Не бойся волков
Шрифт:
— Тогда принеси швабру. Главное, чтобы у нее была длинная ручка.
Скарре сбегал за шваброй. Ручка у нее была из стеклопластика, прямо как черенок тяпки, которой убили Халдис. Сейер выпрямился.
— Представь, что я Халдис Хорн, — серьезно проговорил он, — а ты убийца.
— Легко! — Скарре встал напротив Сейера.
— Я стою на лестнице, а в руках у меня тяпка. Правда, я выше Халдис, а швабра длиннее тяпки… Но скорее всего я схвачу черенок вот так, посередине.
Скарре кивнул.
— А теперь ты выходишь ко мне из дома и хватаешься за тяпку. Вперед, Якоб!
Оглядев швабру, Скарре обеими руками схватился
— Постой-ка так, — Сейер посмотрел на их руки, — примерно в середине черенка мы нашли отпечатки самой Халдис, а сверху и снизу от ее рук — пару чужих отпечатков, довольно маленьких. То есть он схватился за тяпку так же, как и ты сейчас, а потом одним движением вырвал ее, размахнулся и ударил. Одного я не пойму: куда подевались остальные отпечатки его пальцев?
Но и Скарре этого тоже не понимал.
— Может, он их стер, а эти два случайно забыл стереть?
— А ее отпечатки оставил? Маловероятно.
— Тогда, может, его пальцы оставляют плохие отпечатки?
— Это еще почему?
— Понятия не имею. Ну, например, обожженные пальцы оставляют плохие отпечатки.
— По-моему, у тебя уж слишком разыгралась фантазия.
— Ладно, согласен, — Скарре опустил глаза, — я тоже не понимаю, почему так вышло.
— А эти отпечатки совпадают с теми, которые обнаружили в доме?
— Криминалисты пока работают над этим.
— Тут есть что-то странное… — сказал Сейер.
— В странности я не верю, — возразил Скарре, — всему должно быть логическое объяснение. Возможно, у Эркки есть привычка сосать пальцы. Я слышал, что бывает и такое. Может, он так долго сосал их, что теперь они оставляют деформированные отпечатки. Ведь Эркки необычный. Она ничего об этом не упоминала, эта его врач?
— Сосет пальцы?..
— Смотри, — Скарре протянул руку, — подушечка указательного пальца. Что ты видишь?
— Почти ничего. Она будто… гладкая…
— Так и есть. И отпечатков этот палец не оставляет. А знаешь почему?
— Потому что ты его обжег?
— Нет. Я засунул палец в суперклей. Давным-давно.
— Но это только один палец. А у тебя их десять.
— Я к тому, что у всего имеется логическое объяснение. Так что сказала врач? Что ее пациент не способен на убийство? — поинтересовался Скарре.
— Да.
— И ты ей веришь?
— Она прекрасно понимает Эркки, и у нее большой опыт в этой области.
— Обычно тебя подобное не убеждает. Я же лично думаю, что тут все просто: убийца — Эркки.
— Ты слишком много общаешься с Гурвином.
— Я всего лишь пытаюсь мыслить здраво. Эркки здесь вырос. Он знал Халдис. Жила она уединенно, и заходил к ней только посыльный. Эркки видели возле ее дома тем утром, когда ее убили. И он душевнобольной.
— Хочешь, заключим пари? — с улыбкой предложил Сейер.
— Давай.
— Тогда я ставлю на то, что это не Эркки.
— Если я выиграю, пойдешь со мной в «Королевский меч» и напьешься в стельку.
При мысли об этом Сейера передернуло.
— А если выиграю я, то ты прыгнешь с парашютом. Согласен?
— Хм… Ну ладно…
— Составим письменное соглашение?
— Ты что, не веришь слову христианина?
— Верю. — Покачав головой, Сейер прислонил швабру к стене. — Поезжай быстрее. Но вот что я тебе скажу: не все в этом мире можно объяснить с точки зрения здравого
— Это еще зачем?
— Защищают от переломов при прыжках с парашютом.
Скарре немного побледнел и скрылся за дверью. Сейер быстро записал некоторые из показаний доктора С. Струэл и открыл телефонный справочник на букве «С», то и дело поглядывая на дверь, словно боялся, что его застукают. Он отыскал фамилию Струэл между Стругал и Стрюкен… Струэл Сара. Врач. «Сара… — подумал он, — романтично. Экзотика». А строчкой ниже было записано: «Струэл Герхард. Врач». Тяжело вздохнув, Сейер захлопнул справочник. Сара и Герхард. Прекрасное сочетание. Расстроившись будто мальчишка, Сейер отодвинул справочник подальше.
Стены магазинчика «Продукты от Бриггена» были увешаны рекламными плакатами, так что помещение напоминало парк аттракционов. Кричащие оранжевые, розовые и желтые плакаты резали глаз. «Рыбные котлеты собственного приготовления. Замороженная говяжья печень». Тем не менее снаружи здание выглядело красивым — красный двухэтажный домик, где второй этаж, видимо, занимает квартира самих Бриггенов. Скарре вышел из машины и прошел внутрь. В магазине было две кассы, и за одной из них сидела молодая круглолицая девушка с сожженными химической завивкой волосами. Она читала журнал. Подняв взгляд, девушка увидела полицейскую форму, и журнал шлепнулся ей на колени. Скарре был симпатичным во всех смыслах этого слова. Лицо его, обрамленное светлыми кудряшками, излучало дружелюбие. К тому же Скарре обладал редким даром внушать окружающим, что его внимание к ним совершенно искренне. Даже к тем, кто, как, например, эта кассирша, на самом деле не интересовал его. Она носила очки в темной оправе, и ей не помешало бы сбросить килограммов десять. Лицо Скарре озарила ослепительная улыбка:
— А где ваш начальник?
— Оддеман? Он на складе — распаковывает коробки от «Финдуса». Вот сейчас мимо молока прямо — и в ту дверь рядом с овощным.
Кивнув, Скарре пошел дальше и столкнулся с самим Бриггеном. В руках тот держал ящик замороженной рыбы.
— Вы из полиции? Пойдемте ко мне в кабинет. Идите за мной. — И Бригген зашаркал к двери.
Кассирша вновь открыла журнал, но читать не стала. Повернув голову налево, она вгляделась в собственное отражение в пластиковой перегородке. Отражение было слегка размытым, так что лицо и волосы видно было не слишком хорошо, однако если снять очки, то она, пожалуй, будет похожа на чуть постаревшую Ширли Темпл… Девушка постаралась вспомнить все, что знала о Халдис Хорн, ведь не исключено, что полицейский захочет и с ней побеседовать… Поэтому следует тщательно подготовиться. Через несколько минут он подойдет к кассе, и она, если будет отвечать не мешкая, сможет хорошенько рассмотреть его лицо и запомнить каждую мелочь. Какая досада, что она не знает ничего, что оказалось бы полезным для следствия! Ведь тогда полицейский запомнил бы ее. «Ну да, кассиршей у Оддемана Бриггена работает такая полненькая девушка — без того, что она нам рассказала, мы никогда не раскрыли бы это дело. Как же ее зовут?..» Жаль, что имя у нее настолько убогое… Девушка посмотрела на фотографию Клаудии Шиффер в журнале. Из кабинета до нее доносились голоса и обрывки фраз.