Не имей сто рублей
Шрифт:
Вдруг через забор прилетело сразу три гранаты. Они упали так удачно, что троих из бандитов накрыло осколками и только один, упавший в арык, остался цел. Его пристрелили Агаир и Фарох ворвавшиеся во двор, как только он поднял голову. Остальных добили те, кто шёл следом.
Ханджар пошёл к гостевому домику посмотреть, что с теми, кто первыми попал под гранату и получил пулю в спину от матёрого жулика, прятавшегося в доме. Бандит укрыться не успел, агроном выстрелил в него дуплетом из своего ружья. Ханджара сразу затащили в дом, сдвинули столы и уложили его туда. Фарох послал человека за врачом. За ним уехали двое. Сыну агронома попали в правую сторону и пробили лёгкое — бандит стрелял из пистолета, и пуля застряла внутри. Состояние его было тяжёлое. Женщины Фароха как могли, останавливали кровь. А мужчины, добивали живых бандитов и выволакивали их на улицу, укладывая вряд вдоль дороги. Приехала машина с врачом, и появилась надежда, что сыну агронома будет оказана должная помощь. Поселковые стали собираться возле дома председателя, узнать, что произошло и поглазеть на убитых бандитов. Фарох вышел на улицу и толкнул речь, как в старые добрые времена:
— Жители посёлка Кирова, бандитское отродье нас с вами хочет сделать слугами. Они попытались уничтожить мой дом, мою семью, но посмотрите на них. Они теперь жалкие бренные тела. И так будет с каждым, кто попытается подчинить нас себе. Люди скажите, вы не устали бояться всех этих новоявленных баев? Если устали, то вспомните своих прадедов, вспомните всех великих воинов и защитников. И те, у кого осталась хоть капелька собственного достоинства, те, у кого есть оружие, встаньте вместе с нами. Сейчас сюда едет подкрепление бандитам. Они не знают, что их люди уже мертвы.
Так помогите нам дать отпор всем этим выродкам, и тогда к нам больше никто не сунется. Не отберут у вас землю, не будут собирать дань, будете жить спокойно и работать как раньше — на общее для нашего совхоза и для себя благо.
Толпа гудела. Было видно, что их проняло. Они поверили в свои силы. Мужики стали подходить к Фароху и спрашивать, что им делать. Набрался приличный отряд, вооружённый ружьями.
Бывшие — председатель, агроном и директор МТС решили устроить засаду, зная, что первым делом бандиты поедут сюда. Они начали рассаживать людей вдоль большого участка улицы, с левой стороны от дороги. Люди посёлка спрятались за глиняными заборами, дорога с их стороны хорошо простреливалась, а у них было надёжное укрытие. Так они рассчитывали перебить всех бандитов. Агашка подошёл к Фароху и сказал:
— Начнём стрелять — убьём только половину, остальные попрячутся за машины. И не дай бог, переберутся в противоположные дворы. Тогда здесь начнётся бойня.
— И что ты предлагаешь?
— Надо тех, у кого есть автоматическое оружие, отправить на противоположную сторону на крыши домов. Тогда они не попадут под пули своих. И не дадут бандитам вылезти из машин. И скажи, чтобы ружья были заряжены пулями или картечью.
— Хорошо, так и сделаем. Посмотри со стороны, может ещё чего надо?
— Давай двоих посадим вдоль дороги, справа от обочины. Как раз вся сторона, куда будут прятаться бандиты, будет простреливаться.
— Вот тебе и карты в руки. А кого взять вторым, сам смотри.
Агашка выбрал молодого парня, сына кого-то из восставших, у того был нарезной карабин «Сайга МК». Он выбрал место чуть дальше дома председателя. От правой стороны дороги до заборов домов было приличное расстояние, метров шесть. Он указал ему место возле забора рядом со стволом персикового дерева, и заставил копать яму для стрельбы лежа. Сам выбрал место рядом с дорогой, на одном уровне с парнишкой и тоже стал копать.
Докопать они не успевали, из своего дома выбежал Фарох, и заорал:
— Всем внимание — едут! Прячемся, стреляем, как только с моего чердака раздастся первый выстрел.
Агаир, глянул на парнишку, у того получился хороший окопчик. Подбежал к нему и сказал:
— Как начнётся стрельба, стреляй во всех, кто будет вылезать и прятаться за машинами — патронов не жалей, — тот кивнул, и стал устраиваться поудобней в окопе.
