Не буди Лешего
Шрифт:
– Ну… будем!
– Куда ж мы денемся.
Глава 5. Сообразили
Выпили. Разлили ещё. Я у Лешака спроси возьми:
– Так изжили Лешего своего?
– Сбежали… Был Лешак Разгуляк, сказал что в лес нас новый уведёт, надо только Лешего местного, тебя, то бишь, со свету изжить. Да и будет лес наш. Хватит леса и новому Лешему и дружине его.
– А ты всё один да один, а, ваше Лешачество? – пьяный Водяной мне
– Только что-то разбегается, – я потребовал себе ещё. Выпил. Кости внутри срастались дюже больно. Скрипело всё, переплетались жилы заново, зарастало мясо.
– Тебе живой водицы, может, достать? – Леший подмигнул.
– А у тебя есть?
К тому источнику не ближний свет.
– С собой есть немного. Но бодрит так, что в нутре поколачивает!
Конечно, если живое принимать в мертвое.
– Взбодришься?
– Нет, – я отказался. – Оставь пока.
– Как знаешь! – Водяной фляжку прибрал.
– Мне дай! – Лешак лапы протянул, мигая пьяными зенками.
– А ты обойдешься! Чай, весь мертвечина? Это нам с Лешим надоть, у нас внутри кое-что живое имеется, а тебе будет с живой воды одна гадость!
– Жадный ты, – Лешак сплюнул.
– Ты почто в мою реку плюешь, нежить! Топи его, Леший!
Водяной наш уже хорошо поддал.
– Да в твоей реке чего только не плавает!
– У меня чистота образцовая и порядок! – Водяной обиделся. Добавил:
– А не я бы, так плавал бы тут заодно и один Лешак!
Я решил их разнять да спросил у Водяного.
– А… как ты тут? Тебя, что же, Кикимора твоя отпустила пьянствовать?
Не в коем случае не чтобы обидеть его зазнобу. Действительно она Кикимора.
– Э! Не! Говорю же, ночь Купальская, молодцы будут в речку нырять, а она на это дюже смотреть любит.
– Кикимора твоя смотреть любит на молодцов? – переспросил я. Может, что недопонял. – А тебе это не обидно?
– А чего? Она занята, а я вот с вами!
– А ежели зазноба твоя решит развлечься?
Лешак, слушавший про Водяного с Кикиморой, злорадно похрюкал.
– Дак а как ей с ними развлекаться? Если к ней в лапы попали, то всё – считай, покойники. Утопленники, стало быть. Живой то ей кто дастся?
– Так… и ты, Водяной, не больно живой, с тобой же она как-то умудряется.
– Я есть нежить сильная! – Водяной ударил себя в грудь. – Во всех смыслах, – добавил под хрюк Лешака, – и вообще, вы пить-то будете?
– Наливай.
И только Водяной наш в флягу полез, вынырнул к нему пескарик и ну что-то на ухо нашептывать.
– Ну вот – говорил же я! Так и есть. Утащила моя Кикимора под воду какого-то молодца!
– Ну так… Всё, посидели? Спасать поплывёшь? –
– Сдался он мне? Молодцом больше, молодцом меньше. Пусть развлекается.
– Нехорошо же? – спросил я. – Всё ж таки на твоей реке бесчинствует.
– Сам не знаю, что ей в трясине не сидится? А тебе, Леший, жалко человека, что ли? Хорошо же сидим!
– Ну наливай, не задерживай.
А пескарик опять затрещал чего-то под ухом. Не выдержал я, поймал в руки рыбёшку.
– Я, тварь ты неразумная, любой глас лесной знаю, а вот по рыбьему не кумекаю. Чего ты трещишь?
– Ну дай послушаю! – Водяной рыбу забрал и к уху приблизил.
– Девка какая-то меня кличет. Просит помощи, называет Батюшкой.
– Какая ещё девица?
– Ну чьего молодца утопили, видать.
– А…
– Пить то будем? Фляги половина ещё!
– Спасать разве не пойдём? Обратилась честь по чести.
– Нам только пьяным кого-то спасать. В прошлый раз чуть Баюна не женили на моей Кикиморе. Ты, Леший, сватом был.
Может, с тех пор Баюнка злобу на меня затаил? А зачем тогда жизнь спасает? Непонятно.
– Ну если ж Кикимора до сих пор с тобой живет, стало быть, не сосватали.
– Сорвался план! – Водяной в сердцах шлёпнул по воде перепончатой лапой. – Да Баюн сильно сопротивлялся!
– Воду он не любит. Или баб вредных…
– Будь у меня жена добрая, разве бы я пил?
– Так женись на Кикиморе, может, она подобреет?
– Леший, ты когда сам научишься брагу ставить? – вдруг спросил водяной. Про Кикимору, видать, говорить не в мочь ему.
– А зачем? – не понял я.
– А как все людишки изведутся? Мало ли какой мор у них случится? А как мы жить будем-то! Без браги? Живой водой печень в один миг убьём! Научись, Леший, друг, а?
– А почто я?
– Ну а кто в лесу все травинки былинки знает? Неужто бражку не сообразишь?
– Из чего её настаивать-то?
Пескарик запищал пуще прежнего.
– Да помолчи ты, рыбина! – Водяной пришикнул. – Не разумеешь? Важные разговоры разговариваем!
– Ну ка, спроси, чего надо ему?
– Да девка та всё просит моей помощи. И честь по чести называет Владыкой речным, кличет Батюшкой.
– А девку как ту звать?
Нехорошее проснулись предчувствие.
– Да сам только что сказал – человеков тебе не жалко!
– Как звать девку, спрашиваю?
– Ну-ка, пескарик… – поймал рыбку Водяной. – Как девку ту звать? Как? Ага… Рада дочь Радимира и Зоряны.
Рада? Бедовая, так ей дома и не сидится.
– А парень кто? Не Родька ли, Велимира сын?
– Про парня на знаю, но девка просит за суженого.