Не драконьтесь, Ваше Высочество! или Игра на выживание

Филеберт Леси

Мне кажется, сюда сбежались люди со всех соседних улочек. Особенно запомнилась одна дамочка в пышном платье, в шляпке с пером. Дама гуляла с кавалером, но тот не захотел поначалу пускаться в пляс, наверное, у него были совсем иные планы на вечер. Более томные, так сказать. А вот дама захотела, она лихо приплясывала, и ее пышная многослойная юбка красиво развевалась при каждом движении, приковывая к себе восхищенные взгляды. Так что ее кавалер в итоге посчитал нужным перебороть стеснение и присоединиться к танцам, чтобы показать всем, что дама-то занята, нечего восхищенно глазеть.

Впрочем,

долго этой парочкой и остальными прохожими я не любовалась, все мое внимание было приковано к виновнику внезапного развеселья. Смычок так и летал в руках Фьюри, который не стоял на месте, а в полутанце кружил вместе со скрипкой, ни на секунду не прерывая игру. Я всегда раньше думала, что на скрипке можно играть только с предельно сосредоточенным выражением лица, строго стоя на месте. Но Фьюри двигался так легко и свободно… Летящей походкой он подскочил к недоуменно застывшим в сторонке музыкантам и коротким кивком указал на их отложенные в сторону инструменты, мол, подыграете? Те растерялись, но попробовали что-то подыграть на гитаре, да и небольшой барабан откуда-то вытащили. И Фьюри одобрительно кивнул, когда кудрявый паренек взял быстрый ритм, — мол, сойдёт, продолжайте в том же духе.

Он явно чувствовал себя очень уверенно в центре внимания, словно бы привык к нему и считал его само собой разумеющимся.

"А ты долго хоз-з-зяином любоваться будешь? — раздался в моей голове голос Ластара. — Деньги-то с-с-собирать кто будет?"

Ох, и правда! Я отмерла и кинулась с шапкой в руках, выманивая монеты у заслушавшихся и танцующих граждан. Впрочем, выманивать даже не приходилось — сами охотно кидали в шапку, и, по правде говоря, очень щедро кидали. Так щедро, что в какой-то момент я зависла на одном месте, вытаращив глаза уже на целую горку золотых, серебряных и медных монет. Навскидку там уже было гораздо больше денег, чем я вообще брала с собой в дорогу.

— Кто этот удивительный молодой человек? — спрашивали меня то и дело горожане.

Я только очаровательно улыбалась и врала напропалую:

— Это сам дон Ирьюф прибыл из Тироля! Как, вы не слышали про самого дона Ирьюфа? Да вы что! Он же сейчас путешествует по всему Салаху, знакомится с местным колоритом! Вдохновляется, воодушевляется, присматривается. Видите, в каком он восторге от этих мест? Колори-и-ит, шикарный местный королит!.. Так что вы давайте-давайте, не скупитесь, покажем дону Ирьюфу, как мы его любим и ждем с официальными гастролями в наших краях!..

Всё-таки с Тиролем у Салаха отношения получше, тирольский музыкант у нас не вызовет подозрений, действительно заезжают такие иногда.

Прохожие восхищенно ахали, кивали и отсыпали монеты с еще большей щедростью.

Уж не знаю, о чем там сейчас думал Фьюри, лица его я не могла видеть из-за низко накинутого капюшона и глубоких вечерних теней. Но уверена, что драконий слух улавливал каждое мое слово, так как голос Ластара отдавался в моей голове громким хохотом:

"С-с-сказочная с-с-сказочница ты, крош-ш-шка!.." — шелестел он.

Мне даже показалось, что я слышу одобрительный смешок Фьюри. Хотя, наверное, просто показалось, в таком шуме и гамме на площади вообще сложно было что-то расслышать, а у меня не было острого драконьего слуха.

Я вприпляску носилась

по площади с шапкой в руках, забалтывала восхищенных прохожих, но то и дело сама косилась на Фьюри. Знаете, он совершенно виртуозно играл на скрипке. Так легко, будто бы родился с инструментом в руках. Мелодия лилась, искрилась, плавно переходила в новую, и я поймала себя на мысли, что уже несколько секунд стояла и просто в восхищении открыла рот, любуясь Фьюри.

Он как раз запрыгнул сейчас на парапет фонтана, стоящего в центре площади, чтобы быть повыше и на виду у всех. У нас вообще любили эффектные фонтаны на площадях ставить, и этот не был исключением. Каких-то изысканных мраморных скульптур тут не имелось в наличии (все-таки данный район был уже ближе к окраине Салаха), зато этот фонтан был "танцующим", струи воды неравномерно били в воздух, и движение воды словно бы вторило задорной мелодии, звучащей на площади. Динамичное цветовое освещение являлось сейчас эффектным фоном для Фьюри, за чьей спиной играли струи воды из зеленого, желтого и голубого цветов, а ярко-оранжевая лекарская мантия дополняла таинственный образ музыканта.

На Фьюри был низко опущен капюшон, но я стояла так, что при очередном повороте архана на месте увидела, как на его лицо падает свет фонарей.

М-м-м, с каким видом он играл на скрипке!.. Глаза закрыты, на губах — красивая улыбка. Такая светлая, мечтательная. Лицо расслаблено, а руки словно бы жили своей собственной жизнью. Фьюри не смотрел на струны и вообще на инструмент, но смычок в его руках уверенно выводил музыкальный узор необыкновенной красоты. Я чувствовала себя загипнотизированной, глядя на эти длинные изящные пальцы, точно знающие, как сыграть ту или иную ноту.

Впору было начать завидовать инструменту, который Фьюри так любовно наглаживал. Он играл с искренним наслаждением, отдавая всего себя в эту мелодию. У него явно был очень большой опыт игры на скрипке, мне даже в голову не приходило, что он может играть, да еще вот так профессионально… И не с напряженным сосредоточенным выражением лица человека, боящегося ошибиться, а так, как будто, ну… Ну как будто у него просто душа так пела. Будто скрипка являлась продолжением Фьюри и просто озвучивала какие-то его мысли вслух. Будто они сейчас слились в единое целое… Нет, ну точно можно начать ревновать!..

Так я и стояла застывшей статуей в восхищенном изумлении. Прижимала к себе свою шапку, полную золотых, серебряных и медных монет, но даже не думала об этих деньгах — просто впитывала каждое движение Фьюри, каждую ноту.

Активная мелодия всё лилась и лилась, такая задорная и провокационная, она словно бы вопрошала "Ну как, слабо меня переиграть?". И уличные музыканты — те самые, у которых Фьюри забрал скрипку, а теперь ребята схватились за свою гитару и барабан — охотно велись на эту провокацию и поддерживали мелодию, вливались в нее, импровизируя на ходу. Музыкальный узор разрастался, усложнялся, набирая обороты и приближаясь к кульминации. Я бы сказала, что всё это внезапно разыгравшееся на площади музыкальное представление сильно напоминало соревнование скрипки с гитарой и барабаном. Без слов, но так эмоционально, мощно и даже немного агрессивно, что было невозможно остаться равнодушным.