Не буди во мне ведьму
Шрифт:
– Я на это не сяду!
– сопротивлялась я, осматривая ведьмовское средство передвижения.
– Извини, ступы нет, - пожала плечами Римма и снова подтолкнула.
– Только если осмелишься летать в тазике! Могу принести.
Судя по выражению ее лица, любое сопротивление она восприняла бы как кровную обиду. Подруга ждала моего выбора: между тазиком и веником. Я представила себе эту картину. Волосы развиваются по ветру, на лице священный ужас, и я гребу по воздуху веником, сидя в тазике... Мечта психоаналитика!
– По тебе психбольница плачет!
– Давай садись!
–
Я закрутила носом и наотрез отказалась от глупой идеи. Тогда Римма, добрая душа, принесла мне швабру. Я покрутила ее в руках, осматривая деревянное чудо, а потом подумала "была ни была" и оседлала предмет. Вошла в кураж и исключительно ради шутки пару раз подпрыгнула. И... ничего.
– Может, тебе нужен толчок с высоты?
– задумалась Римма, и меня стало пугать, с какой серьезной мрачностью она это говорит. Неужели, решила дать мне волшебный пендель прямо с балкона. Тогда я буду лететь весело и красиво со второго этажа прямо на асфальт.
Но все же после долгих уговоров максимум, на что я согласилась - свалиться с дивана. И вот, зажав швабру между ног, чувствуя себя дурой полной, прыгаю на пол в надежде взлететь. В результате падаю и неудачно подворачиваю лодыжку.
– А, может, надо голышом?
– не унывает подруга, не обращая внимания на меня, корчащуюся на полу.
Швабра со свистом рассекла воздух прямо над ее головой. Женщина-кошка успела увернуться от козней разъяренной ведьмы и, убежав, закрылась в туалете, прокричав, что не выйдет, пока я не утихомирюсь. В свою очередь я пообещала унять гнев лет через двести с лишним, а чтобы выкурить подругу из укромного места, отправилась на кухню и поставила на плиту разогревать сковородку. На приятный запах подогретого постного масла и подрумянивающегося лучка кошка покинула схованку, объявившись на кухне.
– Ладно, испытания откладываются до лучших времен!
– заявила она, усаживаясь за стол.
– Тогда проведем другие. Я прицеплю на тебя колокольчик и бантик. Будешь по ночам бегать. Кошка ты или нет?
– ей эта идея не понравилась так же, как мне испытание полетов. Так что глупые шутки по поводу ведьм и черных кошек мы отложили в самый дальний шкаф... А вечером я заметила, как подруга отдавала магу 50 грн., с сожалением констатировав, что летать "наша ведьма не умеет". И добавила: "Попа, наверное, тяжелая, мешает подняться в воздух". За такой комплимент я ее чуть не придушила.
Глава 6. Рабочие будни
Главное в обучении магии - уметь управлять эмоциями. Сашка натренировал меня методом шокотерапии. Он изображал из себя маньяка, выскакивающего из-за угла, и как правило, напарывался на мою коленку... попадающую в причинное место. "У тебя нервы ни к черту!
– выкрикивал он, придерживая обеими руками самый важный и болезненный орган.
– Зато реакция... Почему не магией?"
– Зачем силы зря тратить?
– здраво размышляла я.
– Ладно, поумнела!
– констатировал друг.
– Но как была вредителем, так и осталась! Учись контролировать себя!!! Постарайся продержаться без истерик и злости неделю!
– Не сможет!
– усомнилась во мне Римма.
– А вот смогу!
– утверждала я.
– Посмотрим!
И мы заключили пари. Я очень старалась держаться паинькой и не реагировать на внешние раздражители. Так что как могла подымала себе замечательное настроение, несмотря ни на понедельник, ни на орущую с боку Жанну Сергеевну.
"Мне фиолетово!" - повторяла я волшебную мантру и в упор не замечала начальницу. Жанна пятнадцать минут разорялась, а я, напевая песенку, самодовольно болтала ножками, вертясь в кресле - чем доводила ее до приступа ядоизвержения. В итоге, глупая начальница, не выдержав моего пренебрежения, удалилась прочь.
– А ты совсем стала непроницаемая!
– в аппаратной появилась техник Зина.
– Я, конечно, советовала тебе когда-то не принимать все близко к сердцу. Но такого эффекта не ожидала!
– А мне нравится!
– злорадствовала я.
– Пусть попсихует. Мне ее даже жалко, иногда... но не сегодня!
Зина рассмеялась, начиная считать меня мелким и противным чудовищем. Только она ушла на свое законное рабочее место, как до меня снизошла ее высочество Светлана - великомученица эфирная! Блондинка с наглой мордой, просившей кирпича, прошла в студию, покачивая тазобедренными суставами. И на кого она хотела произвести впечатление? Мне ее пятая точка привлекательной не казалась.
Ведущая разложила перед собой бумаги с новостями, вчитываясь в каждое слово и проговаривая про себя. А мое одиночество разбавила болтушка Кристина.
– Приветик!
– не терпевшая жуткой атмосферы с недавних пор царившей в редакции, она пришла спокойно попить у меня чай и посплетничать.
– Чего такая расстроенная?
– заинтересовалась я ее мрачностью.
– Хочу предупредить!
– промямлила коллега.
– Не знаю, что ты там сделала Жанне, но она собирается писать на тебя докладную!
– Вау! Вторая! Миленько!
– съехидничала я, начиная злиться. Кристина же, не обращая внимания на мою занятость, продолжала делиться последними слухами.
– Ты знаешь, что Жанна своей толстой задницей теперь обнимает два стула?
– убедившись в полагающейся реакции, то есть моем достаточно вытянутом лице, редактор пояснила.
– Ей добавили полставки зама по второй волне вещания!
В последнее время я заметила, что наша шефиня проводила странную, неподдающуюся анализу политику разделения: увольняй и увольняй. Ей совершенно не приходило в голову, что люди работают здесь на голом энтузиазме. Нам просто нравилась наша работа, общество и атмосфера - домашние и уютные.
Вместе с Кристиной ушла и Света, ругая технику. Она снова просила Зину проверить микрофон.
– В него вселился злой дух! И ты ему не нравишься!
– пошутила я.
– Вот станешь доброй, и он перестанет бить тебя током!
– Это ты его подкрутила!
– завопила ведущая.
– Нет, я даже не знаю, где крутить надо! Это все влажность!
– коварно улыбалась я.
– И злой дух!
Ей хватило сил только надуть губы, топнуть ногой и хлопнуть дверью.
В аппаратной зазвонил телефон.