Не было бы счастья...
Шрифт:
— По-моему, ты заблуждаешься, Мариночка. Быть на равных — это уважение и любовь друг к другу, а не количество денег, — резонно заметила Ольга Андреевна.
— А как же неравные браки и от того несчастливые? Или все это выдумки? — упорствовала я.
— Нет, не выдумки, — спокойно ответила Ольга Андреевна, — все это было, есть и будет, но только для тех, кто слаб или не любит.
— Наверно вы правы, Ольга Андреевна, но так непросто построить свои отношения...
— Что ж, Мариночка, такова жизнь. А волков бояться — в лес не ходить, так что подумай и реши, что для тебя важно и чего ты хочешь.
Я
Повинуясь какому-то внутреннему порыву, я вскочила и, достав телефонную книгу, стала искать номер Павла. Во всяком случае, благодарность он заслужил и ничего не случится, если я скажу ему спасибо, решила я, нетерпеливо листая страницы. Я глубоко вздохнула, решилась и набрала номер. Удары моего сердца почти заглушали гудки. К телефону долго не подходили или, может, мне так показалось. Я уже хотела повесить трубку, когда приятный и немного капризный женский голос промурлыкал мне в самое ухо:
— Да, алло. Вас слушают... Кто говорит?
Я была настолько настроена на Павла, что в первый момент опешила, пытаясь понять, туда ли попала или, может быть, это его мама. Но голос звучал слишком молодо и никак не вязался с моим представлением о ней. Мои сомнения разрешились, когда я отчетливо услышала другой голос, который сразу же узнала:
— Лена, кто это?
— Молчат, Пашенька, — нараспев ответила Лена.
Я с такой поспешностью бросила трубку, словно она обожгла мне пальцы. Сердце так колотилось, что какое-то время, кроме него, я ничего больше не слышала, стояла и бессмысленно смотрела на телефон. И вдруг он зазвонил. От неожиданности и внезапного страха у меня перехватило дыхание. Я подняла трубку. Звонила Катя — большая.
— Что с тобой? — обеспокоенно спросила она, сразу почуяв неладное.
— Ничего, просто рада тебя слышать.
Мы договорились встретиться завтра в четыре возле ресторана «Валенсия» и вместе пообедать. Я тут же перезвонила маме и попросила ее оставить Катю до вечера.
Павел все-таки позвонил, но на следующий день. Поздравил меня с днем рождения и предложил провести воскресный день вместе. Я, конечно, не призналась, что вчера звонила ему, и собралась было отказаться от встречи, но мне хотелось его видеть, особенно теперь, когда я слышала его голос! Я даже представить себе не могла, как соскучилась... И все же я отказалась — Катя приезжала раз в год, и то ненадолго, а пожертвовать дружбой я не могла, даже ради Павла. Я сказала, что уже договорилась о встрече с подругой, поблагодарила за цветы и конфеты, и мы простились.
Подойдя к ресторану в точно назначенное время, я увидела Макса и испугалась, не случилось ли что... Но он успокоил меня. Катя задержалась у мамы и скоро к нам присоединится.
На улице было очень жарко, и мы решили подождать Катю в ресторане. Посетителей было совсем мало. Официант принес нам кофе, и Макс поставил передо мной большую коробку.
— Марина, прими наш с Катей подарок. Катя хотела сама тебя поздравить, но доверила это мне, чтобы ты не скучала.
Я развязала ленту и сняла крышку. Сверху лежала коробочка с моими
— Макс, у меня нет слов!.. Это же моя мечта! — почти шепотом произнесла я, словно боясь, что с куклой может что-то случиться, если я заговорю громче.
— Я очень рад, — с вежливым поклоном ответил он. — Мы выбирали эту куклу в Париже. Катя рассказала, как в Ленинграде вы ходили на выставку старинных игрушек и она не могла увести тебя оттуда.
— Да, правда, — подтвердила я, не в силах оторвать взгляд от куклы.
Для меня это был дорогой подарок, как бы символ Катиной любви и памяти. Я бережно усадила куклу на стол перед собой, подняла глаза и увидела Павла. Он был не один. Рядом с ним, держа его под руку, стояла девушка.
Павел смотрел на меня, продолжая о чем-то говорить с администратором. Взгляд его был холоден. Я не могла оторвать от него глаз, словно несчастный кролик от удава. Он взглянул на наш столик, лишь на секунду удостоив вниманием Макса, затем в нарочито вежливом поклоне склонил голову, после чего, потеряв к нам всякий интерес, отвернулся и больше уже в нашу сторону ни разу не посмотрел. Закончив разговор с администратором, Павел со своей спутницей направился в следующий зал.
Девушка была красивой. Ее темные волосы волнами спадали почти до самой талии. Открытое красное платье подчеркивало все достоинства ее ладной фигурки, высоко открывая длинные загорелые ноги.
Они скрылись из вида, а я все еще словно пребывала в гипнотическом сне. Стоило только взглянуть на эту удивительно эффектную пару, чтобы понять характер их отношений. Павел с нежностью относился к своей спутнице, бережно, едва касаясь, придерживал за локоть и тепло смотрел на нее, а меня едва удостоил холодным и отчужденным взглядом. А она буквально таяла от любви, ничего вокруг не замечая, и только улыбалась, не спуская с него своих огромных и темных, как крымские вишни, глаз. Глядя на них я ощутила такую острую боль, что едва не застонала.
Бедный Макс почувствовал, что со мной что-то происходит, но явно ничего не понимал. На лице его отразились тревога и растерянность.
— Марина, что случилось? — осторожно поинтересовался он. — Тебе нехорошо? Ты очень бледная.
— Нет, Макс, не волнуйся, со мной все в порядке, — виновато улыбнувшись, сказала я, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. Вскоре пришла Катя. Переждав, пока мы с ней чуть приутихнем, Макс вежливо попросил разрешения оставить нас вдвоем, что для меня было очень кстати, при нем бы я не решилась...
Когда Макс ушел, я, стараясь говорить только самое важное, рассказала ей всю мою незатейливую историю вплоть до последней сцены в ресторане. И Катя предложила поехать ко мне и, как в старые добрые времена, поговорить обо всем дома, спокойно и без свидетелей.
С Катей мы проболтали весь вечер.
— По-моему, ты слишком торопишься делать выводы, — сказала мне она. — У тебя только две краски — белая и черная, но есть еще и другие. Я не отрицаю, все возможно, но тебе не пришло в голову, что мог подумать Павел, увидев тебя с мужчиной, причем после того, как ты отказала ему, сославшись на встречу с подругой?