Назначьте ведьме адвоката
Шрифт:
— Нет, не знаю, — покачал головой инквизитор.
— А я знаю! И сообщил мне о нём под бо-ольшим секретом наш староста группы. И вот как за такой мужской пол замуж выходить? Выходят же за-амуж, то есть за мужа. Про стрекозлов народная мудрость ничего не говорит.
— Я не понял, то есть среди однокурсников просто не нашлось достойного вас мужчины? Или вы хотите сказать, что магики, вообще, не достойны такой глубокой и многогранной личности?
— Нет, я… — с энтузиазмом тряхнула своими кудряшками ведьма — и осеклась.
Видимо, вспомнила, с кем разговаривает: с магиком,
— Простите, — пробормотала адвокатша смущённо, без всякой надобности на своём столе бумажки перекладывая, — я что-то отвлеклась.
— Ничего-ничего, — любезно отозвался проверяющий.
Нет, определённо, забавная девица.
***
Инквизитор и сам не знал почему, но ожидал он, что клиенткой окажется такая классическая ведьма — горбато-носатая, пропахшая плесенью старуха. Ну а какой ещё может понадобиться адвокат? Наварила чего-нибудь не того, лягушачьи лапки с крыльями летучей мыши перепутала, да траванула незадачливого клиента. Понятно же, что это предвзятость чистой воды — вещь для инквизитора недопустимая. Но подсознание оно такое, с ни с этикой, ни с престижем не считающееся.
Подумав про престиж, Тейлор едва не хихикнул. Пришлось даже нос деликатно почесать, якобы чих сдерживая.
В общем, клиентка тейлоровых ожиданий не оправдала совершенно. Вплыла в кабинет эдакая дама, смахивающая на прогулочную яхту, идущую под всеми парусами: обводы величественны и округлы, на голове воронье гнездо. Не в смысле ужасная причёска, а в смысле гордая мачта, с площадкой для вперёдсмотрящего, да ещё и развевающимся стягом. Хотя никакого флага у ведьмы, конечно, не было, но создавалось полное ощущение, что он есть. И блестит, и переливается, и сияет начищенными завитушками, штучками да финтифлюшками. Даже кажется, воздух перед её могучей грудью разваливался на два крыла, как волна.
— Прошу прощения, а кто этот молодой человек? — вместо приветствия поинтересовалась посетительница таким тоном, что Тейлору немедленно захотелось вскочить, браво щёлкнуть каблуками и вытянуться во фрунт.
Вскакивать, конечно, инквизитор и не подумал, остался сидеть на стуле, зажатом между столом и подоконником с умирающей фиалкой.
— А это мой стажёр, — моментально нашлась Рейсон.
Проверяющий готов был отдать голову на отсечение: объяснение она заранее заготовила. Укольчик, конечно, так себе, мелковат. Но почему-то по самолюбию царапнуло.
— Инквизитор? — приподняла аккуратно выщипанные брови дама.
— Он стажёр, — очаровательно улыбнулась адвокат. — По обмену. Не волнуйтесь, при нём можно говорить без утайки. Вы же знаете эту инквизицию! Они печать молчания даже, наверное, на пауков в своих архивах накладывают. И у господина Тейлора она тоже есть. Если желаете, он продемонстрирует.
Проверяющий облокотился об угол стола, прикрыв ладонью рот. Вот интересно, как эта девица станет выкручиваться, если он печать, которой, стати, могло и не быть, демонстрировать откажется?
— Я бы не отказалась… — задумчиво протянула дама, оценивающе разглядывая проверяющего.
Ну, её-то интерес был абсолютно понятен. Печать молчания — это не регистрация. Для того чтобы её увидеть, человека сначала раздеть нужно. Ну или, по крайней мере, рубашку расстегнуть.
— Ой, да ну что вы! — махнула рукой Рейсон, обошла стол, стульчик предупредительно даме пододвигая. — Инквизиции, что ли, не знаете? Чего её разглядывать? Печать как печать, обычная. И уверяю вас, смотреть там совершенно не на что, — добавила заговорщицким шёпотом. Тейлор кашлянул, напоминая, что со слухом у него всё в порядке. — Но, в принципе, вы вполне можете обратиться к любому другому адвокату, без стажёров. А в профсоюзе, к сожалению, я одна.
— Да, знаете, — дама ещё разок окинула проверяющего взглядом, усаживаясь на предложенный стул, — дело у меня совсем не конфиденциальное, тайны никакой нет. Напротив, я бы хотела придать ему как можно более широкую огласку. Так что, пусть ваш стажёр слушает.
Посетительница величаво качнула мачтой-причёской и даже рукой эдак повела. Милостиво оставленный «стажёр», по-прежнему сидя, отвесил нечто вроде поклона.
— Итак, — начала дама, никаких расспросов не дожидаясь, — я желаю, чтобы вы защитили в суде мои честь и достоинство. Дело в следующем. Совсем недавно мне прислали материалы, якобы компрометирующего характера. Шантажист, понятно, желал получить за них немалую сумму.
— Кто этот шантажист, вы выяснили? — быстро спросила Рейсон.
Кстати, никаких пометок адвокат не делала, только слушала. Но слушала как-то так… вся. Вот всем телом. И не преувеличенное внимание она выражала, а вполне искренний интерес к клиентке. И пожалуй, даже сочувствие.
— Естественно, — трубно фыркнула посетительница. — Девушка, я, во-первых, на свете уже порядочно живу. А, во-вторых, являюсь ведьмой с немалым стажем и практикой. Развлекается таким образом любовница моего дорогого супруга. Дурочка решила и мужа отбить, и денежек подзаработать.
— А кто у вас муж?
— Мой супруг владеет несколькими лавками, виноградниками и небольшим винодельческим заводиком. Например, «Рубиновая лоза» — это его марка.
От присвиста Тейлор воздержался, но языком всё же цокнул. Вполне возможно, что заводик действительно размерами не отличался, да ему и не нужно было. Рядовой обыватель мог позволить себе бутылочку «Рубиновой лозы» только в том случае, если бы пару месяцев копил, вместе с чадами и домочадцами не тратясь даже на хлеб. В общем, неверный супруг наверняка не бедствовал.
— А какого характера материалы вам прислали? — поинтересовалась Рейсон.
— Я покажу, — царственно кивнула посетительница, запустив руку, кольцами и перстнями унизанную, в до смешного крохотную сумочку.
Добытый амулет дама аккуратно на стол положила, пошептала что-то себе под нос, поправляя фетиш, и щёлкнула пальцами. Грохот, от неожиданности показавшийся Тейлору камнепадом, заставил инквизитора отшатнуться, едва не снеся спинку стула. Адвокат, тихонько пискнув, зажала уши.
— Прошу прощения, — ничуть не смутилась клиентка.