Не дразни дракона

Гаврилова Анна Сергеевна

Я была в целом не против бойкота, только возник ещё один вопрос…

— Если всё так плохо, то почему вы не пожалуетесь? К королю обратиться, конечно, не получится, но есть же совет старост. Он может сообщить в Департамент правопорядка, представительства которого есть в каждом крупном городе, а уж из Департамента доложат куда следует и примут меры.

Судя по лицам, половину слов девушки не поняли, что не удивительно. Деревня, в которую я забралась, находилась в такой глухомани, что дальше просто некуда.

Дорог тут считай не было, школ и библиотек — тем более. Связь с внешним миром только через ярмарку, которая проходила раз в год в ближайшем селе, до которого три недели пути.

Про магические переговорные кристаллы речи также не шло, а про существование порталов тут даже не знали. Зато, как выяснилось, умели сочинять чудные небылицы про драконов, что, кстати, тоже неудивительно. Деревня находилась на самой границе с владениями крылатых, у самого Драконьего хребта.

Драконов тут видели часто, только не на земле, а в небе. Опасные соседи летали в наши же предгорья — охотились там на кобольдов и гремлинов.

Кстати, предгорья они посещали совершенно легально, по письменному договору с Вектарией, и никаких нарушений наши наблюдатели не отмечали. То есть всё хорошо, всё прекрасно. Настолько спокойно, что сами боги велели что-нибудь присочинить!

— Мы рассказывали, — внезапно заявила Снежа. — Только не в Депрата… — девушка запнулась, не осилив незнакомое слово. — Не в этот, как его там, а сборщику податей… Сборщик приезжал, и наши старшие говорили.

О! Между прочим, сборщик — тоже вариант.

— И что? — подтолкнула я.

Снежа поморщилась.

— А он как ты, — вклинилась Мика. — Расспросил и рассмеялся. Сказал, что брехня и уехал.

Я опять не сдержала улыбку. Да, всё правильно, любому мало-мальски образованному человеку очевидно, что брехня.

— Только он ещё спрашивал как часто воруют, — добавила Снежа.

— И? — да, мне тоже стало интересно.

— Редко, — уверенно заявила девушка. — На моей памяти никого ещё не воровали.

— Это у нас не воровали, — сказала Злата сердито. — А у соседей в позапрошлом году девку украли, и пять лет назад.

В общем, ясно. Всё как и положено — воруют, возвращают живыми-невредимыми, никто ничего не помнит, и происходит всё так редко, что свидетелей и нет.

Короче, местная легенда во всей красе, со всей её нелогичной недостоверностью. На этом, пожалуй, и закончим. Точнее, вернёмся к главному — к плетению венков, пению заунывных песен и хождению в хороводе. Увы, других развлечений тут просто нет.

Я водрузила свой венок на голову и примиряюще улыбнулась сидящим вокруг девицам. Глядя на меня, все сразу вспомнили о смысле и цели нашего нахождения на этом луге и принялись доплетать венки.

Злата и Мика запели дуэтом — точнее завыли, но будем считать, что запели, — а я расслабилась и задрала голову, подставляя лицо лучам летнего солнца. Жизнь в деревне штука своеобразная, но я ничуть не жалела, что оказалась здесь.

Вернее, сейчас не жалела, но ещё три недели назад очень хотелось подхватить свои пожитки и перебраться в какой-нибудь, пусть самый захудалый, но город. Просто ко всем этим сказкам и хороводам прилагался ну очень непростой быт.

Деревня в пятьдесят дворов, отхожее место на улице, совместное мытьё в бане два раза в неделю, ежедневные походы к колодцу за водой, а ещё изнурительные работы в поле и в огороде. Добавить сюда необходимость обаять местных жителей и вклиниться в их общество, и в пору, как и Злата с Микой, завы…петь.

Но, невзирая на протесты моего непривычного к подобной жизни тела, и ещё более непривычного разума, я стиснула зубы и осталась. Есть у нас с папой одна общая черта — упрямство. Причём папины советники за глаза называют это упрямство ослиным, и какая-то доля истины в этом оскорбительном уточнении есть.

Отец упрям как тысяча ослов! Как целое ослиное стадо! И именно поэтому я очутилась здесь, на краю цивилизации, на диете из пышного домашнего хлеба и парного молока.

Забралась в самую глубь, а потом… капелька ментальной магии, толика королевского дара, который позволяет упростить процесс влияния на подданных, немного личного обаяния, и вот я Лина, жительница центральной Вектарии, которая покинула родной дом по каким-то неведомым и неинтересным местному населению причинам.

Милая девушка, которую приютила одинокая старушка, живущая на краю деревни. Ещё не своя, но и выгонять уже никто не собирается, а жена старосты даже присматривает для меня жениха.

Жених! Как много в этом слове! Собственно, именно грядущая свадьба стала причиной побега из родного дома.

Ситуация более чем банальна для девушки моего положения — отец решил устроить политический брак, отдать дочь монарху соседней, почти дружественной нам страны. И в целом ничего страшного — Биорик Кривоногий человек пожилой, но приятный, без особых причуд и завихрений. Тот самый конь, что борозды не испортит, и на котором ещё можно куда-то доехать.

Я от радости не прыгала, но почти согласилась. Действительно была не против, но…

В какой-то момент отец сказал что-то не то, а я вспылила и ответила. Слово за слово, мы поругались, и пожелание превратилось в приказ.

Вот тут в дело и вступило то самое семейное упрямство — его величество Селтор Третий упёрся, а я… тоже.

— Ты выходишь замуж за Кривоногого, и это не обсуждается! — припечатал папа, и я кивнула. Развернулась и вышла из кабинета, чтобы тут же начать планировать побег.

Сбежала. Переоделась простолюдинкой и отправилась туда, где нет ни стражи, ни шпионов, ни доносчиков. Намеренно шла в самую глухомань, и даже понимала, что жить вдали от города будет тяжело.