Не грози Дубровскому! Том 11
Шрифт:
Василий уже ждал, сидя на порожках. На нём не было лица. Как будто парень только что узнал нечто ужасное, что сломило его.
— Вась, всё впорядке? — спросил я, сев рядом.
— В порядке? — хмыкнул он, печально улыбнувшись. — Смотря, что считать порядком, мой друг. Смотря что… Идём. Мой отец хочет с тобой поговорить.
— Вы вызвали меня посреди ночи ради обычного разговора? — удивился я.
— Разговор очень даже необычный. Идём. Лучше тебе этот бред услышать из первых уст. — Василий поднялся и, не оборачиваясь, направился в особняк.
Глядя в его спину, я почувствовал, что что-то идёт не так. Но что именно?
Мы прошли по длинному коридору и попали в кабинет главы рода. Василий нажал на ниши, спрятанные в стене. В книжном шкафе что-то щёлкнуло, и он отъехал в сторону. За шкафом показалась винтовая лестница, ведущая в темноту.
Шаги гулко разносились по бесконечной лестнице, стены которой были выполнены из толстого стекла, за которым проносились сумрачные тени хищных рыбин. Всё это давило на психику и заставляло фантазировать на тему: какая катастрофа ждёт меня внизу? Взбесившийся бог или что похуже?
Казалось, что мы спускаемся целую вечность. Василий молчал, а я периодически пытался его разговорить, но он не отвечал, погруженный в свои мысли. Здесь царил холод, влажность, непроглядная тьма, прорезаемая лишь лучами магического фонаря, и множащееся эхо наших шагов.
Пройдя очередной виток, мы наткнулись на одиноко стоящую фигуру. Это был Ершов Аркадий Валерьянович, глава рода. Он смотрел в клубящуюся черноту, заполнившую собой всё от потолка до пола. Вроде бы ниже должны были быть ступени, но их скрыла чёрная дымка.
— Вы пришли, — сказал глава рода и повернулся в нашу сторону. Задумчивое лицо, руки спрятаны за спину, судя по плечам, он скрывал дрожь.
— Да, как только Василий позвонил, я тут же примчался. Аркадий Валерьянович, может проясните цель моего визита? — спросил я, пожав руку главе рода.
— Конечно проясню… С чего бы начать?
— Папа, начни с главного! — нервно выпалил Василий, ожег отца ненавидящим взглядом и тут же отвёл глаза.
— Ты прав, сын. Прости ещё раз. — Тихий голос унёсся шелестом вслед за эхом удаляющего крика Василия.
Проклятье. Да что у них тут стряслось? И что это за стена, сотканная из тьмы?
Аркадий Валерьянович, очевидно, испытывает чувство вины. А Василий в ярости, которую едва сдерживает. Они поссорились? Тогда на кой-чёрт тут я? Чтобы решить конфликт? Да нет, бред какой-то. Отец и сын без меня прекрасно бы решили все разногласия.
Глава рода наконец-то подобрал слова и заговорил:
— Виктор, я знаю что ты владеешь магией смерти, — он сделал паузу и продолжил. — Где-то в глубине этой тьмы стоит дверь, которую притащил сюда прадед Василия. Из двери сочится тьма, которую ты видишь. И с каждым годом она распространяется всё дальше и дальше. Она уже поглотила весь подвал. А после нападения китайцев на наш особняк распространение тьмы ускорилось. Я боюсь, что она вырвется наружу и кто знает что случится потом… — Он задумался, всмотревшись в чёрный туман, и протянул к нему руку. Туман отозвался и направил к главе рода чёрные щупальцы дыма, заставив того отдёрнуть руку.
— Дверь, тьма, прадед. Я всё понял кроме самого главного. Зачем я здесь? — поторопил я Аркадия Валерьяновича.
— Да. Извини. Мысли путаются, — он тряхнул головой и продолжил. — Прадед был магом смерти, как и ты. Вот я и решил, что у тебя получится уничтожить эту дверь. Во всяком из случаев, я тебя очень прошу попытаться это сделать. Эта проклятая дверь принесла моему роду лишь горе.
— Пффф. Уничтожить дверь? Считайте, что её уже нет, — усмехнулся я и направился в темноту, желая поскорее вернуться домой.
— Виктор! Куда ты? — услышал я крик Василия, и его голос тут же затих, как и все звуки.
Я слышал лишь биение сердца и истории, которые мне нашептывал мрак. Чёрная дымка словно была живой. И она явно читала мои мысли, вытаскивая из них потаённые страхи. Страхи, которые меня давно уже не пугали.
Почему? Да потому что все они воплотились в реальность. Со всех сторон голоса нашептывали мне о крушении мира, моих амбиций, о гибели друзей, а я всё шел и шел, наплевав на это. Но когда голоса стали рассказывать о том, как погибнет Юлия, это меня разозлило. Из пространственного хранилища возник Сервелат и засиял ярче тысячи солнц, разгоняя мрак.
— Великий паладин явился на твой зов!
— Великий паладин, желает кушать плов, — закончил я рифму за него.
— Ха-ха. Как смешно, — обиделся Фервилад и замолк.
Забавно. Меч сиял чертовски ярко, но был способен отогнать мрак лишь на пять метров вокруг. Из мрака проступали лица, корчащиеся в ужасе, их губы шевелились, продолжая нашептать. Но шептали они не долго. Через десять минут я нашел дверь, из которой сочилась тьма и голоса тут же умолкли.
Чёрные створки и рама усыпаны рунами. Определённо демоническими рунами, ведь подобные я уже видел. Правда разобрать, что написано, я так и не смог. Ну, да ладно. Просили уничтожить? Значит, уничтожу. Размахнувшись, я ударил мечом по двери. С жалобным лязгом Сервелат отлетел назад и прозвенел «Козьзьзьзёл».
Понятно. Грубая сила не сработает. Тогда попробуем некротику. Создал лозы и направил на дверь. Лозы оплели дверь, впились створку острыми шипами, напитанными энергией смерти, но тоже никакого эффекта.
Уничтожить? Ага. Чертовски простая миссия. Как бы не пришлось брать эту хреновину и тащить на вершину роковой горы. Хе-хе. Кстати забавная книжка. Хорошо, что Квазар рекомендовал её мне к прочтению. Я про ту книгу, где два карлика отправились в туристический поход через весь континент.
Я развеял заклинание, подошел ближе и погладил дверь. Поверхность гладкая и тёплая, даже обжигающая. А ещё это артефакт. Две артефактыне двери за неделю? Совпадение? Или воля провидения? Как бы там ни было, глава рода Ершовых просил избавить их от двери. Сделано!
Я переместил дверь в пространственное хранилище и тьма, клубящаяся вокруг, моментально исчезла. Осмотревшись по сторонам, я понял, что подземелье Ершовых намного больше, чем мне казалось. Во все стороны уходили десятки ответвлений и комнат, которые из-за чёрного тумана раньше было не видно. Вот бы сюда запустить моих чистильщиков, но нельзя. Особняк друга всё-таки.