Не будите Гаурдака
Шрифт:
— Не выспавшийся воин — мертвый воин! — отмахнулся от упрека громовержец, неуклюже чмокнул мать в макушку чепца, и ловко запрыгнул на зависший над пропастью ковер.
— Я бы и сама с вами полетела, — смущенно, словно оправдываясь, проговорила Фригг, — но мужу нужно мое присутствие… и, кто знает, может и защита. Но я буду просить за вас Провидение…
— Спасибо, — торжественно кивнул Адалет. — Мы постараемся не обмануть ваши ожидания, мадам.
— …а пока провожу вас до долины, — слабо улыбнулась богиня и ухватилась за
Первое, что они увидели перед собой, когда спустились с заоблачного пика Старкада, была радуга.
Стена перламутрового тумана, перегораживая узкую долину, развернулась почти у них на глазах из крошечного серебристого облачка, и из нее, как хвост легендарной жар-птицы, степенно вытекло многокрасочной рекой и уперлось в землю обещанное Падрэгом семицветное коромысло.
— Не соврал, супостат… — чародей со вздохом отвел взгляд от переливающегося всеми положенными спектром цветами оптического явления и грустно уставился на радужный узор Масдая.
— Не соврал… — дивясь такому неслыханному чуду, повторил за ним Олаф.
— Погодите-ка…
Фригг постучала по спине ковра, и тот послушно завис над сверкающим алмазами утренней хеймдалльской росы [61] разнотравьем.
— Видишь?..
Она взяла за плечо сына и указала в сторону радуги и тумана пальцем, обращая его внимание на нечто невидимое человеческому глазу.
61
Поскольку это была всё-таки роса, а не слёзы Аос, и не кровь богов, то вес алмазов не превышал семи-восьми карат, да и огранка была незамысловатая, хоть и вода, надо отдать должное, являлась довольно чистой.
— Что еще там? — нетерпеливо нахмурился и прищурился Мьёлнир.
— Гляди внимательней… Не может быть, чтобы мне это померещилось…
— А, может, тебе и впрямь… — заворчал громовержец, горя желанием как можно скорее продолжить путь, но вдруг вздрогнул и едва не прикусил язык. — Хель и преисподняя!!!..
— Ага, не померещилось… — с мрачным удовлетворением проговорила богиня.
— Что?.. Что там?.. Что там такое? — забеспокоились люди.
— Сейчас увидите, — угрюмо пообещала Фригг.
По просьбе ее Масдай завис в полуметре над землей, рядом с приземистыми зарослями кудрявого кустарника.
Богиня спрыгнула, оказавшись по колено в шелковых травах, и принялась быстро собирать что-то с земли, срывать травинки и обламывать веточки с ближайшего куста.
Через пару минут, убедившись, что всё нужное у нее в руках, она принялась за дело.
На краю ковра разложила она широкий лист лопуха и принялась бойко и умело плести из травинок и палочек человеческие фигурки.
В грудь каждой вкладывала она маленький серый камушек.
Скоро
Богиня повела вокруг себя руками, словно задергивая шторы, и кустарник ожил, вытянулся в рост Мьёлнира, и окружил живой стеной, скрыв от них внешний мир.
А их — от внешнего мира.
Убедившись, что живая изгородь надежно встала на указанное ей место, Фригг взяла в руки дожидающийся ее лист, подбросила вверх, и люди — и даже Масдай — ахнули: в один миг лопух окрасился яркими шатт-аль-шейхскими узорами и вымахнул до размеров ковра. В мгновение ока подросли и порозовели и зеленые травяные человечки.
Оказавшись на высоте, они уселись поудобнее, поджав под себя ноги, и ухватились почти совсем как настоящими руками за края своего транспортного средства.
— Вперед, — шепнула богиня, и лже-Масдай сорвался с места и устремился туда, где в стене перламутровой дымки терялся радужный мост в мир смертных.
Верхушки веток услужливого кустарника поспешно сомкнулись за ними подобно крыше.
— Может, они за нас и с Гаурдаком справятся? — задумчиво предположил маг-хранитель, провожая завистливым взглядом через щелочку в листве быстро растворяющийся в сероватом тумане ковер со всеми его пассажирами.
Ответить никто не успел.
Нежно-серую мглу разорвала ослепительная в своей неожиданности вспышка пламени, потом другая, третья, четвертая, всё ярче и ближе предыдущих, и в лица притаившихся пахнуло смрадом и жаром. С кустов на головы ничего не понимающих зрителей посыпались пожухлые обожженные листья.
Люди невольно присели.
Масдай — добровольно — прилег.
— Что там за ерунда?.. — любопытство побороло страх перед неведомым, и Сенька решилась выглянуть наружу сквозь оставшуюся листву.
И весьма вовремя.
Рассекая голубое утреннее небо как две грязные кометы, из серой, разваливающейся прямо на глазах на неровные неопрятные клочки пелены, над головами укрывшихся в кустах искателей Граупнера, победно трубя и торжествующе кувыркаясь в воздухе, пролетели два дракона.
От радуги не осталось и следа.
— С дуба падали листья ясеня… — заметно побледнев, процитировал присказку лукоморской царевны маг-хранитель.
— На запад полетели, гадины… — сквозь стиснутые зубы заметил Мьёлнир. — В сторону падрэгова дворца…
— Докладывать, что дело сделано, — хмуро предположил Иван.
— В его королевстве каждый получает, что заслужил, — злопамятно припомнил прощальные слова нового верховного бога Олаф.
— Держит наш хитрец обещания, ох, держит, — усмехнулась Фригг. — Желаете поглядеть, что от куколок на листе осталось?
— А разве что-то осталось? — удивилась Серафима.
Богиня подумала и согласилась.
— Пожалуй, что и нет.
Сенька вздохнула.