Не целуйтесь с незнакомцем
Шрифт:
Не сомневаясь, что Ронда уже успела выскочить через заднюю дверь, Керт впустил Большого Тони. Тот был красен от ярости.
– Мы по уши в дерьме! – Отец пролетел мимо, яростно размахивая газетой.
– Ты о чем? – Керт облегченно вздохнул: отец не пронюхал о Ронде.
Большой Тони показал ему утренний выпуск «Тайме оф Мальта», только что сошедший с печатного станка.
– Пифани Кранделл и вся ее стая вопят, будто я пытался убить Ника Дженсена! Они договариваются даже до того, что это мы отравили Трейвиса Прескотта!
– Полная чушь! –
– Еще пишут, что какой-то моряк-грек клянется, будто Ронда обманом заманила его на «Песню сирены», где ты его поколотил.
Керт очень старался сохранить невозмутимость, но, видимо, выражение его глаз выдало отцу правду.
– Значит, это не вранье? – Последовал сокрушительный удар в челюсть, от которого Керт рухнул на диван. – Зачем?
Мотая головой от звона в ушах, Керт пробормотал:
– Подрались на вечеринке.
– В газете написано, что грек чуть не умер. Он несколько недель валялся в больнице. Корабль его не дождался, поэтому он обратился в полицию. Как только Дженсен обвинил нас в покушении на убийство, полиция дала ход этим показаниям.
Тони опустился в кожаное кресло и долго смотрел на Керта. Его молчание было страшнее побоев.
– Может, ты что-то еще от меня скрываешь? – спросил Тони зловещим шепотом.
Керт был убежден, что ни его, ни Ронду ни за что не сумеют связать с ядом. Что ж, замысел провалился, но они очень постарались и приняли исключительные меры предосторожности. И Керт тут же вспомнил почтового служащего, который за плату передал ему фотографию, отправленную Остином Прескоттом Дженсену. Вот слабое место.
– Если ты не расскажешь мне всей правды, потом не вздумай просить у меня помощи, – заявил Тони.
– Есть один почтовый служащий, который может поднять шум. Я заплатил ему, чтобы он отдал мне предназначенную для Дженсена посылку, – промямлил Керт.
– Что за посылка, черт побери?
– Фотография. – Керт предпочел бы вообще не упоминать Ронду, но теперь это было невозможно. – На ней Ронда и Трейвис Прескотт. – Он собрался с духом и выговорил: – Я не хотел, чтобы ее имя всплыло в связи с его смертью.
– Час от часу не легче, черт побери вас обоих! Эта тупая шлюха навлекла-таки на тебя беду! – Тони резко вскочил на ноги. – Вы вместе прикончили Прескотта, а теперь замахнулись на Дженсена. Так?!
Керт хорошо знал, что следует из такого отцовского тона. Даже если бы он был невинен, как овечка, Тони не переубедишь.
– Так... – пробормотал Керт.
Тони снова сел напротив.
– Зачем вам понадобилось убивать Прескотта? Необходимо было дать хоть какое-то объяснение.
– Прескотту приглянулась Ронда. Однажды он явился на яхту без приглашения, а там была в разгаре вечеринка, не без наркотиков. Этот осел стал угрожать полицией. Ронда испугалась, что скандал помешает ей расстаться с мужем.
Керт беспомощно развел руками. У Тони отвисла челюсть: он таращился на сына. Ему не хотелось верить в
На следующий день она встретилась с Прескоттом и убедила его, что пострадавший отделался испугом. На самом деле рыбак лишился глаза, однако обидчикам удалось запихнуть его на судно, отплывавшее на Цейлон. Трейвис получил баночку меда как свидетельство примирения и признания случившегося плачевным недоразумением. Мысль убить Прескотта и вправду пришла в голову Ронде, Керт же не собирался противиться. Завладеть акциями, а не только избавиться от нежелательного свидетеля – разве не славно? Так казалось тогда.
Тони так упорно молчал, что Керт не выдержал:
– Не беспокойся, все, что они могут доказать, – это что я подкупил почтового служащего.
В комнате повисла тишина. За окнами начался перезвон колоколов, призывающих прихожан на первую утреннюю мессу. Когда Тони соизволил нарушить молчание, его голос был еле слышен из-за звона.
– Я провел на этом острове всю жизнь, заботясь о своем добром имени, возводя империю. Ради чего? Ради тебя. А ты все разрушил из-за замужней шлюхи, которая даже не сможет родить тебе законного сына.
Искреннее отчаяние в голосе родителя побудило Керта сказать что-нибудь ему в утешение.
– Я уверен, что брак Ронды будет признан недействительным. Мы еще нарожаем тебе внуков.
– Ублюдков с мякиной вместо мозгов. – Тони фыркнул. – Дура, придумавшая отравленное печенье, передаст гены идиотизма своему потомству.
Несмотря на отцовский гнев, Керт счел возможным вступиться за Ронду. В конце концов, он в полной мере разделял ответственность за яд.
– Ее сердце принадлежит мне: она меня любит. Она позволила мне лишь одно: подкупить почтальона. Все остальное сделала сама. Надо отдать ей должное: она предана мне.
Глаза Большого Тони сузились, и Керт приготовился к гневной тираде. Однако вместо ругани Тони опустил голову и улыбнулся. Точно так же он улыбался, когда расправлялся с очередным конкурентом.
– А ты хитрее, чем я думал, мой мальчик.
Керт не расслабился от «мальчика», а лишь осторожно улыбнулся в ответ. С Большим Тони надо было быть все время настороже. Его ухмылкам доверять не приходилось.
– Ты глуп, но тут, по крайней мере, догадался поручить всю работу своей девке. Если кому-то и придется отвечать, то только Ронде Сиббет.