Не кровный Брат

Безрукова Елена

И зачем он здесь сейчас нужен? Меньше всего хотелось бы видеть на своей свадьбе его.

— Да, вечером обещался быть. Самолёт в два часа дня на сегодня. Сказал, всё равно собирался сюда в отпуск.

Он приедет. Приедет сегодня. Я не готова как-то.

Ну и почему я так разволновалась? Приедет и приедет, тут его дом, в конце концов. Был когда-то. Как и моим. Ещё со времён учёбы я живу в центре города, и несколько месяцев вместе со своим будущим мужем. Когда Илья сделал мне предложение, и я согласилась, мы съехались.

— А, ну хорошо тогда. Чего застыла,

Лиз?

— Ничего, всё нормально, — выпалила я как-то слишком громко и неестественно, все аж обернулись на меня. Так, не переигрывай, Лиза. Что ж так трясёт-то, Господи? заболела, что ли? — Я устала с дороги, хочу отдохнуть. Пойду в свою комнату.

— Конечно, дорогая. Тут по-прежнему твой дом и всегда тебя ждут.

— А Илья?

Я сама просила сделать раздельные спальни. Как-то некрасиво это. Дома будем спать в одной кровати, после свадьбы.

— Ему подготовили другую комнату. Рядом со спальней Кирилла, — ответил Павел Сергеевич. — Хоть он тут уже больше шести лет не живёт, комнату его всё равно не трогали. Места и так полно. Так что пусть Илья располагается по соседству.

Раньше мы с Ильёй приезжали к моим родителям, но всегда ненадолго и ночевать остаёмся впервые. Захотелось самим отдохнуть немного от городской жизни, от работы в быстром темпе. Кто бы знал, что и Кириллу именно в это время приспичить приехать тоже.

— Ты оставайся, пей чай. Я что-то устала. Пойду приму душ и полежу немного, — обратилась я к парню.

Тот внимательно окинул меня взглядом открытых синих глаз:

— Хорошо. Я позже загляну к тебе.

— Ага, — промямлила я уже по дороге в комнату.

Мне хотелось уйти, спрятаться, никого не видеть. Особенно, Его. Что у меня за дебильная реакция просто на то, что Кирилл в принципе приедет? Чего я боюсь? Я ведь забыла его, смогла жить дальше. Тогда чего так трясёт? Неужели я просто обмануть сама себя пыталась все эти годы?

Просто всё, что происходило в этом доме почти шесть лет назад, навсегда врезалось болью в память, а на сердце оставило глубокие рваные раны. Он слишком много значил для меня. Мне просто неприятно вспоминать. Ну ничего, четыре дня не так уж много, чтобы потерпеть присутствие здесь моего сводного брата. Надо же, какое совпадение, что именно сейчас он тоже решил вернуться домой!

Сразу после свадьбы мы с мужем уедем в путешествие и вряд ли когда-то ещё свидимся с тем, кто подарил мне крылья, а потом с разбегу толкнул в пропасть. Не могла я его НЕ забыть. Невозможно любить того, кто убил тебя и породил к себе лишь ненависть, переросшую в презрение.

Всего четыре дня. Я смогу.

60

Лиза.

Я не видела Кирилла ни разу с момента нашей последней зимы в этом доме. Ничего о нём не знаю. После болезненного разрыва парень не приезжал в этот дом. Останавливался у бабушки, и Павел виделся с ним там, прекрасно понимая ситуацию, что Кир избегал встреч со мной, той, которая любила его как ошалелая ещё долго и искала контакта. Но он не дал мне ни единой возможности с ним поговорить. Если Кирилл что решил — это железобетонно. Родители даже просили его поговорить со мной, но он наотрез отказывался. Даже если бы я поехала к ним в часть, он бы просто не вышел.

Летом,

после расставания, я всё равно ждала его домой ещё долго. Ведь на летние каникулы Кир должен был вернуться. Когда все сроки вышли, а парень так и не приехал, я спросила Павла:

— А Кирилл когда приедет, не знаете?

— О… — замялся он. — Прости, никак не мог тебе сказать сам. Кирилл… не приедет домой. Он сказал, что не хочет… Не хочет тебя видеть. Извини. Сын уже был в городе у бабушки, я у неё с ним встречался. Кирилл пробыл там пару дней и уехал. Куда — не знаю, не сказал. Потом в Питер сразу.

В тот день у меня опять случилась жуткая истерика, не хуже той, что была сразу после разрыва. Во мне ещё жила надежда, что Кирилл приедет и мы поговорим. Но он не приехал. Ни в этом году, ни в следующем… А потом я перестала ждать. Любить не перестала, а ждать прекратила. Это было бесполезно.

Я билась как со стеной, упиваясь одна своими страданиями.

Невольно погрузилась в воспоминания.

После расставания родители не могли вытащить меня из депрессии. Я не ходила на учёбу, все дни лежала, глядя в стену. Молчала или плакала. Даже рисовать бросила. Не могла и всё. Мама с Павлом нашли какого-то психотерапевта и отправили меня к нему.

Помню свой первый сеанс. Он прошёл почти в полной тишине. Я лежала на кушетке в кабинете этой приятной женщины и почти на все молчала или отвечала односложно.

— Лиза, я хочу тебе помочь.

— Мне никто не поможет.

— Ты недооцениваешь силу психотерапии. Давай просто попробуем. Тебе больно. Я могу помочь. Я — твой друг.

— Отстаньте все от меня.

Наверное, ей было со мной очень непросто, потому что довольно много занятий прошло в подобном ключе. Но потом она всё таки нашла ко мне подход, и с последнего сеанса спустя три месяца я выходила уже почти обычная, такая какая я была раньше. Только глаза уже больше не светились так ярко.

После сеансов психолога и курса довольно серьёзных антидепрессантов, я вернулась к нормальной жизни. Снова взяла в руки кисть. А ещё отрезала свои роскошные волосы.

Снова картинка.

Мне двадцать. Стою у зеркала с распущенными волосами, чешу их щёткой. Вспомнила, как ОН восхищался ими, как постоянно трогал их и вдыхал запах. Вспышка ярости. Схватила ножницы, собрала волосы в хвост и отрезала его под самые уши, бросив на пол то, что было роскошными локонами.

Ему назло. Он так их любил. Впрочем, он вряд ли знал об этом, но мне стало легче. Так я попрощалась с ним навсегда. Смирилась, что Кирилл не вернётся. Выкинула почти все вещи, что напоминали о нём.

Осталась лишь собака Гуффи, которую я оставила на диване в своей комнате, и к которой потянулись руки сами собой, как только я закрыла дверь. Я не поднималась давно в эту комнату. Мне было тяжело. Когда приезжала к родителям, мы проводили время только внизу.

Пальцы чувствовали мягкую приятную ткань. Старая, потрёпанная временем игрушка. Кажется, она всё ещё хранит наш запах и нашу историю.