Не чужие дети
Шрифт:
– Я перезвоню, – сказала поспешно и только успела нажать на отбой, как Михаил взял у меня мобильный.
– Твоя подруга? – поинтересовался, возвращая.
– Нет, соседка.
– И зачем соседка звонит тебе посредине дня? – Он приподнял бровь.
– А какая вам разница? Сейчас обед. Или теперь вы и мои звонки будете контролировать? – Я вскинула голову.
Михаил стоял близко, и среди множества окружающих запахов я отчётливо различала его. Капля бергамота и горьких трав вперемешку с терпкостью. И ещё нотки чая, который он только что пил.
– У нас что-то с краном. Вернее, у неё. Михаил Григорьевич… – решение пришло мгновенно. – Мне нужно съездить домой. У соседа снизу по трубе течёт. А квартира…
– Как же ты быстро превратилась в канарейку.
– При чём тут канарейки?! У меня потоп в квартире!
– Да так… щебечут они сладко. – Он проверил время. – Хорошо, на сегодня ты свободна. Но в течение недели должна будешь всё отработать. Четыре часа за тобой.
– Отработать?! А ничего, что я вчера весь вечер развлекала вас и ваших японцев?!
– Ты должна отработать четыре часа, Есения. – Лицо и голос мигом стали жёсткими. – Вчера ты работала. И, если понадобится, будешь работать до ночи каждый день. Иди. За тобой шесть часов отработки.
– Четыре! – вознегодовала я.
– Шесть, – отчеканил он. – И не пытайся гнуть свою линию. Иначе будет восемь.
Глава 7
Когда я приехала, температура у Даши была уже почти тридцать восемь. Не надо было врать утром воспитательнице, что дети приболели. Вот, пожалуйста! Слова, как говорится, материальны.
– Я балкон открывала, – призналась Соня. – Чай пила. Даша ко мне пришла. Но вроде тепло было.
Соседка расстроенно посмотрела на малышку. Даша выглядела вялой, но в постель идти отказывалась категорически. Увидела меня, подскочила и больше не легла, как я ни уговаривала.
Я потрогала её лоб, хотя было незачем. Само собой получилось, инстинктивно.
– Вряд ли это из-за балкона. Не могла же она за несколько часов заболеть.
Припомнила вечер, когда мы возвращались, Даша шла в расстёгнутой кофте. Вроде ветра как такового не было, только порывы. Правда, холодные. Но что махать кулаками после драки? У Даши температура – факт остаётся фактом.
Звонок в дверь растревожил воцарившуюся тишину. Только увидев на пороге курьера, я вспомнила, что по пути заказала торт.
– Ну ты что? – смутилась Соня. – Есь… Мало того, что у Даши температура, так я тебя ещё и с работы выдернула. Это я тебе торт должна, ещё и не один.
– С ума сошла? – Я бросила на неё взгляд и прошла в кухню. Поставила чайник. – Кто будет чай с тортиком? – спросила громко.
Даша уже успела уйти в комнату, но не прошло и десяти секунд, как и она, и Костя примчались к нам. Значит, всё не так плохо.
Я показала детям на стулья и вручила торт соседке.
– Режь. И ничего слышать не хочу, – сказала решительно и добавила тихо, подняв на соседку взгляд: – Мне нужна минутная передышка, Сонь. Ощущение такое, что я в болоте. Чем больше пытаюсь выбраться, тем сильнее вязну. Родителей нет, друзей тоже – одни коллеги. Давайте просто съедим все вместе этот торт.
– И не будем думать, что он останется на наших бёдрах, – пошутила Соня и посмотрела на коробку. – Шоколадный со сливочным кремом. Ммм…
– Вообще ни о чём не будем думать. Режь. – Я подала ей нож, а сама взялась разливать чай.
***
Заслушавшись рассказом Сони о поездке за город, я настолько отвлеклась, что перестала следить за детьми.
– Есь… – Соседка вдруг показала мне в их сторону.
Я так и ахнула.
– Ты что делаешь, Дарья?! – Подскочила к племяннице и… впала в ступор. Её ладошки были выпачканы кремом, рот тоже, а с торта бесследно исчезли три розочки каждая размером с мандарин. Неожиданно странным показалось поведение Кости.
– Это ты её научил? – спросила я строго.
Он сразу же замотал головой, смотря на меня самыми честными на свете глазами. Только почему-то в его честность я не верила. Вытерла Дашкины руки, снова посмотрела поочерёдно на неё и на Костю.
– Раз не умеете себя вести, идите в комнату.
– Ну Е-е-есь… – жалобно протянул племянник.
– В комнату, – повторила строго. – Вы разве не знаете, что так делать нельзя?
Костя промолчал, Даша тоже притихла. Оба выглядели виноватыми.
– Вот именно, что знаете. Всё, свободны. Живо идите к себе.
Нехотя, они поплелись в детскую. Я с тихим стоном опустилась на табурет и на миг закрыла глаза. Потом посмотрела на торт и, наплевав на всё, поддела ложкой один из двух оставшихся кремовых цветков.
– Знаешь, Сонь, порой мне кажется, что ничего у меня не выйдет. Я ведь не хотела детей. Вообще не хотела, даже в будущем. И вот сейчас… Вроде стараюсь, но ничего не выходит. Только хуже с каждым днём становится.
– Неправда. Всё у тебя выходит, и куда лучше, чем у многих. Почему ты считаешь, что что-то не так?
– Да потому что… Костя в саду дерётся, школа на носу, а я даже думать боюсь, как буду всё состыковывать. Даша… Да ты и сама видишь. Только отвернусь, и всё. Она ещё и кошку просит. Психолог тоже сказал, что это поможет ей быстрее прийти в себя. А я не могу! Понимаешь, не могу! Ну куда мне ещё кошку, тем более в съёмной квартире?! Ладно раньше, а с этим Азаровым… Знаешь, что он сказал, когда я отпрашивалась сегодня? Что я должна отработать эти четыре часа! А потом – что шесть, а не четыре! Так ему в голову взбрело! И…