(Не)идеальная девочка

Мирная Настя

И только я открываю для ответа рот, как тут же со стуком сжимаю челюсти до скрипа и тупо зависаю. Колёсико "загрузки" крутится на чёрном экране моего сознания.

Бросаю взгляд Вике за плечо, и в моей системе происходит сбой.

Сердце делает удар. Тишина. Пропуск. Удар. Снова пропуск. Удар. Удар. Удар. Ровная линия пульса, потому что в этот момент я встречаюсь взглядом с НИМ. Самый плохой парень академии. Редкостный засранец. Бабник.

Глаза в глаза. Растворяюсь в их бирюзе. Разрыв.

Да, у НЕГО бирюзовые

глаза. Не знаю, может он линзы носит. Не бывает такого цвета радужки. Не заложен в человеческой ДНК.

Заболоцкая что-то трещит, но я слышу только гулкое биение готового вырваться из груди сердца и шум собственной, вскипевшей до опасных температур крови. Виски начинают неприятно пульсировать, но я не делаю попытки остановить боль. Да я, блин, даже не дышу.

Только взгляд. Погружение. Душа наизнанку.

С трудом разрываю зрительный контакт и рывком перевожу взгляд на подругу.

Поздно. Она мечется глазами между мной и мечтой всех девчонок академии.

— Настя! Блин! Мне же не показалось?! Он на тебя смотрит! Северов. Дай ему хоть какой-то знак. Вы же как два магнита, только вот с биполярочкой. Улыбнись ему хотя бы! Настя, ну скажи хоть что-то!

И я говорю:

— Вик, я замуж выхожу.

***

Никогда не думала, что лицо подруги может так вытягиваться, а челюсть отвисать на нереальную для любого нормального человека широту. Несмотря на то, что мне сейчас вообще не до смеха, по лицу расползается улыбка. Даже представить не могла, что я смогу до такой степени её удивить.

Вика делает вдох, подбирает челюсть с пола и начинает орать. И совсем не то, что я ожидала. Нет вопросов типа "когда свадьба?", "как это было? Романтично?" или хотя бы "вау! Поздравляю. Рада за тебя". Её реакция прямо-таки противоположная.

Первое, что она выдаёт:

— За Кирилла?

— А за кого же ещё? — развожу руками, мол, у меня за спиной толпы женихов не стоят.

Не то чтобы я некрасивая.

Зачем-то бросаю взгляд в висящее на стене зеркало. Чёрные туфли лодочки на высоком, но аккуратном каблуке. Длинные стройные ноги и подтянутые ягодицы, обёрнутые классической чёрной юбкой до колена. Бежевая блузка. Небольшая, но высокая и полная грудь. Длинные золотистые волосы, затянутые в высокий хвост. Пухлые губы, большие зелёные глаза, пушистые чёрные ресницы. Очень даже ничего.

Вот только жениха не сама я себе выбрала. Родители. Тут я не смогла выторговать и грамма свободы.

Любовь? Не в моей семье. Трезвый разум и холодный расчёт.

К тому же жених у меня ничего. За такими девушки в очередь становятся. Красавец, нежный, внимательный. Никогда не давит и ни к чему не принуждает.

— Да что с тобой не так? Тебе же двадцать всего. Какая нафиг свадьба? Не с ним же. Ты же не любишь его!

— Люблю! — выдаю громче, чем надо, чтобы хоть как-то защитить себя, оправдать.

— Ты реально этого хочешь? На всю жизнь? — слова

вбиваются в мозг, вызывая дико болезненную пульсацию. — Ты же ни фига, кроме привязанности и родительских наказок, к нему не чувствуешь! — практически визжит Вика, приковывая к нам всё внимание.

Теперь и мне уже плевать.

— И что ты от меня хочешь? Я с Кириллом. На этом всё. Точка. Финито. Я выхожу за него замуж. — не замечаю, как и сама срываюсь на повышенные.

— Телом с ним. Только так. А сердце твоё где? С кем?

Бросаю беглый взгляд туда, где только что стоял Северов. Делаю это неосознанно.

— То-то же, Настя, — шипит Заболоцкая, — когда любят, не прячут руку с кольцом за спиной. Не молчат, как партизаны. Об этом кричат. От ЭТОГО летают! — опять переходит на пару тонов выше.

Не понимаю, почему она так бесится. Это же моё дело. Мой жених. Моё решение.

Моё ли?

Делаю глубокий вдох и медленно, через нос выдыхаю. Это моя высшая степень ярости. Злюсь на подругу. Но на себя я злюсь больше. За свою слабость и бесхарактерность. Хочу быть как она. С разбегу и в пропасть. Не могу.

Ещё один вдох-выдох, улавливаю дзен, цепляю и уже спокойно выталкиваю:

— Знаешь, Вик, счастье тишину любит.

Она замолкает, опускает голову и трясёт ей так, будто услышала самую нелепую хренотень на свете. А потом поднимает и шипит так тихо, что я едва разбираю слова.

— Счастье — это не в ручье барахтаться. Не по течению плыть. А нырять. В омут. С головой. До потери сознания и остановки пульса. До разрывов молний. — переводит дыхание и выдаёт фразу, которая обжигает, как взбесившаяся спичка, которая решила, что она — бушующее пламя. — Это то, что загорается в твоих глазах, когда ты смотришь на Северова.

Звенит звонок. Вика уходит. Так же, как и остальные. Первый день: опаздывать никто не хочет. А я всё так же продолжаю стоять одна посреди опустевшего коридора.

И что это значит? Как понимать её?

Да, я залипаю на Северове. Ничего не могу с собой поделать. Как и все. Он реально красавчик. Но меня он бесит. Наглый и самоуверенный засранец. И я всегда и во всём была лучшей, пока не появился он. И тогда мой идеальный мир полетел в тартарары. Ненавижу его. Именно это и загорается в моих глазах. Только это, а не то, что там подруга нафантазировала. Не понимаю я её.

Отрываю взгляд от окна, в которое несознательно смотрела и…

Глаза в глаза. Разряд. Падение. Свободное и бесконтрольное. Прямо в омут. С головой. В свой личный бирюзовый омут.

Понимаю. Хотя чего уже таить? Всегда понимала… Сердцем. Мозг эту информацию воспринимать категорически отказывался.

Дыхание срывается, а во рту внезапно становится слишком сухо.

Но отчего мышца за рёбрами ускоряет ритм рядом не с тем человеком? Почему не с Кириллом? Ведь так же правильно. Видимо, моё сердце бракованное.