Не было бы счастья...
Шрифт:
Постепенно возбуждение от встречи улеглось, и мы сели за стол. Катя, не желая расставаться с бабушкой, устроилась у нее на коленях. Мама не возражала, а я закрыла на это глаза. Но не успела я вздохнуть свободнее, как мама властно потребовала:
— Ну, теперь рассказывай, и, пожалуйста, подробнее...
— О чем? — переспросила я, прекрасно зная, что она хотела услышать.
Бросив на меня укоризненный взгляд, мама сказала:
— Прекрати. О том, как тебе удалось устроиться в КЭРФ. С улицы сейчас на работу никого не берут, а уж Бутырин —
— Значит, я абы-кто? — сделав вид, что обиделась, спросила я, пытаясь скрыть от мамы волнение, которое охватило меня при одном упоминании его имени.
— Марина! — Мама посмотрела на меня с укоризной.
— Это Даша меня рекомендовала, — сдалась я.
— Ага, значит, Даша... Я так и думала, что ты не сама... — с удовлетворением воскликнула мама. — Мне ты не разрешила тебе помочь, а Даше, значит, можно. Где же твоя принципиальность, моя милая?
— Нет, мама, все не так, как ты думаешь... Я многое переоценила за последнее время и, если бы не Даша, обратилась к тебе. Честное слово, поверь, только не обижайся, пожалуйста, — чувствуя себя виноватой, попросила я.
Мама недоверчиво на меня посмотрела и вдруг неожиданно мягко, почти нежно, сказала:
— Да нет, я и не собираюсь обижаться, наоборот рада, что ты наконец-то начинаешь смотреть на жизнь хоть чуточку трезвей.
«Если бы так», — огорченно подумала я, вспомнив о Павле.
— Пойми, — продолжила мама, — принять помощь от любящих тебя людей не зазорно. Разве ты не стремилась бы сделать то же самое, будь у тебя такая возможность?
— Да, конечно, — согласилась я.
Медленно помешивая ложечкой чай, мама о чем-то задумалась.
— И как тебе нравится твоя работа? — спросила она чуть погодя, внимательно посмотрев на меня.
— Ничего. Нормально. Работа как работа, не особо сложная... Платят хорошо, — как можно беззаботней ответила я.
— Да, я знаю. А как тебе твой начальник?
— Тоже ничего, — ответила я и принялась поправлять Катину салфетку. Мне надо было чем-то занять свои руки и спрятать глаза. Меньше всего мне хотелось делиться с мамой своими мыслями о Павле.
— Я бы сказала, что тебе повезло, — заявила мама, но что-то в ее голосе меня насторожило.
— Если бы... — продолжила я за нее.
Мама пристально посмотрела на меня и впрямую спросила:
— Ты еще не влюбилась в него?
Даже Катя притихла, интуитивно уловив возникшее напряжение.
— Почему ты так подумала? — ненатурально удивилась я.
— Потому что в него все влюбляются, — не задумываясь, выдала мама. — И ничего удивительного, очень видный мужчина...
— Нет, мама, мне это не грозит, — выдержав ее взгляд, ответила я.
— Ну конечно, — с готовностью подхватила она. — Моя дочь — ледышка, разве она способна на такое?..
Я искоса взглянула на маму. Неужели удалось ее обмануть? Но разговор еще не окончен, я хорошо это знала.
— Мама, давай
Едва переступив порог, мама оседлала своего любимого конька.
— Марина, тебе давно пора задуматься о своем будущем и, кстати, Катином тоже, — непререкаемым тоном заявила она. — Ну что ты за женщина! Молодая, красивая, что ты киснешь! Посмотри, вокруг столько приятных мужчин!
Мама бессильно всплеснула руками. Некоторое время она буравила меня взглядом. Стало слышно как занудно капает из крана вода, отсчитывая меру маминого недовольства.
— Никогда не поверю, что ты не способна понравиться. Но своей холодностью, своей неприступностью ты всех распугала... Тебе только двадцать семь, а ты словно крест на себе поставила! Я почти в два раза старше и посмотри — у меня до сих пор уйма поклонников. Авансов я, конечно, никому не даю, но заметь, никого и не отваживаю. В этом, дорогая моя, и состоит главная женская хитрость: ты всегда должна быть окружена мужчинами — это поднимает тебя в их глазах, да и в глазах женщин тоже... Пусть вьются вокруг, и чем больше, тем лучше, будет хотя бы из чего выбирать.
Терпение мое истощилось.
— Я не хочу и не умею вызывать к себе интерес, не надо мне этого, к тому же не каждому дано — кокетство тоже искусство. Перестараешься — получишь обратный эффект.
— Глупости! Надо только захотеть. Это заложено природой в каждой девочке. Посмотри на Катю, как она примеряет платья. И что она говорит, когда берет у тебя помаду? «Я сейчас намажу губки, и все мальчишки скажут, какая я красивая!» Ты ее этому учила?! — торжествующе воскликнула мама. И сама же и ответила: — Нет! Так вот бери пример — дочь умнее тебя.
Больше я не пыталась возражать маме, просто молча слушала, ожидая, когда же иссякнет запас ее красноречия. Маме бы стоило поискать другую аудиторию, более благодарную...
— Посмотри вокруг, — никак не унималась она, — неужели ты не видишь достойных? Ну хотя бы на твоей работе, неужели никого нет? Я не Павла имею в виду, — тут же оговорилась она.
— И почему же? — спросила я, не сдержав любопытства.
— Потому что мужчина в его возрасте, не женатый и избалованный женским вниманием, вызывает недоверие...
— А как же постоянное окружение поклонниками? Может, он исходит из тех же соображений?..
Мама одарила меня таким взглядом, что сразу стало ясно, каким глупым и неуместным она считает мое высказывание. Я в очередной раз решила, что больше не скажу ни слова.
— Ну все, ладно, на сегодня хватит, — мама примиряюще улыбнулась. — А теперь иди и примерь платье.
Я выскользнула из кухни, довольная тем, что лекция окончена, и, подхватив платье, пошла в ванную переодеваться.
Платье было великолепно! Я умела ценить красивые вещи, только вот приобретать их не имела возможности. И сидело оно так, словно его специально шили для меня. В отсутствии вкуса упрекнуть мою маму было нельзя.