Не будите Гаурдака
Шрифт:
— Как мы их удержим? — сразу перешла к делу практичная царевна.
— Они и сами никуда не денутся… — одышливо прошептал старик. — Им теперь одна дорога — в пропасть… а там стена почти отвесная… костей не соберешь… если, конечно, они снова не объединят усилия и не прорвут мою стенку… Я бы на их месте так и поступил… Но ведь это же я…
— А они могут ее прорвать?
— Могут… они не так уж и плохи… для их уровня, конечно… и при условии, что возьмутся за дело вместе… Если бы Олаф не признал свою ведьмовку и мы
— И что мы с ними будем делать дальше?
— Для начала закуем в дымовые кандалы Олливьера — просто и практично… — хмуро, будто через силу, сообщил старый маг. — Для этого приближаться к ним необязательно, в чем несомненный плюс в нашей ситуации. А там будем посмотреть. Я всё еще не понимаю причину… по которой…
Он замолк, не закончив фразы, и сердито отвернулся, глотая злые слезы с обидой пополам.
Пассажиры Масдая тактично потупили взоры.
Даже равнодушным и бесчувственным окрестным скалам было видно, что предательство ученика не прошло для старикова сердца даром.
— А если они полетят? — бросил случайный взгляд на небо и встревожился от новой мысли Иван.
— Это не так просто, как ты думаешь, — стиснув зубы, стряхнул усталость, величаво вскинул голову и снисходительно хмыкнул Адалет. — Чтобы раскочегарить это заклинание, им пяти минут недостаточно.
Памятуя полеты с Ярославной, Серафима всё же принялась настороженно изучать небо и окрестные скалы, но тревога была напрасной.
— Кстати, о пяти минутах, — поднялся на ноги и недобро усмехнулся чародей, старые сантименты и афронт позабыты или отброшены в дальний угол долгой памяти. — Хватит мучить беззащитных детей неизвестностью. Я уже отдохнул. Масдай, двигай к ним. Поглядим, на месте ли еще мои стенки.
Стенки, вопреки почти девяностопроцентной уверенности Серафимы, были на месте.
На месте были неприветливые скалы, так и просящиеся на полотно пейзажиста руины арки, жалкие обрывки кустарника и беспорядочная россыпь камней…
Не было на месте только предательской семерки.
Растерянно оглядел маг-хранитель отсеченный голубым огнем кусок дороги, послал Масдая вниз, дабы убедиться, что бредовая мысль о групповом суициде перед фактом пленения так и осталась бредом, заглянул за обломок арки и в жидкие выжившие чудом кустики…
Никого.
Свирепым взмахом посоха перед собой старик, не глядя, снес обе бесполезные стены, тут же рассыпавшиеся на золотые искорки, вперил руки в боки и принялся яростно крутить головой по сторонам.
— А, может, они стали невидимыми? — озвучивая невысказанный вопрос всего отряда, предположил Олаф.
— Чушь! Сказок начитался! — сердито фыркнул Адалет.
— Я не умею читать, — обиженно насупился
— Тогда где же они? — озадаченно принялся оглядывать хитро умолкшие горы Иванушка.
— Вон! Вон там что-то мелькнуло!..
Сенька ткнула пальцем в нагромождение камней, неряшливой, но неприступной стеной ограничивающее дорогу слева.
— Где?!
Все, включая Масдая, напряженно уставились в указанном направлении, обшаривая глазами (И, в случае ковра, неизвестными современной магии чувствами) каждый клочок бугрящейся валунами и глыбами кручи.
Всё было тихо и неподвижно, как вчера, как завтра, как еще плюс-минус тысячу лет, лишь легкие облачка — предвестники неотвратимо грядущей хорошей погоды скользили по небу и нагретым камням ласковыми тенями.
— Показалось?.. — разочаровано отвел взгляд Гуго.
За ним последовали все остальные.
Все, кроме царевны, упорно не пожелавшей признаваться в том, что стала жертвой банального оптического обмана зрения.
Неуютно и нервно протянулась как час минута, поползла другая…
— Вон, вон они!!! — пугая и оглушая всех в радиусе семи километров (Горное эхо — презабавная штука), взорвалась Серафима торжествующим воплем.
— Опять? — кисло скосился Адалет, и замер.
На этот раз он совершено четко различил на склоне, проходимом, разве, только для горных коз и их супругов, смутный признак движения.
— Отвод глаз!!!.. — яростно взревел старик, едва не подпрыгнув от неожиданности и обиды. — Попался на детскую уловку!!!.. Ветхий болван!!!.. Масдай…
Но ковер, не дожидаясь команды, уже сорвался с места и устремился к отважно карабкающейся к вершине семерке — только серые плащи, покрытые серой пылью схватки, рваными серыми знаменами развевались на ветру.
— Серое на сером… пыль камней… — кусая губы от злости на самого несообразительного себя, безустанно бормотал Адалет, выцеливая склоненным вперед посохом то одну рвущуюся вверх фигуру, то другую.
— И чего их туда нелегкая понесла?.. — подозрительно поджала губы Сенька и с новым усердием принялась изучать заваленный разнокалиберными камнями бок горы, то склоняя голову, то привставая, то приседая так и эдак. — Чего они там такого углядели?..
До хитрых утеклецов оставалось не более полутора десятка метров, как внезапно все семеро пропали из виду, словно растворились в воздухе.
— А-а-а?.. — завис от неожиданности Масдай, и преследователи, как поверженные костяшки домино, посыпались друг на друга.
— Дыра!!! Дыра в горе!!! — подскочил первым Олаф и принялся тыкать пальцем в сторону чернеющего на сером фоне хода. — Там, где они исчезли!!!
— Дважды болван!!! — уже без тени злости, но с печальным отчаянием простонал чародей и схватился за голову. — Два раза за один день наступить на те же грабли!!! Да что за день — за пять минут!!!..