(Не) ангел и ее Инквизитор

Солейн Анна

Справляться с застежкой с этой стороны было неудобно, она все никак не желала поддаваться. Тишину разрезало только их дыхание, шорох ткани, звук расстегиваемой пряжки ремня и ширинки. Итан не спешил помогать Пенни, только смотрел на нее, и Пенни могла представить: это оттого, что Итан тоже не хочет, чтобы все заканчивалось быстро, хочет продлить это мгновение, хоть и таким странным, неловким способом.

Наконец член Итана оказался перед губами Пенни — твердый, налитый, одуряюще пахнущий возбуждением. Касаться его губами было в новинку,

как и все остальное, что произошло сегодня ночью и продолжилось утром. Пенни знала, что в их отряде считали это унизительным. Комиссары шутили об этом друг с другом, когда рядом не было Корин, предлагая отсосать тому, кого хотели за что-то наказать. Пенни не знала, как это ощущал Итан, возможно, он таким образом тоже сможет немного наказать Пенни? За то, что Пенни, по мнению Итана, делает с ним?

— Ты мне нравишься, — тихо сказала она.

Глупо.

На вкус Итан оказался горячим, соленым. По всему его телу прошла дрожь, такая яркая и беззащитная, что Пенни усомнилась в правдивости шуток, ходивших в отряде: большой вопрос, кто из них двоих сейчас более уязвим.

Она одобрительно мурлыкнула, чувствуя руку Итана на затылке, которая подтянула ее ближе. Итан гладил ее голову, щеки и губы, стонал, дергал Пенни на себя, то забывая об осторожности, то останавливаясь и судорожно переводя дыхание.

Кончил Итан неожиданно, излился в рот Пенни с громким торжествующим стоном и еще долго стоял неподвижно, не давая Пенни встать, лаская ее и прижимая к себе. А затем дернул вверх, взял обеими руками за лицо, надавил на скулы большими пальцами, когда Пенни попыталась отвернуться. Весь ее рот был мокрым, на губах наверняка остались капли спермы, и выглядела Пенни... Итан поцеловал ее так, как будто хотел пить, а Пенни была последним в этом мире родником. Пенни принимала это, с удивлением понимая, насколько для нее это желанно и правильно.

Она все-таки была очень глупым ангелом.

Они стояли и целовались, и рассвет занимался все ярче, и звуки просыпающегося лагеря проникали в палатку.

Глава 4

— Я должен идти, — сказал Итан в дюйме от губ Пенни. — Ты останешься здесь. Сходи в столовую. Потом вернись. Для тебя будет задание, ангел.

Пенни кивнула и отстранилась от Итана. Наклонилась за штанами и охнула от неожиданности.

— Что такое?

— Больно, — пораженно проговорила Пенни. Хотя это слово было не совсем точным. Скорее было очень… чувствительно? Она подняла взгляд и пожала плечами, преодолевая желание схватиться за пострадавшее место. — Ничего удивительного. После того, что было ночью.

Отвернувшись, Пенни занялась одеждой, а затем услышала Итана у самого уха, когда тот сжал ее плечо.

— У тебя часто так было, да? Ты разбираешься?

Наверное, не только она в этой палатке была глупой.

Пенни обернулась к Итану и улыбнулась, проведя рукой по его щеке.

— Наверное, это все скверна, которой я отравила тебя. Скоро ты снова станешь сильным. А я ослабну.

Несколько секунд Итан рассматривал Пенни, а затем отошел. Взял лежащий на полу жилет и принялся проверять рассованное по карманам оружие.

— В стеллаже хранятся папки. Разбери их. По датам. Рассортируй.

— Зачем? — Итан нахмурился, и Пенни поспешила пояснить: — Сегодня ведь запланирован поход к пятому месту захоронений, где поселился грим. Верно? Я могу...

Гримы любят ангельский запах.

— Не верно. Сегодня мы охотимся на альфу.

— Альфу...

— Да, — отрезал Итан, надевая свежую майку. — Альфу, которого вчера упустили. Дронам-преследователям удалось его отследить. Он не успел уйти далеко, присоединился к соседнему гнезду. В секторе Зет.

— Хорошо, — осторожно проговорила Пенни, уже полностью одетая. — Во сколько выход... сэр?

— Для тебя — ни во сколько. Ты останешься здесь.

— Но почему?

— Ты осуждаешь мои приказы? — рявкнул Итан. — Забыла свое место? — Он приблизил свое лицо к лицу Пенни и схватил ее за волосы, заставляя запрокинуть голову.

— Нет, сэр.

— Вот и хорошо. Ты останешься здесь. Для тебя задание. Разбери стеллажи.

В последний раз проверив экипировку, Итан покинул палатку, так ни разу и не оглянувшись.

***

Лагерь уже проснулся, когда Пенни вышла наружу. Со стороны столовой тянуло запахом костра и дыма, утренний холод пробирал до костей. Пенни шла к общей палатке, стараясь выглядеть как обычно, а не так, как будто воссоединилась с любовью всей своей жизни, занималась с ним сексом всю ночь напролет и кончила дважды.

В общем, старалась улыбаться не слишком широко в это обычное пасмурное утро, пахнущее порохом, резиной и потом.

— А мы тебя не ждали, — из-за угла вышла навстречу Корин и прикусила кончик ногтя на большом пальце. — Выглядишь паршиво.

— Ты тоже, — буркнула Пенни, пытаясь пройти мимо, но Корин дернула ее за руку, разворачивая к себе. Показавшиеся из-за угла парни из отряда, приземистый полный Рик и худой высокий Джефф, шагнули ближе.

— Какого вурдалака лысого ты расхаживаешь здесь, Пенни?

— Иду в столовую. Чего тебе надо? — Пенни сбросила ее руку и с досадой поморщилась.

— Мне? Ничего. А вот что будет, если Верховный Инквизитор узнает, что ты шляешься здесь вместо того, чтобы сидеть в его палатке и ждать суда?

Пенни заморгала.

— Хотя к чему таким, как ты, суд? Верховный Инквизитор мудр, к чему убивать тебя зря, если сегодня тебя и так разорвет альфа?

Вот оно что... В лагере не было тюрьмы, и комиссары, которые нарушили военный устав, дожидались суда в обычных палатках под охраной своих бывших товарищей. В особо редких случаях — в палатке Верховного Инквизитора, одно присутствие которого давило настолько сильно, что мысли о побеге даже не могло возникнуть.

— Я не иду с вами сегодня.