Агашка занял место в своём недорытом окопе. Пошли томительные минуты ожидания.
Но вот из-за поворота показались четыре машины. Впереди ехал джип «Шевроле» чёрного цвета, потом два микроавтобуса «Мерседес» и ещё один джип «Тойота».
— Сколько же их сюда понаехало? С ними надо кончать со всеми, если кто-то уцелеет, совхозу придётся плохо, — рассуждал Агашка.
Машины подъехали к дому председателя и остановились рядом с телами бандитов.
Все сидели в машинах, и только задняя дверь «Шевроле» со стороны водителя открылась и из машины вышли два человека. Первым вылез телохранитель, придержал дверь, давая выход их баю. Агашка всё видел хорошо — машины остановились, не доезжая до его схрона метров 15. Бай был невысокий, кряжистый мужик, с широким лицом и свиными глазками. Он подошёл к трупам, посмотрел на них и прокричал, обращаясь в сторону двора Фароха:
— Председатель! Председатель!
— Что надо тебе, Довлет сын Гызыла? Забирай своих дохляков и проваливай, — прозвучал в ответ голос Фароха.
— Ты нехорошо поступил, убив моих людей, тебе придётся заплатить за это.
— Они ко мне пришли как тати, убить мою семью, и я им заплатил сполна.
— Жизнь за жизнь, смерть за смерть, заплатишь не только ты. И те, кто помогал тебе, тоже свой долг отдадут.
— Могу рассчитаться прямо сейчас, — сказал Фарох, и с чердака его дома раздался выстрел. Широколицый упал в пыль обочины с простреленной головой. Люди, прятавшиеся за заборами, открыли пальбу по машинам. Водитель первого джипа завёл двигатель, собираясь уйти из-под обстрела. Агашка прицелился и дал короткую очередь. Машина заглохла. Отъехали дверцы микроавтобусов и оттуда посыпали бандиты. Агашка перевёл огонь на них. Парнишка, которого он взял в напарники, отчаянно палил. Казалось, что он не целится, но после каждого его выстрела кто-то либо падал совсем, либо хватался за раненое место и тоже падал наземь. Это их не спасало — с крыш домов, прицельно, по ним били ружья поселковых жителей. Последней машине удалось развернуться, она была в дырках от пуль, но двигалась. Водитель попытался уехать и уже разогнал машину. Но уехать была не судьба — из узкого проулка выскочил на дорогу трактор, и «Тойота» со всей дури впечаталась в него.
Удар был страшный, «Беларусь» опрокинуло на бок. А двигатель машины оказался вывернут наверх. Живых в машине не осталось. Спустя двадцать минут, жители посёлка добивали уцелевших. Пригнали ещё один трактор с телегой и мёртвых бандитов стали складывать в неё. Того, кто на тракторе перегородил выезд бандитам, вытащили из кабины. Он сильно разбил голову, сломал руку и несколько рёбер, но был жив. Так было покончено с новоявленным баем Довлетом и его нукерами.
Возле дома председателя снова стал собираться народ. Шли все — женщины, дети, старики. Чтобы получить массу впечатлений и послушать бравые рассказы участников. Появилась и, так сказать, законная власть — глава администрации со своим заместителем. С ними был участковый — толстый, разоравшийся мент и двое его подчинённых. Они попытались взять всё в свои руки. Мент подошёл к Фароху и сказал, что он обязан всех арестовать. Фарох его откровенно послал и сказал:
— А где вы раньше были, когда бандиты ехали нас убивать?
Вмешался глава, сказав, что администрация не должна участвовать в бандитских разборках. Зря он это сделал. Получалось, что жителей посёлка приравняли к бандитам. Толпа пришла в ярость, и всю эту братию, за исключением одного сержантика, который не был ни в чём замешан, всю законную власть, по восточному обычаю забили камнями насмерть. Причём яростней всех кидали женщины и старики. Агаир, удивлялся, откуда взялось столько булыжников — улица до этого была абсолютно ровной и без единого камня. А это и не важно. Впрочем, у любого, даже самого хорошего человека, всегда найдётся свой камень за пазухой. Трупы вывезли. И хотя этих выродков трудно считать за людей, похоронили в общей могиле — до заката, как положено по мусульманскому обычаю с участием муллы.