Не будите изувера
Шрифт:
«Как нам ее выпроводить из машины?» – написал на карте Коля.
Он совершенно не понимал, что нужно делать в такой ситуации. Зайти с левой стороны и вытащить из кресла Варю? Но останется Антон, который не сможет быстро выбраться: помешает детское сиденье. Светлана не успела ответить мужу, а он не сумел придумать правильное решение.
Дальнейшее произошло мгновенно. Не обращая внимания на слова Светы, девушка резко протянула левую руку к волосам Вари. Чапка, тихонько рычавший, пока говорила хозяйка, сейчас воспринял жест Надежды как угрозу для жизни девочки. Он оглушительно залаял, вырвался из рук Антона, державшего его, и …с этой секунды начался ад семьи Максимовых.
Глава 31
Сегамачо
Криминалист стоял по колено в воде, методично опуская палку вниз, будто исследуя границы найденного предмета.
– Где тело? – прозвучал, как выстрел, вопрос запыхавшегося Нестеренко. Сегамачо стоял за ним, тяжело дыша от быстрого бега.
– В воде. Я случайно заметил. Первый раз прошел мимо, а когда возвращался, посмотрел на озеро под другим углом и увидел подошву сапога, торчащую между веток.
– Почему ты решил, что это труп? – вглядываясь в воду и пытаясь между букетом растений разглядеть мертвое тело, спросил уже спокойнее следователь.
– Я тоже сначала подумал, что это чей-то старый сапог, даже прошел мимо. А потом меня будто стукнуло: стал палкой проверять и нащупал. Труп, кажется, застрял, поэтому всплыть не мог. Давайте вместе вытащим тело на сушу.
Сегамачо и Нестеренко шагнули в воду и, погрузив руки по плечо, нащупали убитого, но что они ни делали, достать труп не получалось. Его что-то прочно держало на дне, а сквозь клубы ила и донную траву, которая колыхалась в воде, они ничего не видели.
– Что за черт! – выпрямился рассерженный следователь. Как можно было так застрять! Будто специально, чтобы усложнить нам работу. Михаил Максимович, не в службу, а в дружбу, принесите нам фонарь и «кошку». Иначе можем так повредить тело, что патологоанатом потом в причине смерти не разберется.
Пока криминалист ходил за вещами, следователь и участковый пытались достать убитого. Нестеренко все еще был в болотных сапогах, поэтому пока не промок. Сегамачо, наоборот, погрузился в воду в повседневной одежде. Он шагнул в глубину, желая с другой стороны подхватить тело, и провалился в илистое дно по горло.
– Здесь, кажется, омут. Я попробую нырнуть и посмотреть, где Котыч застрял, – проговорил Гусев, отфыркиваясь, как собака.
– Давай, – согласился следователь, – все равно пока другого варианта нет. Хотя погоди, ты тяжелый, посмотри, какую муть развел, – он показал на озеро, где из-за поднявшегося ила ничего теперь нельзя было разглядеть. Потом он повернулся на шум и воскликнул, – ого, ребята с поляны вернулись! Сейчас кого-нибудь из них к тебе на помощь отправлю.
Сегамачо посмотрел на стоянку и увидел, что подъехала машина, которую отправлял Нестеренко к другому съезду на озеро. Полицейские вышли из автомобиля и вместе с криминалистом приближались к ним. Он все равно попробовал нырнуть, но, как и предсказывал Нестеренко, только всколыхнул со дна ил, а в мутную воду проникало так мало света, что разглядеть что-либо было невозможно.
Сергей Иванович, вылезайте из воды. У вас есть во что переодеться? – и, увидев, как Сегамачо утвердительно кивнул, продолжил. – Отправляйтесь к машине, мы здесь теперь сами справимся.
Участковый неуклюже выбрался на берег. С его одежды стекала вода, он стоял, громко дыша, непривычные к тяжелой работе руки тряслись, в глазах снова закипали слезы. Сегамачо казался себе таким жалким, убогим, недостойным жить, что захотел снова убежать в лес и выплеснуть накатившую боль и безысходность. Он медленно пошел к стоянке, но остановился, услышав вопрос следователя.
– Ребята, как съездили?
– Так себе, – ответил Никита, – семья уже уехала. Мы обошли по периметру всю поляну, но ничего не увидели.
– Хорошо, что туристы уехали, значит, обойдется без еще одной трагедии. А то, что вы найдете преступника, я и не надеялся. Туда лесом кинолога с собакой отправил. Ну, а что слышно о других преступлениях?
– Ими участковый занимается. Он опросил парней, которые кутили с девушкой и потеряли ее. Затем их видели в дачном поселке, но время не сходится. Когда грабили дачу, парни с участковым в лесу искали подругу, поэтому деревенские алкаши имеют стопроцентное алиби.
– А девушка домой вернулась?
– Нет. Участковый выехал утром на поиски. Потом он отправится на дачу, чтобы встретиться с родственниками деда.
– Позвони им, узнай, как продвигается дело.
– Мне снова на трассу выехать? – удивленно поднял брови Никита.
– Так попробуй, может днем связь лучше.
Но сколько ни пытался оперативник набрать номер, абонент все равно был недоступен.
– Ладно, оставим это пока. У нас своих дел полно. Никита, Леха, раздевайтесь, придется в воду лезть, – услышал он голос следователя, отдающий уверенные приказы. – Миша, стой на берегу, ты будешь «кошку» забрасывать. Только осторожно, не попади в людей, – Сергей Иванович, что вы тут замерли, быстро переодевайтесь, а то еще заболеете, и возвращайтесь. Вы нам еще понадобитесь.
Окрик Нестеренко заставил Гусева очнуться. Сегамачо вдруг принял решение. Он повернулся к следователю и несмело произнес:
– Олег Петрович, я того, насчет девушки хотел рассказать…
Но следователь, сосредоточенный на более важном в этот момент деле, его не расслышал.
– Олег Петрович, – чуть громче позвал участковый, боясь, что, если не сбросит сейчас с души непомерную тяжесть, то потом вряд ли решится это сделать.
– Потом, Сергей Иванович. Разговоры все позже, – махнул рукой Нестеренко.
Сегамачо опустил голову и пошел к машине, где у него была сменная одежда и полотенце. На месте стоянки он переоделся и посмотрел на экран телефона, чтобы узнать время. Стрелка приближалась к девяти утра. Оперативно-следственная группа работала на месте преступления уже два часа, а ни тела, ни версии гибели Котыча, ни убийцы у нее пока не было.
– Что за гад нам встретился на пути? Неужели это он совершил все три преступления. И что с той девушкой? Хоть бы она не попала в руки отморозка! – испытывая страшное чувство вины, шептал Сегамачо, напяливая на себя сухие штаны и футболку – нет, я не последний урод. Пусть меня накажут, но я должен рассказать, что мы с Котычем ее видели.