Назло папе куплю маму

Юраш Кристина

Я шагнула ему в объятия мужа, поражаясь стойкости и нежеланию выучить все тюремные песни.

Меня обняли, прижав к себе, маниакально наглаживая мой попец. Я принюхалась. Он действительно пах фиалками.

– О, милый, как я люблю тебя, – с наслаждением вздохнула я, потеревшись щекой о его халат. – Если бы ты знал!

«Милая, любимая, единственная!», – шептали его глаза. – «Я за тебя готов и десять лет отсидеть! Еще раз так сделаешь, я буду согласен и на двадцать!».

Тем временем меня демонстративно поглаживали по попе, как бы показывая всему миру, как сильно меня любят.

– Пиши! Зафиксированы в момент приветственных движений, сопровождающимися нечленораздельными звуками, отдаленно похожими на ласковые слова. С новой строки! При этом мистер Рафаэль Малеволент осуществлял растирательно… эм… согревательные движения романтического характера левой рукой в области … эм… Зачеркни «в области». Пиши… эм… на задворках копчика своей супруги. Точка.

– Фотофиксация, – предупредили нас, а я улыбнулась.

– Быстрее! – послышался голос, а перед нами возник еще один очень серьезный дядечка. Правда, спиной. – Опасения подтвердились! Помощник зельевара на самом деле оказался призванным дегустатором!

– Я же говорил, что там дело нечисто! – строго произнес дядька с бородой. – Ну что ж. На задержание! Если что, пусть вызывают боевых магов!

– До свидания, – попрощались с нами дядечки из министерства, неся кому–то огромный мешок неприятностей.

Мистер Малеволент сделал глубокий вздох и брезгливо, двумя пальцами отстранил меня от себя, рассматривая коричневые почеркушки на своей груди.

Его взгляд явно намекал на раздирательно– убивательные движения отнюдь не романтического характера.

– Ты же мне скажешь, что оно означает! Ты обещала! Вот и слово вспомнили! – потребовал любопытный Дэнфер.

– Конечно, дорогой, – ласково произнесла я. – Но только когда ты подрастешь. Однако можешь спросить у папы. Он все знает. Да, папа?

Давай, выкручивайся! А я посмотрю.

– Сын, – папа заложил руки за спину, плавно скользнув к ребенку и склонившись к нему. – То слово на букву «б», – это древнее заклинание, которое отпугивает от тебя интеллигентных людей.

Мистер Малеволент распрямился так же плавно, как и склонился, а потом резко повернулся ко мне.

– Одну минутку. Я переоденусь, – заметил он, проплывая мимо меня и бросая на мою персону короткий высокомерный взгляд. Через мгновенье он исчез в дверях. – Жду вас в столовой с отчетом через десять минут!

Я бросилась по коридору по направлению к той комнате, где сушились мои трусы и майка, как вдруг передо мной возникла черная мохнатая тень. Я вздрогнула, пытаясь запоздало пискнуть, как вдруг позади послышался радостный голос Дэнфера.

– О! Магогушка! Я тебя так давно искал! Ты где– пропадал! Иди сюда! – крикнул он, как вдруг тень испуганно заметалась и исчезла.

Так, маме нехорошо, но мама кое–что заметила.

– Что такое? – выдохнула я, как вдруг увидела в руках Дэнфера коробку с алым платьем и туфлями. – Ой, спасибо! Я просто забыла!

– Мама никогда ничего не должна забывать! – строго отчитали меня. – Мамы на то и существуют, чтобы знать, где что лежит и ничего не забывать!

– Я уже поняла, – вздохнула я, принимая коробку. Когда я вошла в комнату, там было тихо. На спинке кровати мирно сушилась моя одежда. Я бросилась в ванную, включила кран и стала отмывать лицо. Зеркала в комнате не водилось, так что я терла лицо так усердно, как только можно.

– Фуф! – сплюнула я воду, вытираясь полотенцем с запахом склепа.

Когда я вышла из комнаты, то увидела, как к моему платью тянется черная рука.

– Дэнфер! Сыночек! – позвала я, глядя на замершую руку. – Иди сюда! Смотри, кого я нашла!

В этот момент рука юркнула под кровать, а сама кровать задрожала.

– Убей меня с–с–с–сразу! – послышался плаксивый голос. Значит, то, о чем я подумала, работает! Мне это начинает нравится. Я потрогала лицо, чувствуя, что кожа стала гладкой и приятной. Ладно! Сейчас переоденусь и отправлюсь соблазнять папу сесть в тюрьму.

Я распустила волосы, чувствуя, что они стали каким–то непривычно густыми, надела платье, обула туфли и отправилась в столовую.

Стоило мне войти, как я увидела еще один алый халат, только уже с серебристой вышивкой. Пока я рассматривала вышивку, прикидывая, что примерно знаю, что дарить мужу в случае чего, на меня смотрели странным взглядом. Он даже чуть склонил голову на бок.

– Что? Не смыла? Что–то осталось? – спросила я, глядя на мистера Малеволента в упор.

– Нет, ничего! – ледяным тоном произнес вампир, тут же отводя глаза. Он встал и галантно усадил меня за пустой стол. На черном столе стояла ваза с кровавыми розами, в камине потрескивал огонь, а я терпеливо ждала ужин и вилку с длинной ручкой.

– Я подумал, – высокомерно заявил мистер Малеволент, когда ему и сыну принесли два бокала. Дэнфер осмотрелся и достал пеструю соломинку от моего коктейля, опустил ее в бокал и…

– Пфру! – послышался звук, а я увидела, как Дэнфер бурлит бокалом и смеется. Видимо, он подсмотрел это, когда рядом с нами дети пили коктейль.

– Сын! – резко повернул голову мистер Малеволент, сверкнув взглядом. И тут же вкрадчиво добавил. – Я тебе говорил, что с едой играть нельзя. Прекрати так делать!

– Хр–р–р–реп! – послышался звук, когда юный Малеволент тянул кровь через соломинку, скосив глаза на содержимое.

– А меня кормить не обязательно, да? – спросила я, видя, что взгляд вишневых уже вернулся ко мне. Что это он на меня смотрит? Что–то мне это не очень нравится, если честно!

– Или богатый вампир слишком беден, чтобы купить мне еду? – с вызовом спросила я, отвечая на его странный взгляд. «Что? Что ты там на мне такое рассмотрел?».

– Я тут изучил вопрос, – послышался голос Рафаэля, а он достал стопку книг. – Про человеческое питание. Досконально изучил. И высчитал идеальный рацион. Полезный, питательный… Для резвых и энергичных мам.