и все его лицо, с усами и коротко остриженной седой бородой, скорчилось в мучительной гримасе.
— Меня что, снова обманули? Мне обещали предоставить факты.
— Все верно. Поскольку вы настаиваете на собственной трактовке всего произошедшего, невзирая на чувства присутствующих здесь людей, Обертен разрешил предоставить вам факты, однако он не позволил вам делать неоправданные выводы из имеющихся доказательств.
— Чувства присутствующих людей? Ну-ну! Я всего лишь следую за истиной.
— Куда бы она нас ни привела?
— Вот именно!
— Сэр, мисс Пейдж не убили; ее даже не ранили. Блеск вашего интеллекта не сможет ослепить нас, если вы станете выдумывать то, чего на самом деле не происходило в «Пещере ведьм». — Доктор Фелл даже чуть-чуть привстал. — Вы сказали «убийство» и «убийца». Единственным убийцей в данном деле является тот, кто убил миссис Ферье. Если в связи с этим у вас есть какое-то еще не обсуждавшееся нами объяснение, мы готовы выслушать его.
— Вы это серьезно?
— Да, черт побери!
— И именно поэтому, — воскликнул рассвирепевший Хатауэй, указывая куда-то своим коротким, словно обрубок, указательным пальцем, — вы скрываете от меня Одри Пейдж? Если мне предстоит воссоздать картину преступления (скажу не хвалясь, она будет лучше любой, когда-либо сделанной вами), мне необходимо поговорить с тем, кто был в «Пещере ведьм» и видел все собственными глазами. Мне нужен хотя бы Иннес. Где Иннес?
— Здесь, — ответил стоящий в дверях Брайан.
— Ага! — торжествующе-радостно воскликнул Хатауэй. Продолжая держать надетую на руку маску, он обернулся так, что ее лицо обратилось прямо на Паулу, и бросил на Брайана взгляд, в котором сквозили одновременно беспокойство и насмешка. — Входи, дорогой друг! Входи!
— Только я попрошу вас не закрывать плотно дверь, — сказал доктор Фелл. — Оставьте ее чуть-чуть приоткрытой. Да-да, вот так.
В белесом свете все трое — Хатауэй, доктор Фелл и Паула — внимательно рассматривали Брайана.
— Дорогой друг, — по-отечески ласково обратился к нему Хатауэй, — ваша тайна раскрыта. Властям все известно. Им известно все, что происходило в этом кабинете во время ссоры мисс Пейдж с миссис Ферье вчера утром.
— Тогда им известно больше, чем мне.
— Только, ради бога, — закричал Хатауэй, потрясая маской, — не уклоняйся от ответа! Обещаешь быть честным до конца?
— Если хочешь, чтобы я ответил на твои вопросы, задавай их, я готов.
Хатауэй кивнул и положил маску на стол рядом с маленьким блестящим автоматическим револьвером, затем быстрыми, суетливыми шагами подошел к письменному столу, но не остановился рядом с ним. Бросив беглый взгляд на аккуратную стопку листов рукописи, лежавших у настольной лампы, он взял с книжной полки, висевшей чуть правее стола, две книги.
Все неподвижно следили за ним. Доктор Фелл, казалось, дремал, откинувшись на спинку мягкого кресла, но на самом деле он вовсе не спал. Он наблюдал.
Хатауэй вернулся к столику в центре кабинета с двумя книгами в руках; одна была маленькой и тонкой, другая — большой, в красном переплете.
— Книга Мьюрелла о ядах, [10] — провозгласил он, указывая на тоненькую книжку, — а вторая — великолепная книга Томпсона. [11] Обе они принадлежали покойной миссис Ферье, о чем свидетельствует ее имя, написанное на форзаце каждой из них. Однако я не удивился, обнаружив их здесь. А, мисс Кэтфорд?
10
«Как поступать в случае отравления ядом». Издана в Лондоне в 1944 г.
11
«Яды и отравители». Издана там же в 1931 г.
Паула ничего не ответила.
Хатауэй положил книги на стол и, взглянув на Брайана, втянул голову в плечи, отчего его борода выступила вперед.
— Милый юноша! Вчера примерно в девять часов утра ты поднялся в эту комнату. Если бы ты раньше рассказал мне все, что знал (только то, что ты знал!), раскрыть это дело было бы еще проще, чем теперь. Совершенно очевидно, что преступник продумал сценарий убийства миссис Ферье. Его целью было создать видимость «магического убийства», то есть ситуации, невозможной в реальной жизни…
— Нет, — словно выстрел пистолета прозвучал голос доктора Фелла.
Хатауэй обернулся:
— Вы это отрицаете, доктор? Вы отрицаете, что убийца попытался в точности воспроизвести то, что произошло в Берхтесгадене семнадцать лет назад?
— Я отрицаю это.
— И почему же? Объяснитесь!
— Сэр, не думаю, что это необходимо, — повысил голос доктор Фелл. — Некоторое время назад вы уже высказались относительно метода, использованного убийцей миссис Ферье, опередив меня с моими скромными умственными способностями…
— Ага! Так вы сами признаете, что я вас опередил и обошел?
— Охотно.
— Что ж, это лестно. Да-да, очень лестно! Вы заблуждались с самого начала, дорогой доктор. Признание очень полезно для души. Кое-кому удалось даже большее. — И он, пожав плечами, указал на Брайана. — Вот Иннеса, несмотря на его дурные манеры и отсутствие наблюдательности, все-таки пару раз осенило, и он выдвинул предположение об отравленной сигарете, которое мисс Кэтфорд сочла неверным и ошибочным. Однако оно было ближе к истине, чем прежние попытки разгадать это дело.