Не испытывай мое терпение
Шрифт:
Сползаю с кровати и опускаюсь на колени. Ясю подтягиваю к самому краю. Целую впалый живот… бугорок через ткань трусов. Ясмина пытается прикрыться ладонью.
— Руки за голову, Колибри! — моя девочка слушается приказа.
Стягиваю последнюю преграду. Шире развожу стройные ноги… красота. Обдаю дыханием, касаюсь губами…
Вкусная. Влажная…
От ее чувственности и сексуальности сносит голову. Руки гладят бедра, живот, добираются до груди.
Колибри перестает себя контролировать. Закидывает ноги мне на плечи. Мой мозг давно распалился, в голове шумит кровь,
Подвожу ее к пику наслаждения. Колибри стонет, а я готов взорваться.
— Валид, остановись, — хриплым голосом умоляет она.
Если я остановлюсь, точно окажусь на ней, потом в ней!
— Расслабься, отпусти себя! Давай, моя девочка! — чуть сильнее нажимаю на чувственный бугорок, немного прикусываю. Тело Ясмины содрогается, выгибается. Пальцы сминают простынь.
— Вали-и-ид… — музыка для моих ушей — ее срывающийся голос и стоны.
Пока она так красиво финиширует, перед глазами стоит красная пелена, а властный голос набатом звучит в голове: «Сделай ее своей! Хочу…».
Продолжаю ласкать, высекать последние искры удовольствия из ее тела.
Не хочу делать ей больно, но без этого никак. Ясмина моя. Хватит тянуть. Поднимаю ее на руки, укладываю выше на постель…
— Валид! — раздается злой, раздраженный голос моего брата из-за двери.
— Что?! — на несколько октав выше и зло.
Пошли все вон! Надо съезжать отсюда!
— Спустись вниз, тебя ждут! — Самир в бешенстве, но он не представляет, в каком бешенстве я.
— Кто?! — матерюсь про себя.
Самир не отвечает. Слышу удаляющиеся шаги…
Глава 29
Валид
Яся непонимающе хлопает глазами, пытается прикрыться. Наша перепалка с братом вывела Колибри из разнеженного состояния. Взгляд еще плывет, но разум явно остывает.
— Что случилось? — испуганно задает вопрос.
Треснуть бы Самиру! Вырвали девочку из нирваны и бросили на грешную землю. Не дали в полной мере насладиться!
— Сейчас выясню, — целую ее в висок. В губы просто не решаюсь. Сорвусь. Но если нас еще раз прервут, точно совершу убийство, поэтому лучше не начинать.
— Надеюсь, ничего страшного… — себе под нос.
Ясмина обхватывает себя руками, будто замерзла.
— Колибри, посмотри на меня, — поднимает взгляд. — Ты чего так разволновалась? Штатная ситуация, — на самом деле не совсем штатная, но Ясе об этом знать необязательно. Чех редко когда повышает голос. — Скорее всего, это по работе, — хочу успокоить, глажу по голове, целую лицо: что бы там ни случилось — подождут.
— Опять в командировку? — расстроенно звучит нежный голос. Яся не пытается скрыть свои чувства.
— Вряд ли. Возможно, кто-то из моих друзей вляпался в неприятности. Ты отдохни, может, уснешь?..
Поднимаюсь с сожалением с постели. Оставляю свою девочку, чтобы решать очередные гребаные проблемы!
Не позволяю себе задержать на ней взгляд. Хватаю одежду из шкафа и срываюсь в душ.
Холодная вода не спасает. Матерясь сквозь зубы, душу одноглазого змея, чтобы спустить пар.
Постно. Никакого удовольствия. Все равно что умирающему от голода дать пожевать лист одуванчика. Не умрешь, но не наешься.
Яси в спальне нет. Наверняка скрылась в душе напротив.
Спускаюсь в кабинет брата. Закрыто. Рядом еще один кабинет, он намного больше, тут дохрена аппаратуры, компьютеров. При желании можно ракеты и спутники в космос запускать. Вхожу не стучась.
— Может, сто капель? — Петр стоит у мини-бара с бутылкой коньяка в руке. Предлагает брату. Случилось действительно что-то из ряда вон выходящее, раз Петр Самиру бухло предлагает. Знает ведь, что тот практически не пьет.
Брат не зол, скорее расстроен.
— Где Лея? — это единственное, что приходит в голову, но если с Леей что-то случилось, почему Самир здесь?
— Во дворе, — отвечает брат.
— Мне кто-нибудь объяснит, что происходит? Какого хрена вы выдернули меня из объятий жены и молчите? — взрываюсь.
— Тебя Карина хочет видеть, со мной разговаривать отказалась, — бросил брат.
Карина знает, что Самир не желает с ней знаться. Они абсолютно чужие друг другу люди.
— Что у нее случилось? — просто так наша единокровная сестра не появилась бы в доме брата, должна быть веская причина.
— Я все это время выяснял ее личность. Не узнал! Девочка сильно изменилась, — раздраженно произнес Самир. Когда-то я ему показывал совместные наши с Кариной фотографии. — Ничего кроме имени она мне не сообщила. Не захотела со мной общаться, потребовала позвать тебя. Сейчас с ней Лея.
Карина впервые пересекла порог нашего дома. Она впервые увидела Самира. Я знаком с мачехой и сестрой. Было время, когда жил в семье отца. С Кариной не общался, меня тогда улица привлекала, а она была совсем мелкой. Я видел, как растет Карина, но прошло уже несколько лет с нашей последней встречи. После смерти отца мачеха звонила пару раз, просила помочь деньгами. Последние три-четыре года я перечислял определенную сумму на карту, чтобы ей не приходилось просить, но к ним не заезжал. Брат об этом знал, никак не комментировал. Для него новой семьи отца не существовало. Самир так и не смог простить предательство отца. Не смог простить не только за себя, но и за мать. Новая семья родителя знала, что Самир вычеркнул отца из жизни, брат не приехал даже на похороны.
Так получилось, что мне пришлось жить в семье отца, чтобы не попасть в детский дом. Его вторая жена была неплохой женщиной, пыталась найти общий язык с трудным подростком. Не очень получилось, но и врагом я ее не считал. Помогал, потому что считал своим долгом. Мачеха готовила мне, стирала, гладила, а в Карине течет наша кровь…
Вряд ли сестра решила нас навестить. Действительно что то случилось.
Выхожу во двор. Прихреневаю…
Рядом с Леей стоит высокая красивая девушка. В черных кожаных шортах, демонстрирующих стройные загорелые ноги, черной футболке и солнцезащитных очках. Она явно не подросток. Дети быстро растут, что-то я явно упустил.