Не дури, пацан
Шрифт:
— Позвони мне, — проговорил он, кладя на стол карточку, — и приезжай. Я с удовольствием закончу то, что мы начали.
Ирина распахнула глаза, но сил что-то сказать не было. Она лишь по привычке упрямо замотала головой.
— Мы оба этого хотим, Ир, — очень серьезно, совсем не по-пацански сказал Денис уже у двери. — Позвони. Пожалуйста.
Он ушел, едва сдерживаясь, чтобы не перейти на бег. Меньше всего ему сейчас хотелось ехать обратно в магазин и разгребать дела, которых всегда было навалом. Денис предпочел бы наплевать на опасность быть застуканным и хорошенько отделать Ирку у стены, зажимая ей рот рукой, чтобы она не орала на весь бар. Но
Денис очень надеялся, что она позвонит. Он чертовски нуждался, чтобы она приехала. Бирюков хотел ее. Очень хотел. Он уже забыл, когда так сильно хотел, чтобы женщина принадлежала ему. Ему одному. В памяти в очередной раз нарисовался образ Саши Нестеровой. Денис громко выругался, заводя машину, сдаваясь. Остаток дня между рабочей рутиной он вспоминал, как познакомился с Сашей, как влюбился в нее, как странно строились их отношения, перетекая в брак, заканчиваясь разводом. Между этими мыслями он терзался жутким стояком, который провоцировал запах духов Ирины, впитавшийся в его рубашку.
Глава 4. Предновогоднее желание
Ирина долго стояла у стены, вибрируя от возбуждения, которое никак не находило выхода из ее тела. Она собиралась бросить ему в лицо бумажку с анализами и попросить больше ее не беспокоить. И если с первым заданием девушка справилась прекрасно, то вот второе провалилось ко всем чертям. И, конечно, она винила во всем Дениса. Он сбил ее с толку, явившись в кабинет в таком виде, да еще и извинился.
А потом… Потом Бирюков опять включил наглого пацана, и она поплыла. Что-то было гипнотически притягательное в его вздорном нахальстве. Или это очки делали Дэна таким сексуальным? Или костюм? Или небрежно расстёгнутая рубашка без галстука? Или улыбка, которая заставляла что-то трепетать у Иры в животе, а потом и ниже? Или все сразу? Пока она думала, почему не поднимается рука, чтобы съездить ему по физиономии еще раз за бессовестное замечание о потенциальном безопасном сексе без презерватива, Денис уже прижимал ее к стене, целуя.
А она… Она была не в силах сдержать льющийся из ее рта поток сознания и признавалась, что очки делают Дэна безумно сексуальным, что ей нравится его самоуверенность и напор, что она готова дать ему прямо здесь и сейчас.
А он… Он просто взял и ушел. Конечно, аргумент о незакрывающихся дверях крыть было нечем, но его не остановил этот факт на Димкиной кухне. Ирина, безусловно, понимала разницу и где-то глубоко (очень глубоко) в душе была благодарна Денису за стоп-кран. Но это никак не спасало ее от непрекращающейся дрожи и кома в горле, который грозил скорыми слезами. Была бы она помоложе, обязательно обиделась бы на такое безобразие, устроила бы сцену, пока он не ушел. Но Ирине было тридцать пять, и она нашла в себе силы сдержаться, выровнять дыхание, унять трясущиеся колени, отлепиться от стены, пройти за стол, сесть и продолжить работать, отчаянно игнорируя визитку Бирюкова.
Буднично праздничная круговерть питейного заведения немного привела ее в чувства, задействовав внутренние резервы, типа автопилота. Ирина закопалась с накладными, проверила обстановку в зале, созвонилась со злополучными поставщиками, перекусила с Диманом, который заскочил между встречами. И вроде к
Ирина не в первый раз поймала себя на мысли, что не заметила, как выросла ее дочь. Вроде совсем недавно эта кнопка копала песок в компании таких же малявок, а теперь не пропускает ни одной дискотеки. У них был очень дружный класс, даже параллель. Недавнее распределение по профилям перетасовало состав, но дружить ребята не перестали. У них была своя компания, человек десять девчонок и мальчишек. Эта минибанда славилась в школе массовиками-затейниками. По их инициативе все время проводились тематические вечеринки с постановочными выступлениями, спектаклями, КВНами, после которорых банда обычно шумным табором расходилась по домам. По пути они воодушевлённо пели песни, пугали прохожих, спрашивая очень серьезно: «А вы не видели здесь дога без намордника? Он такой черный, чуть пониже меня ростом».
Ясное дело, что перед Новым годом эти энтузиасты были переполнены предвкушением праздника и мотались от елки к елке, водя хороводы, играя в какие-то сумасшедшие игры прямо на виду у изумленных прохожих. А потом мальчишки провожали девочек до дома, сами расходились ворча, что предки не дают потусоваться хотя бы до десяти. Еще совсем недавно Ирина и остальные родители по очереди присматривали за всем этим безобразием. Но в этом году было решено избавить отпрысков от надзора при условии, что они буду возвращаться вовремя.
Ирине это решение далось нелегко. Она потеряла слишком много времени, когда Лена была маленькой, и теперь никак не хотела отпускать ее, признавать, что ребенок уже не так сильно нуждается в ней. Девушка прикусила губу, в очередной раз желая повернуть время вспять, чтобы исправить ошибки. Или… Или повторить все еще раз. Иначе. Ира сглотнула, зажмурилась. Она знала, что не сможет выгнать эти мысли из своей головы, будет сидеть дома, таращась стеклянными глазами в телевизор и напоминать себе, что уже тридцать пять, и биологические часы тикают, уничтожая возможность родить второго ребенка. Хотя какой ребенок, если на горизонте даже приличного мужика не было.
Ирина выдохнула, распахнула глаза, заставила себя встать, выключить компьютер. Ее взгляд зацепился за карточку на столе. Поддавшись импульсу, она схватила ее, набрала номер.
— Алло, — почти сразу ответил Денис немного приглушенным, уставшим голосом.
— Мы не закончили, — почему-то выпалила Ирина.
— А? — опешил собеседник на том конце провода. — Кто это?
— Токарева это. Или ты с кем-то еще сегодня не закончил?
— Эээ, признаться, да, Ириш, — засмеялся Денис, а Ирина напротив, напряглась. — С обедом я сегодня не закончил, но сомневаюсь, что мой недоеденный тунец смог бы позвонить и возмущаться по этому поводу.
— Я не возмущаюсь, — фыркнула она.
— Да? А тон у тебя весьма… экхм… возмущенный и возбужденный, — продолжал стебаться Дэн.
— Твоими стараниями, говнюк, — не сдержала раздражения девушка.
— О, дорогая, это я даже не начинал стараться.
— Ты такой…
— Да.
— Нет, послушай, ты…
— Да-да, Ирин.
— Что — да-да?
— Да, я готов закончить начатое.
— Адрес говори, — рыкнула Токарева.
— Мой?
— Мой мне известен. Конечно, твой.