(не) беги от меня, малышка
Шрифт:
Но для начала, перед тем, как все на Баррикаду, я должен немедленно прикрыть притон. И сделать это тихо, потому что те, кто его открыл, надеются на скандалище, который послужит поводом закрыть все наши аптеки.
Не дождутся. Несанкционированный руководством области скандал затронет лицо губернатора, а оно безупречное, и пушок на этом рыльце не предусмотрен.
Сергей Анатольевич появляется в зале ресторана следом за нами. Он привлекает внимание, но только некоторых посетителей, которые ему издалека кивают. Здесь нет случайных гостей, наличие
Нет, малышка, ты тоже не случайная. Не падай.
Лада держится молодцом. Стоит ровно, смотрит гордо. Грудь вперёд, спинка изящная, перекат на бедра плавный. И костюм, хоть и зовется деловым, но все эти достоинства подчеркивает, отвлекая от дел, и очень сильно.
Губернатор залипает, девушка моя делает вид, что каждый день у президента обедает, а тут какой-то губернатор лезет ручки целовать.
Умеет себя моя малышка держать строго. Мне ли не знать эту неприступную крепость.
Сергей плывет. Ему полтинник. Самый расцвет сил для политика. Да и для мужика тоже, в принципе. Такой, матерый, знающий себе цену зверь, любитель горных лыж, экстремальных видов спорта и женщин.
Он был знаком с моей мамой и вместе с ней учился в университете. Женат, двое детей, один внук. Сколько любовниц у него, никто никогда не узнает, но, судя по блеску в глазах, не против завести ещё одну. С хорошим таким четвёртым размером.
– Моя невеста, – представляю я малышку, – Лада Леонидовна, моя правая рука.
– С такой невестой твоя правая рука должна отдыхать, – он целует малышкины пальчики.
Никогда не ценил такие шутки. Остаётся натянуто улыбаться. Сергея понимает только моя мама, она сама так иногда шутит. Ну, ещё Игорёха.
– Что за рожа? Дядь Серёжа! – подскакивает к местному губернатору мой Игорёха.
– Мелкий ты жучара, – Сергей Анатольевич хватает за уши Игоря, благо, роста в нём хватает, и начинает за эти уши трясти.
Игорёха щурит один глаз, но не вырывается. Делает очень медленный замах кулаком и наводит дядьке в живот. Наигранно аккуратно проводит удар под дых.
Игорь - родной племянник Сергея.
Если странные воспоминания о моей матери, о которых я вообще знать ничего не желаю, у местного губернатора могут померкнуть на фоне возраста и возможностей, то сына сестры из жизни выбить не получится. Поэтому к местным властям только с Игорем.
Вообще, Сергей в одно время заменил Игорю отца. Родной же отец моего дружбана был, поговаривают, бандитским авторитетом. А дядька прокурором. Не срослось, но все живы.
Только вот Игорь у нас в четырнадцать лет так на отца родного обозлился, что взял себе отчество, точнее сказать матчество - Ольгович.
А так, как Игорёха по жизни с ебанцой, то для него это нормально.
Вроде, я всё правильно рассчитал.
Игорь плюс местный губернатор - дополнительный профит в моем деле. Ну и Ладушка моя, вишенкой на торте. Кстати, вишенка ведёт себя более чем достойно, даже я начинаю её побаиваться.
Атмосфера не напряжённая.
На сцену к саксофонистке выходит худенькая певичка, тоже, естественно, блондинка, и начинает что-то шептать в микрофон о любви.
Сергей садится так, чтобы обедать и лицезреть девицу на сцене.
И я думаю, она вышла петь для него.
Какое-то время перебрасываемся ничего не значащими фразами, губернатор сыплет комплименты моей малышке, но такие, спокойные. Принадлежность для него – неприкосновенна. Особенно среди своих. Как говорится, не гадь там, где живешь. А, так как я еще по телефону и затем сразу с порога обозначил Ладу своей… То вопрос отпадает.
Наконец, пристрелка завершена, Сергей добывает сигару, со вкусом раскуривает. И смотрит на меня.
Ого. Ну давай, дядь Сереж.
– Что-то серьёзное, Петя? Как мать?
Он никогда не спрашивает, как отец. НИКОГДА.
Вот сиди и думай, почему. Или не думай. Ну его нахер.
– Мама хорошо, – киваю я. – У нас с вами дела не очень.
– Н-да? – поднимает на меня глаза губернатор. Холодный, лютый взгляд. Можно сказать безжалостный. Я б не стал переходить дорогу этому мужику. – И что у нас случилось?
– Медицинские наркотики продают в вашем городе и через одну из моих аптек.
Сергей беззвучно щёлкает пальцем, глядя вглубь полутёмного зала.
Откуда-то с дальнего столика в нашу сторону идёт высокий статный мужик такого же возраста, как губернатор. Тёмный костюм, обшаривающий взгляд, как датчик движения, муха не пролетит. К гадалке не ходи – ФСБ местного разлива.
– Макар, – представляет нам мужика губернатор, не отвлекаясь от обеда и поглядывая на девушку, что безголосо продолжает шептать и фальшивить. – Поговаривают, медикаментозная наркомания в одной из аптек.
– Неделю назад прикрыли интернет магазин, где продавали без рецептов лекарства, – умиротворённо, как поймавший дзен, говорит Макар, разваливаясь на диване. – Видимо, остатки со склада, который мы так и не нашли, спускают. Прикроем, показательно. Мне рейд нужно на камеру снять.
– Нельзя показательно, – стараюсь сдерживаться, я тоже в нирване, спокоен, как корова в Индии, но твёрд, как просроченный пряник.
– Ну, да, – усмехается Макар. – Имидж фирмы? Проблемы с Роспотребнадзором? Алексеев Пётр Григорьевич, если я не ошибаюсь.
Ах, ты ж сука! Я для того нигде не свечусь, чтобы меня в лицо знали в провинциальном городе? И это некоторые Москвы боятся, а тут на местах хрен знает что творится.
Только вот, если они сейчас показательно рейд в мою аптеку совершат, то я, блядь, показательно харакири им сделаю.
Они со своей наркоторговлей через интернет на всю Россию прославятся и в Москву, взявшись за ручки, поедут на красном ковре стоять и отчитываться за упущения. А нынче звёзды падают быстрее и безжалостнее, чем ещё десять лет назад. И не жрать в этом ресторане дяде Серёже и не слушать, как кудахчет молодая курица со сцены.