Не королева
Шрифт:
— Мда-а, лучше бы начал я… Элина, — что-то папин голос ничего хорошего не предвещал, — боюсь, с обучением немного не получится.
— Почему? — опешила я.
Мама подошла ко мне, приобняла за плечи и с радостной улыбкой пояснила:
— Ты выходишь замуж, милая.
Часть первая. Глава вторая
Вот живешь себе, живешь, строишь планы, и вдруг в один момент все планы вылетают в трубу. И ты остаешься один на один с обстоятельствами, против которых и возразить-то как назло нечего.
Стоит ли говорить, что новость о «грядущем счастье» произвела на меня эффект удара дубиной по затылку?
— Мам, пап, вас, наверное, в экипаже укачало, — я с сомнением посмотрела на родителей. — С чего это вам такие глупости в голову полезли? Раньше вообще-то ни о каком замужестве и речи не шло.
— Я же говорила, что стоит рассказать ей раньше, — мама наградила отца укоряющим взглядом и уже ласково обратилась ко мне: — Элина, договор о твоем браке был заключен, когда тебе еще и месяца не исполнилось.
Вообще-то я мирная и тихая. Но рухнувшая в одно мгновение жизнь требовала буйности и громкости.
— И, конечно же, с тех пор у вас ни разу не было возможности мне об этом сообщить!
— Милая, не злись, — закаленную истериками Уллы маму мой яростный вопль не впечатлил. — То, что мы молчали раньше, конечно, на нашей совести. Но зато расценивай теперь эту новость как приятный сюрприз.
— Что-то я в этом сюрпризе не вижу ничего приятного, — огрызнулась я, нервно вышагивая от одного книжного стеллажа к другому. — Но насколько я понимаю, мое мнение вас вообще не интересует. И когда же ожидается сие счастливое событие?
— Сразу после того, как тебе исполниться восемнадцать, — обрадовала меня мама.
— Потрясающе, — глухо выдохнула я, упершись лбом в стену, — у меня осталась всего неделя нормальной жизни. Слушайте, родители, а вы вообще слышали о таких понятиях как совесть и забота о счастье своего ребенка?
— Элина, прекрати, — сурово пресек мое ехидство отец. — Это вопрос решенный.
От жестоких родителей утешения не ожидалось, так что страдать пришлось в одиночку. В обнимку с подушкой лить горькие слезы обиды на этот жестокий мир. Быть может, получи я отказ из гильдии, все воспринималось хоть и катастрофично, но не до такой степени. А сейчас я чувствовала себя ребенком, у которого перед носом покрутили красивой игрушкой и тут же ее отобрали.
Прошло не меньше двух часов, летний вечер уже погрузил спальню в полумрак, когда у моей мамы все-таки проснулась совесть, и она решила наведаться ко мне.
— Не спишь? — тихо спросила она, заглянув в комнату.
— Сплю, — мрачно ответила я, снова уткнувшись лицом в подушку.
Тяжко вздохнув, мама села на край кровати и, ласково гладя меня по волосам, спросила:
— Милая, что же ты так расстраиваешься?
— Странный вопрос, мам, — у меня вырвался истеричный смешок. — Вы мне всю жизнь испортили — действительно, с чего бы мне расстраиваться? Кто вас вообще просил этот злосчастный договор заключать?
— Но что в этом плохого? — мама упорно меня не понимала. — Мы вообще с твоим отцом познакомились только на нашей свадьбе, но это же не помешало нам счастливо прожить все эти годы. И сейчас ты радоваться должна, а не грустить. Мы ведь часто ездим в столицу, да и с королем у твоего папы дружественные отношения, так что я хорошо знаю Дарелла. Поверь мне, это очень милый и обходительный молодой человек. Притом, довольно симпатичный…
— Как ты сказала, его зовут? — перебила я. Уж что-то мне это имя показалось смутно знакомым.
— Дарелл, — мама довольно улыбнулась, — принц Дарелл.
— Это в каком смысле принц? — я упорно отказывалась верить своим ушам.
— В прямом, Элина, сын короля, — мама не удержалась от смеха.
Я снова уткнулась лицом в подушку. Правда, теперь не с намерением порыдать, а, как вариант, задохнуться и умереть. Принца я не знала и в глаза не видела. На том единственном балу, который мне довелось посетить, он не присутствовал. Да и меня его персона как-то никогда особо не интересовала. Подумаешь, наследный принц, будущий король… Мне политические аспекты смены власти казались чем-то далеким и не суть важным. Наверное, это было неправильным. Зато Мирта не упускала возможности на подобные темы рассуждать. Вообще письма — удобная штука. Пишешь, что хочешь, и никто тебе не возражает. Так что большую часть посланий подруги занимали сплетни о всяких важных персонах, и в частности принц Дарелл фигурировал чаще остальных. Уж не знаю, чем он не угодил Мирте, но иначе, чем «самовлюбленный грубиян» она его не называла. И как-то это уж очень не вязалось с маминым «милый и обходительный». Хотя ничего удивительного. Моя мама крайне добрая и наивная, поэтому в людях совершенно не разбирается.
— А сам-то принц в курсе такого счастья? — я села на кровати.
Воображение мне тут же нарисовало некоего абстрактного юношу, который так же как я ревет в подушку. Вокруг кровати топчется растерянный король, нервно мнет в руках корону и удрученно слушает причитания сына «Ах, за что, отец?! Я не хочу жениться на какой-то там графине из глухомани!».
— Конечно же, в курсе, — прервала мама поток моих мыслей. — И, думаю, уже давно. Причем относится к этому совершенно спокойно.
— Это, может, он на людях спокойно. Или он ненормальный. Потому что нормальный бы человек отреагировал точно так же как и я.
Не знаю чем, но маму мои слова насмешили.
— Элина, вот сама и увидишь, нормальный он или нет. Дарелл уже через два дня будет здесь.
— Зачем? — запаниковала я.
— Как это зачем? — мама всплеснула руками. — За тобой приедет.
— А если я ему не понравлюсь, договор ведь будет расторгнут? — во мне затеплилась робкая надежда. Которую добрая мама тут же убила.
— Нет, милая, ни ты, ни он не вправе отказаться. Считай, это королевский указ. Да и почему ты должна ему не понравиться? Главное, говори поменьше глупостей и не устраивай стихийных бедствий в беседке. Так-то ты у меня умница и красавица, — она ласково взлохматила мне волосы и гордо добавила: — Будущая королева.
— Мама! — взвыла я. запустив и без того многострадальной подушкой в стену. — Не хочу я быть королевой! Я хочу быть магом! Я хочу приносить людям пользу!
— Ох, Элина, — мама устало потерла глаза, — ложись-ка лучше спать. Надеюсь, завтра ты уже не будешь устраивать трагедию на пустом месте.
— Только если вдруг выяснится, что этот ваш принц заблудился по дороге, увяз в каком-нибудь болоте и ближайшие пятьдесят лет за мной не явится.
Мама ничего не ответила, лишь укоризненно покачала головой и вышла из комнаты, оставив меня и дальше предаваться страданиям.