Не буди во мне ведьму
Шрифт:
Она посмотрела на меня так, что захотелось спрятаться или забиться в угол, откуда она меня не выцарапает.
– Я бачила твоє майбутнє! Твоя сила буде зростати. Ти збожеволієш від того, що вона буде їсти твої нутрощі. Ти будеш як бомба. Ти згубиш не тільки своє життя, а й багато інших. І це станеться незабаром.
– І нічого не можна зробити?
– мне не верилось, что нет выхода. Даже Сашка говорил о динамике магии во мне, поэтому бабушкины запугивания подействовали. Но не могу я принять факт неминуемой гибели. Римма взяла меня за руку, показывая, что мы справимся со всем.
– Можна було!
– сказала она.
–
Я получила больше ответов, чем хотела. Магия спала во мне долгие годы, пока один изголодавшийся беспечный вампир не наткнулся на дремавшую ведьму и не пробудил ее укусом. А теперь незнающая, что делать с растущей силой, ведьма превратится в антихриста, который принесет смерть многим людям.
По моим щекам потекли горячие слезы, я каким-то образом видела жуткую картину гибели друзей, родителей, всего, что я так люблю. А потом смотрела на здание, разрушенное моей силой. Я точно знала, что под розвалинами - люди, и не только они. Там гибли невинне существа. Я чувствовала их души... И меня что-то втягивало в этот ужас, напоминающий ад. Внутри все сжалось, заболело. Сердце, будто в железных тисках, отчаянно пыталось биться. Из меня выходила жизнь.
"Я не должна была появляться на свет...
– металась мысль в голове.
– Я... Даже родные, моя семья, так считают. Я должна... умереть..."
Я все падала и падала во тьму, как Алиса в норе Белого кролика... Отчаяние и ненависть к самой себе, жуткая боль в груди, слезы - я уже сама себя казнила, дотягиваясь до подсунутого поближе ножа... Взяла его, обратила острие к венам перевернутой руки...А потом...
Стоп!
– Вдруг крошечная пылинка здравого разума пробудила во мне желание бороться за себя и отогнать прочь навязанную магию.
– Я еще ничего не сделала! Будущее можно изменить! Все зависит от меня и от тех, кто рядом со мной.
Если во мне есть магия, если ее так много, как об этом говорят, так пусть проявится! Сейчас же! Пусть поможет! Пусть заставит этих самоуверенных старух бояться меня! А их было много! Да-да! Все ведьмы селения были здесь, в этой крохотной комнатушке, наблюдая за убийством одного родственника другим. Стоило только закрыть глаза, чтобы увидеть тени ведьм: одна, две, три, четыре... шесть. Их девять, а нас только двое. Но мы сильнее!
Они тоже пытались показать, на что способны: соединив свою волю, направили силу на меня, подбросив мое несчастное тело к потолку, и придавили мощной энергией. Казалось, я зажата между двумя железными плитами и они постепенно сдвигаются, надеясь превратить меня в лепешку. Я кричала, кричала что есть мочи, но никто, даже если бы очень захотел, не услышал - невидимый кляп скрывал любые звуки. Ведьмы ведь не хотели разбудить кого-то из отдыхающих в соседних комнатах. Им не нужны были свидетели!
Как же это отвратительно: вся их хладнокровность, с которой они так просто и легко, без какого-либо зазрения совести готовы уничтожить того, в ком течет их же кровь!
Римма не смогла просто так смотреть на мои мучения. Когда все взгляды теней и моей бабушки были устремлены к жертве, распятой под потолком, у подруги появилась небольшая доля свободы, и она не растерялась, - воспользовавшись спасительным мигом, чтобы скинуть личину человека, вцепиться в руку старой женщины, недавно называвшей меня своей внучкой. За такую дерзость оборотня отшвырнули с неистовой силой, "размазав по стене". Тело черной пантеры издало жуткий звук ломающихся костей. И это взорвало последние печати...
Когда карпатская ведьма обернулась ко мне, то встретилась лицом к лицу с воплощением ужаса! Я стояла прямо перед ней. В глазах, наверное, горели все оттенки адского пламени (надеюсь, она и другие это оценят). Тени, присутствовавшие в комнате, стали четче, плотнее, приобретая черты своих хозяек. Они не могли больше влиять на меня.
– Разве это не грех?
– никто не смог бы уйти от этого голоса, ни у кого из сидящих в своих домах ведьм не было возможности сбежать от моей речи! Громкоголосье магии никому не позволит закрыть уши! Мои слова будут еще долго звучать у них в головах!
– Разве убивший убийцу не становится подобным ему? Ни один палач не может смыть кровь со своих рук, какими бы методами убеждения он не защищал свой разум и какими бы словами не оправдывал отнятые жизни! Разве не грех лишать жизни человека, который еще не совершил ничего плохого? Убивать его только потому, что вы знаете еще несвершившееся будущее? Да кем вы себя возомнили? Ведьмы! Вы, не имеющие сострадания, просто не достойны того дара, который дала вам Гелеста! Поэтому Вселенная и передала его мне, отобрав у вас. Вы ведь решили бороться со мной из последних сил! А их не так много!..
Они молчали. Но их темные, насыщающиеся мраком, ауры красноречиво говорили об упертой вере в истинности своих убеждений - маленькая ведьма должна умереть сегодня!
– Вы готовы отобрать жизнь, возомнив себя ровней Богу?! Кто дал вам право быть палачами? Что уготовано - то сбудется! А мне даже не нужно проклинать вас! Вы уже сами постарались на славу!
– и это было правдой. Им больше не причинить мне вреда, а вот сами себе горя они наделали прилично. Могу поспорить, что завтра утром вся честная компания старушенций на ноги подняться не сможет.
Тени двигались, они обступили бабушку, уговаривая завершить начатое. И она подняла руку, направляя на меня огненное заклятье. Но я чувствовала каждое колебание магии и уже знала о ее намерениях. Взмах ладони - и опаляя воздух, жар возвращается в печь, так и не коснувшись моей кожи. Тени пугливо, злобно шепчутся. Они чувствуют опасность.
– Ты, поднявшая руку на частичку себя, на часть твоего рода! ТЫ, - в ее старческих глазах что-то дрогнуло. Она понимала, что проиграла. Ни одно ее заклинание не подействует, здесь, в горах, где мать рода, Гелеста, завещала свою силу именно мне.
– За что ты так со мной?
Слезы невольно хлынули, демонстрируя глубокую детскую обиду. Но бабушка не отводила глаз, и в них не было ничего родного. Старики - вообще упрямые люди. Что ж, это ее решение!
– Ти все одно загинеш! Сили в тобі надто великі! Ти не зможеш їх подужати!
– настаивала бабушка, которую я сейчас воспринимала как совершенно чужого человека. Больше того, она - угроза моему существованию. А я не позволю себя обидеть.
– Это не значит, что я должна лечь на ваш алтарь как жертва!
– оскалилась я.