НЕ ГАДАЙТЕ НА РОМАШКАХ. Книга 3. СЕМЕЙНАЯ КРЕПОСТЬ.
Шрифт:
К встрече готовились основательно, ещё с вечера нажарив и напарив холодильник еды. И сейчас девчонки в темпе это всё майонезили, разогревали, закладывали в духовки и подавали на стол.
– Стол - закачаешься, - ставя салаты, глотала слюньки Лизавета. Запахи, язык проглотишь. Я голодная до макушки. Садитесь. Умереть голодной смертью при таком столе, это уже извращение.
– Миша, как ты это выдерживаешь?
– посочувствовал профессор.
– Ради ребёнка, я готов такое прожорство терпеть сколько потребуется,- хохотал счастливый Михаил.
Громов тоже не обошёл пару своим вниманием.
– Миша, кто будет?
Всем показалось, что парень нахмурился.
– Мальчик.
– Ты что не доволен, - не поняла его Зинаида Валентиновна.
– Мужики же все, как под копирку, пацанов хотят.
Миша, переложив свою палочку на другую сторону, простонал:
– Это те, кто не был на войне. Девочка - это чудо.
– Родишь девочку второй, у вас только начало процесса, - улыбнулся Фёдор Егорович, накладывая ему в тарелку еды. Главное, чтоб силёнки на всё хватило. Ешь.
Звенели счастьем голоса и пел хрусталь. Как здорово, когда всё у всех хорошо. Когда есть настоящие друзья. Когда рождаются внуки и приносят только радость дети. Когда есть для кого жить. Есть тот, кто тебя ждёт, кому ты нужен. Кто рад тебе любому и в горести и в радости...
Воспользовавшись первым же перерывом, Ромка сник из-за стола, умыкнув и Дашу. Заглянув в ванную и найдя её пустой, он затянул жену за собой. Щелчок замка за спиной отрезал их от мира.
– Малыш, потерпи, я такой голодный, завтра будет лучше, -сопел он застряв на её шейке.
Почти не живая от нежности Даша на подкашивающихся ногами и прерывающимся дыханием, пропела:
– Дурачок.
Бугор дурел и теряя контроль над собой стонал:
– Малая, какая же ты у меня сладкая. Как сок медовой зрелой дыни пьёшь и не напиваешься. Так и тебя, сколько не люблю, а сытым не бываю.
Шифоновая юбка стекла на плитки пола, приняв там причудливо вызывающие формы и бесстыже оголяя стройные ноги в тёмно коричневых чулках с кружевными резинками. Гипюровые трусики шоколадного цвета дополняли этот соблазнительный ансамбль. В машине не до гляделок было. А тут Бугор рухнул перед женой на колени.
– Умная баба, страшное кино, она берёт тебя в плен незаметно, играючи и с добровольного согласия обречённого, - хрипел он, снимая губами гипюр.
Даша ерошит ему волосы. Он почти мычит... Рука жены, как бы невзначай, тянет бант, стягивающий тонкую блузку и та, сползая по плечам на руки, выгодно оголяет шары вздымающейся груди, у сосков, покрытых тоже шоколадным кружевом. Бугрова затрясло. Комната поплыла. За час такого огня не притушить, но их вычислили и с шутками выкуривали оттуда, постоянно стуча в дверь.
Друзья постукивая время от времени в дверь напоминали о себе.
– Это не было колесо самолёта, как мы гадали, всего лишь неромантичная ванная, - прыснула в кулачок Лена.- Хорошо хоть сан узел отделён, а то бы мы настрадались...
– У тебя неполная информация, - откусила огурчик Лиза.
– До этого уже была машина.
Народ вытаращил глаза. "Да?!"
– Жарко, мы приняли душ, только и всего, - погрозила пальчиком подругам Даша.
– Кто бы сомневался, - хмыкнула догрызая огурчик Лиза.
В атаку на Романа тут же включилась Зинаида Валентиновна:
– Лизавета, ты с Ромкой поаккуратнее, а то присоветует Мише держать тебя в ванной, как отца отправил со мной в примерочную. Тот до сих пор не может сообразить, что он там забыл, - посмеялась она.
– С него станется. Уже куда-то пропал и Мишу умыкнул, - закрутилась Лизавета.
– Как Дашка с таким ураганом справляется?
Дарья, попивая сок, загадочно улыбнулась."Не так уж и просто, но пока удаётся".
– На консультацию увёл твоего Мишу, не иначе, - подсказала Лена.
Лиза лениво отмахнулась.
– Его консультации моей семье без пользы. Пока не рожу никакого толку с меня, а потом забудутся.
– Ты не поняла Лиза, - встряла Громова, это он у Миши уроки пошёл брать, как ребёнка организовать. Дима, Миша справились с заданием, остаётся он один. Помех вроде бы нет никаких, учиться кончили, пора.
Роман не мог слышать этого и поучаствовать в таком интересном разговоре. Он как раз в это время увёл Мишу на балкон. Жёг память разговор и он торопился потушить тот пожар.
– Миша ты помнишь командира роты разведки своего?- Миша наморщил лоб, молча кивнул.- Вспомнил?- обрадовался Роман.
– Генка?
Бугор взял его за плечи. Заглянул в глаза.
– Он сейчас в Югославии. Привет тебе передаёт. Мужик не в войске. Священник. Ты удивлён?
Ни один мускул не дрогнул на его лице, ни одна жилка не дёрнулась.
– Меня в этой жизни удивит только одно, если вдруг найдутся мои отец с матерью.
Они отвернулись к окну, помолчали. За окном катилась на колёсах машин, троллейбусах и детских колясках мирная жизнь. Здесь никто не думал, слава богу, о войне.
– Я ему рассказал о тебе, о Лизе, о ребёнке, что вы ждёте. Парень очень обрадовался за тебя,- продолжил Роман.
– Надо же, как играет с нами жизнь. Ты встречаешь в Югославии Генку, в сутане, а под ней автомат?
– Там им по всякому приходится. Мир просто сковырнуть - а вернуть попотеть придётся.
– Это так, если ещё и мешают.
Роман понимающе кивнул и перевёл разговор на дело.
– Отец по дороге рассказывал, что у тебя чудесно всё получается, в сервис - центре и на заводе.