НЕ ГАДАЙТЕ НА РОМАШКАХ. Книга 3. СЕМЕЙНАЯ КРЕПОСТЬ.
Шрифт:
– Уже ухожу, утром рано вернусь. Я б остался, но Тимофей гонит.
– Пожаловался он жене на стоящего рядом Тимофея, впущенного Романом после водных процедур.
– Чего ты тут будешь сидеть, она до утра проспит, как спящая царевна, - непримиримым тоном объявил Тимофей.
– Утром придёшь, поцелуешь и лямур. Она оживёт, приведёт себя в порядок и похорошеет.
– Иди ты к... бабушке, какой догадываешься. Мне всё равно, как она выглядит, лишь бы без проблем. Что случится ночью, убью.
– Подсунул кулачище под нос Тимофея Бугор.
– Значит, гроб на цепях понадобится не царевне, а мне. И это вместо благодарности.
– Будет тебе благодарность, собери персонал у себя. Я сейчас с женой попрощаюсь, пацанов проведаю и приду.
– Понял и уже лечу.
– Испарился Тимофей.
– Рома, дай им денег, они мало получают. Я по себе знаю.
– Потянулась к нему на ушко Даша.
– Всё будет тип-топ. Не забивай голову не своим делом, детка. Я пошёл. Мобильный на тумбочке. Дашуня, чего тебе покушать завтра принести?
– тянул Роман время, не желая расставаться с женой, и в который уже раз покрывая её поцелуями.
– Нажарь картошки с котлеткой и отбивной. Справишься?
– Обижаешь, любовь моя.
– Рома, иди, а-то у меня глаза слипаются.
Бугров зашёл в детскую. Его щекастые пацаны сопели. Ему даже разрешили покормить их из бутылочки. Правда дети не знали что с этой едой делать. Но Бугров остался доволен. У Тимофея Ромку ждали медики, но вместо ожидаемого шампанского и конфет Бугров вытащил пачку долларов.
– Заранее прошу простить, если этим кого-то обижу, поверьте, хотел, как лучше, от чистого сердца.
– Пересказывая всё это, он рассовывал бумажки по рукам сестёр и нянечек.- Купите конфет, каких хотите, за здоровье моей жёнушки и пацанов.
– А доктору?
– осмелилась спросить старая нянечка.
– Не обижу, не волнуйтесь.
– Сощурил в улыбке глаза великан.
– За что тут обижаться, хорошее дело. Спасибо. Не ожидали. Пойдём, не будем вам мешать.
– Высыпала из кабинета смена.
Оставшись с Тимофеем, он достал дорогой коньяк, икру, галеты, шоколад. Оставшиеся деньги положив на край стола, сказал изумлённому Тимофею:- Здесь вам по штуке, а это отнесёшь детским медсёстрам за пацанов. Потратьте на что-то стоящее. Для отделения куплю аппаратуру, какую скажете.
– Я думал мы приятели, а ты деньги, - обиделся Тимофей.
– Давай лучше по коньячку.
– Тимоша, давай без обид. Даша просила, и потом мы и есть приятели, а деньги возьми, у меня они есть, а ты немного получаешь, и даю я не приятелю, а мучившемуся с моей семьёй весь вечер низкооплачиваемому врачу. Не хочешь брать себе, потрать на отделение. А теперь по коньячку за Дашеньку и мальцов. Я чуток стресс сниму, за рулём. И как вы каждый день с такой жутью воюете?
– Примерно, как ты с оружием. Я его и в руки-то взять боюсь, а ты играючи.
– Всё, я побежал, если что, звони.
Даша уснула, как умерла. До утра проспала, не шелохнувшись. Проснулась, долго лежала, боясь пошевелиться, прислушиваясь к себе. Боли в животе почти не было. Тело ломило, как после тяжёлой работы. Она вздохнула, открыла глаза. В соседнем с больницей доме горели окна. Значит, народ собирается на работу. А по темноте, что висела в палате, не скажешь. Странно, что нет до сих пор Бугрова, должно быть выбился из сил вчера. Господи, даже не верится, что всё уже позади. Открылась дверь и она увидела мужа. Лицо её озарилось радостью. Увидев, что жена не спит он метнулся к ней.
– Дашуня, ты проснулась, детка, прости, опоздал. Очень хотелось быть при твоём пробуждении. Жаль, пришлось заскочить на службу.
Целуя жену и распаковывая пакеты, влетевший на крыльях нетерпения Бугров носился по палате.
– У тебя, дорогой, из-за меня проблемы, - испугалась Даша.
Он поднёс к губам руку жены и поцеловал.
– Всё в пределах допуска, командир шлёт тебе свои поздравления. Давай, малыш, позавтракай. Садись в подушки. Я помогу. Сможешь или лучше полулёжа? Какие сны снились моей малышке?
– Никаких снов, уснула, будто в яму провалилась. Я уже по тебе соскучилась.
Он опустился на корточки перед ней, улыбнулся и чмокнул в носик.
– И я по вас жуть как. Как ты, где болит?
– Грудь болит, как каменная. Молоко, наверное, прибывает. Рома, как ты думаешь, мне помыться можно?
– Сейчас будет обход, всё узнаем, потерпи, кушай, давай я тебя сам покормлю.
Словно стояли за дверью и ждали слов Бугрова, в палату зашли врачи. По отделению шёл обход. Последним всунулся в палату Тимофей, сдавший дежурство и по идее свободный, как ветер. Но чувствующий ответственность за своих рожениц не спешащий домой.
– Доброе утро, у нас ранние посетители. Чего не спится папочка?
– Уселся на поданный коллегами стульчик перед Дарьей начальник отделения.
– Ну-с, как чувствует себя роженица?
– Хорошо, - прошептала постаравшаяся зарыться под одеяло Даша.
– Замечательно. Тимофей, ты принимал роды, осложнений нет? Это у неё двойня?
Тимофей вяло доложил о вчерашних событиях: роды прошли нормально, малыши здоровы.
– Чудесно, давайте посмотрим пациентку, посторонних прошу выйти в коридор,- он выразительно посмотрел на Бугрова.
– С чего бы это?
– возмутился, как всегда, Роман.
– Молодой человек, - это роддом, нам надо посмотреть роженицу.
– Смотрите, чего я там у неё не видел, - заупрямился он.
– Хотя, считаю, таскаться такой мужской гурьбой по бабам нечего.
– Так, выйди вон, - покраснел, как варёный рак от огорчения, глав врач.
– Побежал уже, нет, подождите, звонок Бушу сделаю, - хмыкнул Роман.
– Прикажешь позвать охрану и выкинуть тебя отсюда?- встали на дыбы медики.