Не бойся друзей. Том 1. Викторианские забавы «Хантер-клуба»
Шрифт:
Разве что, отказавшись от всех своих принципов, сыграть на опережение? До последнего демонстрируя упрямую непреклонность, отступая шаг за шагом, якобы под давлением непреодолимых обстоятельств, спланировать и осуществить собственную операцию, вроде контрнаступления под Сталинградом. Как именно это будет выглядеть, он пока не представлял, но, как говорится, есть над чем работать… С большими оговорками, но кое в чём признать правоту «Александра», Сильвии, согласиться на частичную легализацию их «Чёрной метки» и провести несколько показательных антикоррупционных акций. Решительных и беспощадных. А у Императора попросить несколько надёжных воинских частей для пресечения
Тут-то и наступит «момент истины». Но какой ценой? США и Евросоюз, что совершенно очевидно, отреагируют мгновенно. Объявят всё происходящее не менее чем фашистским переворотом, введут санкции вплоть до тесной блокады границ, а то и отважатся на прямое военное вмешательство. И что – использовать ядерное оружие, поскольку обычных вооружённых сил явно не хватит для «классической войны». Наверняка тут же активизируется «исламский фактор», да и Китай своего не упустит.
Короче – глобальная катастрофа. Или – наоборот? Как в дни Кубинского кризиса продемонстрировать готовность идти до конца и в решительный момент выбросить на стол козырного туза.
– Да, Олег, – со всей доступной ему твёрдостью ответил Президент. – Пожалуй, пока нам стоит остановиться на достигнутом, на какое-то время расстаться. Расстаться друзьями, разумеется. Я не возражаю против поддержания культурных контактов, весьма желательным считаю обмен какой-то взаимополезной информацией… – Он замялся. Что-то ещё следовало сказать, но вот что? – Создадим контактную группу, вполне неофициально, разумеется. Любые утечки информации, а они непременно будут, мы с полным основанием будем игнорировать, не снисходя до комментариев столь абсурдных утверждений. Как говорили в анекдоте времен «холодной войны»: «Хай клевещут!»
– И это совершенно правильно, – поддержал его Олег. – Чем больше вы будете отрицать, тем сильнее занервничают ваши противники, внешние и внутренние. Грамотно поставленной кампанией разнонаправленной информации можно такой раздрай в геополитике учинить… – Император даже прижмурился, как кот, от удовольствия. – Непременно предоставлю вам несколько специалистов этого дела. Их методика, неизвестная в вашем мире, подбавит перчика…
Я, честно вам признаюсь, одного не понимаю – такой вот вашей слишком нервной реакции на наше знакомство, – продолжил Император, великолепно ощутив весь спектр обуревающих собеседника чувств. – Очевидно, сегодняшний день оказался слишком труден. Слишком много экстремальных впечатлений, без привычки-то. Чересчур жизнь у вас выдалась спокойная, что личная, что государственная. Оно и хорошо, если по-обывательски смотреть. «Царствуй, лёжа на боку», как наш общий поэт писал. А в кризисной ситуации?
Если вдруг вражеское вторжение на тысячекилометровом фронте, войска отходят, почти не оказывая сопротивления, в тылу бардак, соратники ненадёжны, союзники предают, да вдобавок народные бунты там и там возникают – в такой обстановке вы готовы Державой управлять? На любое решение – несколько часов от силы, и каждое должно быть единственно верным, а главное – осуществимым. И конечная цель – непременная победа, иначе лучше сразу капитулировать, «во избежание ненужного кровопролития», после чего застрелиться или преобразиться, как Александр Первый, в старца-отшельника…
– Это вы тоже на Сталина намекаете? – спросил Президент, к которому вполне сейчас была применима поговорка насчёт «голодной кумы».
– Да на кой мне чёрт какой-то ваш Сталин? – возмутился Олег. – Своих примеров достаточно. Один – Николай Второй, второй – ваш
Президент совершенно не был готов к подобному стилю общения. Как на государственном, так и на личном уровне. С ним последнее время вообще не спорили, а разные формы несогласия, что в правительственных кругах, что на всяких зарубежных «саммитах», облекали в бесчисленное количество пустых словесных обёрток.
А тут в лицо говорят, что если ты и не совсем пустое место, то близко около этого. И отвечать нужно без подсказки «спичрайтера», да так, чтобы потом не было «мучительно больно». Как в детстве и юности на крутых пацанских разборках.
Да ещё Сильвия с дальнего конца стола смотрит обволакивающим русалочьим взглядом, и как-то ведь придётся объясняться с друзьями, когда гости отбудут восвояси. Тяжело, очень тяжело, и стыдно как-то. Перед самим собой, прежде всего.
Ну, не готовился он к такому, действительно, что тут теперь поделаешь. Правильно пел Высоцкий: «Я на десять тыщ рванул, как на пятьсот, и спёкся…»
– Ты вот, коллега, – продолжал тем временем Император, – главное, нервы не перетруждай. Выпивай вечерами, не с горя, а для веселья, на рыбалку или охоту выезжай почаще, в хорошей компании, вот она, то есть жизнь, сама на нужную колею и выберется. Куда как трудно Александрам, что Второму, что Третьему, приходилось, никак не легче, чем нам с тобой, а в радостях жизни себе не отказывали. Может, и вправду – двинемся прямо сейчас ко мне в Берендеевку? Развлечёмся – небу жарко станет, и все государственные проблемы обратятся в мелочь, не стоящую внимания!
Олег Константинович был совершенно искренен в своём приглашении, и Сильвия будто бы кивала, напоминая, что и месяц в другой России здесь секундами обернётся.
Но это уже морок какой-то затягивающий, и едва ли, поддавшись, сумеешь остаться самим собой.
Президент отрицательно мотнул головой:
– С удовольствием принимаю приглашение, но, увы, не сегодня. Многовато для первого раза будет. Вообще предлагаю прекратить прения. Обед так обед.
– Быть по сему, – согласился Олег, допивая свой бокал. – Даст бог, не последний день живём. Пробил адмиральский час [53] , и Шехерезада прекратила дозволенные речи…
53
На дореволюционном флоте – обеденное время с выдачей винной порции, начиналось после выстрела полуденной пушки.
Глава седьмая
В положенное время участники собрания ведущих членов «Хантер-клуба» перешли в каминный зал, где на ужин в их присутствии по всем правилам готовились бекасы, вальдшнепы и прочие птицы этого семейства. А также и кроншнепы, относящиеся к семейству ржанковых и достигающие размеров приличной курицы. Были и куропатки из семейства фазановых. Запахи по залу распространялись умопомрачительные, повара в егерских одеждах орудовали вертелами, лакеи готовили столы «по-походному».