Не к ночи будь помянута
Шрифт:
– Номера тебе грязью замазал. На всякий случай.
– Серый, ты совсем ку-ку. Мы же не киллеры.
– Да пусть уж так. Спокойнее как-то.
Через минуту мы остановились у бетонного забора. Табличка гласила, что тут строится торговый комплекс. За воротами тут же забрехали собаки, а потом и сами показались – овчарка с чёрной шерстью и огромная рыжая дворняга. Повезло, оба кобели. Я пошарил в кармане, вынул маленький пакетик, открыл, забросил в кусты через дорогу, а руки быстро протёр дезинфицирующей салфеткой. Один из псов взвыл, другой заскулил. Потом оба вылезли в подворотню и бросились мимо нас.
– Круто! – восхитился Серёга. – Что это было?
– Женский собачий гормон. Элементарно, Ватсон.
Из вагончика, зевая и ворча, к нам уже шёл крепкий толстопузый мужик в камуфляжке.
– Что, ребятки, заблудились? А собаки где? – он осмотрелся и свистнул. Псы затявкали где-то за территорией, но не явились. Охранник почесал шею и матюгнулся.
– Мы, собственно, по делу. Проверка кадров, – сказал я.
– Чё?
– Ищем одного человека, девушку. Вам ведь неприятности не нужны? Несовершеннолетняя, документов нет, сбежала из дому. – я посмотрел ему в глаза.
– А, нет-нет. У нас порядок. Недавно проверка была.
– Значит, плохо проверили.
– Идите-ка, ребята, домой, а завтра с начальством поговорите. Я тут только охраняю.
Глазки-то забегали. Наверняка, вечером вернулись все заранее изгнанные элементы.
– Понятно, – сказал Серёга. – Паспорт с собой? А трудовая книжка? Надо протокол составить. Если человека обнаружат, сами понимаете – ответственность.
Мужик начал мяться.
– Так. Давайте вот что. Я проведу в бытовки, а вы сами всё поглядите. Я тут недавно, всех не знаю.
Мы пошагали к строительным вагончикам, прыгая через рытвины марсианского пейзажа. В первом все спали. Матрасы лежали прямо на полу, на них храпели мужчины. Во втором была та же картина. На всякий случай я пошарил лучом фонаря по углам. В третьем вагончике было опрятно и пахло нормальной едой, а не «Роллтоном». Это был домик женщин. Мы прошли одно убогое жилище за другим, и, наконец, изучили всех спящих или собирающихся спать обитателей.
– Ну вот, всё, – сказал охранник.
– А вон там чего свет горит? – спросил я.
– Ночная смена. Отделочники.
– Пошли.
– Нельзя на объект.
– Кому другому скажи. Нам везде можно, – отрезал Серёга. Даже я проникся уважением.
Серёга пошёл рядом с мужиком, я приотстал, разорвал другой пакетик и незаметно брызнул охраннику на ноги. Что-то он мне сразу не понравился.
На первом этаже слышались голоса и пахло едой. Несколько женщин трудились, скрепляя со стеной непонятные длинные панели, двое мужчин месили раствор, ещё один чего-то колдовал с уровнем. Остальные, человек пять, сидели возле плитки с кастрюлькой и ели из пластиковых тарелок.
Я замер. Ада стояла спиной ко мне и мазала мастерком стену. Она, видно, почувствовала мой взгляд, повернулась и тоже застыла.
– Пошли, – сказал я ей.
Она молчала. Люди смотрели на нас с интересом. Едоки перестали жевать.
– Собирай вещи и поехали.
– Нет. Я останусь, – тихо сказала Ада.
– Нет, не останешься.
Я шагнул, сгрёб её, и хотел уже потащить к выходу, но она извилась ужом и ловко вывернулась.
– Не смей, понял! Я работаю тут.
– Какая на хрен, работа! Нашла тоже мне… А ну-ка собралась по-быстрому и пошла!
– Не смей. Мне. Указывать.
Меня взбесило. Я за четыре дня облазил все злачные места, напряг друзей, забросил учёбу и работу, а эта мелочь сейчас изволит строить из себя чёрт-те кого и сверкать глазками.
– Эй, уважаемый! – обратился с сильным акцентом один из рабочих. – Видышь, дэвушка не хочэт. Хочэт здесь.
– Ну-ну, – сказал я. Схватил Аду за руку и потащил.
Она извернулась и укусила меня за запястье. Не то чтоб больно, но неожиданно. И прямо в мой выстраданный шрам. Я рефлекторно оттолкнул её. Она шлёпнулась задом в цементную пыль. Все развеселились. Я снова сгрёб её, на этот раз крепче, и пошёл было вон.
– Сзади! – крикнул Серёга.
Я метнулся в сторону, и лопата лишь задела плечо, а не опустилась на голову. Защитник с акцентом был настроен серьёзно. Другие тоже подступали.
– Чего тут! Тут не начальник! – кипятился обладатель лопаты. – Начальник утром, а пришли ночь. Ночь кто ходит? Девочка не хочет!
– Довольна, засранка? – тихо спросил я. – Смерти нашей хочешь?
Ада промолчала. Мы остановились, оценивая ситуацию. Трое мужиков и подлый охранник у входа пошли вокруг кругами как волки. Ещё двое парней, сидящих у кастрюльки, по-видимому, раздумывали, что лучше – повеселиться с ними или довершить трапезу. Женщины наблюдали, перешёптывались, но вмешиваться вроде не собирались. Мужчины были настроены решительно – первый прямо сросся со своей лопаткой, второй прихватил какую-то жердину, третий сжал кулаки. Народ тёмный, раздумывать долго не будут. Ещё бы, хоть какое-то развлечение!
Возле нас стояли две старые школьные парты, заляпанные краской и цементом, и несколько стульев возле них. Мы отступили к ним.
– Слушайте, эта девочка сбежала, она пойдёт с нами. А то будут неприятности, – сказал Серёга.
Как о стену горох. Сейчас будут бить, и сильно.
– Серёга, – сказал я негромко, – Не выпускай её.
И сунул ему Аду. В следующую секунду я сделал то, чего в жизни не делал. Я даже помыслить не мог, что решусь на подобное. Я схватил стул, запустил в толпу, воспользовался замешательством, схватил другой стул, дико заорал и кинулся на парня с лопатой. Тот не ожидал такого поворота, метнулся в сторону, запнулся о кабель и упал бы, если бы я не схватил его. Свободной рукой я подхватил с парты что-то острое и приставил ему к глазу. Это оказался кусок толстой проволоки. Не самое лучшее приобретение.
– Глаз выткну, понял? А ну, все по местам. Лопату брось, быстро! Завтра вам устроят Кузькину мать, сам приеду и раздолдоню. По местам, сказал!
Народ сразу сник. Серёга разинул рот. Охранник попытался обойти меня сзади, но я слегка нажал на глазное яблоко, парень взвыл, я бешено глянул, и он отступил. Мы снова рванули по рытвинам стройки. Впереди Серёга с Адой, которая больше не сопротивлялась. За ними – мы с рабочим, причём я неудобно держал его ладонями за голову и не переставал прижимать проволоку к глазу. Охранник, тряся пузом, прыгал позади. Пробегая мимо вагончиков, Ада вдруг отделилась от Серёги. Я, было, запаниковал, но она нырнула в дверь и тут же вылезла с двумя пакетами. Предусмотрительная девочка, вещички не забыла.