Не будите изувера
Шрифт:
– А кто тело в воду сбросил?
– Представления не имею. По всем раскладкам получается, что преступник в кустах отсиделся, а когда Сергей Иванович, – Нестеренко при этом показал головой на Сегамачо, стоящего немного в стороне и внимательно слушающего разговор, – по следу в лес ушел, убийца вернулся и скинул труп в воду. Только зачем, одному ему известно.
– Да, странные поступки, – потер виски Петр Макарович, – простите, ночь не спал, с исчезновением сначала разбирался, потом с грабежом на даче. Вот теперь и к вам наведался. Чувствую, все связано.
– Молодец, что приехал. Дозвониться не можем, информации мало, по крупицам узнаем о твоих делах. Сергей Иванович, – обратился Нестеренко к Сегамачо, – пойдемте к столу, посовещаться надо. Не будем мешать криминалисту, пусть делом занимается.
Он первый направился к стоянке. Остальные гуськом последовали за ним. Следователь подошел к столу, где лежала раскрытая карта. Увидев в руках у Кирилла планшет, назначил его секретарем и предложил ему стул, чтобы удобнее было записывать.
– Давай обменяемся информацией, иначе мы запутаемся. Петр Макарович, начинай ты. Только самую суть. То, что у тебя вызывает сомнения или кажется странным.
– Хорошо. Трое приятелей во второй половине дня пошли на дачный пляж, чтобы развлечься. Кроме них, на берегу отдыхали еще другие люди: группа ребят-неформалов и парочка влюбленных. Надежда, девушка, которая пропала, напилась. Потом она спровоцировала Толика Нефедова, с которым была, и мужчину из пары на драку. Инцидент завершился благополучно, но троице не хватило драйва, и дружки отправилась добирать. Девушка принесла водку, и они вместе расположились на маленькой полянке возле дороги. Через час она ушла в кустики, как говорят ее собутыльники, и больше не вернулась.
Участкового все слушали внимательно и не перебивали. Он рассказал о допросе подозреваемых, о работе по поиску пляжных свидетелей, которые подтвердили, что видели девушку лишь на берегу и больше с ней не пересекались. Затем перешел к рассказу об ограблении на даче. Следователь иногда задавал уточняющие вопросы.
– Время проверили? А алиби у дружков есть? Эта троица не могла учинить беспредел на даче?
– Можно пройтись по маршруту с Полканом, – перебил незаметно подошедший к группе кинолог.
– Да, мы об этом и хотели попросить, – обрадовался Петр Макарович.
– Тогда сразу, как здесь закончите, и отправимся.
– Договорились.
– Петр Макарович, ты дальше рассказывай. Ничего странного в этой попойке не было?
– Если судить по словам Толика и Юрка, то нет. Но мы нашли недалеко от места последней остановки дружков вот эти миленькие вещицы. Привезли их криминалисту как улики.
Участковый извлек из папки пакетики с презервативами. Сегамачо обдало жаром, когда он увидел то, что достал участковый.
– А как выглядела девушка? – неожиданно для самого себя хриплым голосом спросил он.
Все удивленно посмотрели на него, как будто увидели впервые и подумали, что этот огромный мужчина здесь делает.
– И правда. Скажи нам, Петр Макарович, какие-нибудь приметы. Я когда выезжал на убийство ориентировку мельком просмотрел, не придал большого значения, раз не сам этим делом занимаюсь, – поддержал Сегамачо Нестеренко, а потом добавил, – это что получается, они ее изнасиловали?
– Выходит, что да. Только они, паразиты, об этом ничего не сказали.
– А может, у них шуры-муры по согласию были, – вставил в разговор свои пять копеек Кирилл, который просто сгорал от нетерпения.
– Может, и полюбовно, если не доказано, то и вину возлагать ни на кого нельзя, грех, – согласился участковый Парфенов, – ну, а если брать приметы, то Надежда – обычная девушка. Ей двадцать семь лет. Невысокая, стройная. У нее темные волосы средней длины, слегка опускаются ниже лопаток, и карие глаза. Один чуток косит. Одета светлую футболку с непонятным рисунком, никто толком его не сумел описать, и темно-бордовую широкую юбку с карманами. Хотя, что это я вам рассказываю. Кирилл, нам же бабушка фото дала. Правда, она там немного другая, еще совсем юная, но все же.
Кирилл достал фотографию, с которой им мило улыбалось прелестное девичье лицо, и у Сегамачо вырвался отчаянный возглас:
– Мы с Котычем ее видели.
– Как видели? – вскинулись оперативники и изумленно посмотрели на расстроенного богатыря, стоящего с опущенными плечами и нервно потирающего лоб.
– На дороге ее подобрали. Это было примерно в 22-30. Я случайно ее заметил, когда мы мимо проезжали. Она в кустах валялась. Мы подумали сначала, что мертвая, а потом она как заорет. Напугала нас до смерти.
– Как девушка выглядела, когда вы ее обнаружили?
– Не очень красиво. Юбка у нее была задрана на грудь, ноги раскинуты, и она была без трусов. Они рядом валялись?
– Рядом? Не на руке были повязаны?
– Нет. Рядом. Костик, когда их поднял, то увидел, что они или разорваны посередине или разрезаны. Мы еще подумали тогда, что ее изнасиловали, – Сегамачо глубоко вздохнул и уже хотел в порыве откровенности и отчаяния, которое до макушки захлестывало его, рассказать все, но Нестеренко перебил его желание своим вопросом, и момент опять был упущен.
– И что вы с ней сделали?
– Ничего. Отвезли к базе отдыха. Думали, что у ворот охрана ее заметит и сообщит, куда следует.
– Мы с Кириллом посмотрели видео с камер наблюдения базы отдыха. Но вашего уазика там не было, – встрял в разговор участковый.
– Все правильно. Мы и не хотели светиться. Боялись, если свяжемся с охраной, наша рыбалка накроется медным тазом, – виновато опустил плечи Сегамачо.
– А раньше ты, Сергей Иванович, почему ничего не сказал? – укоризненно покачал головой Нестеренко.