(Не) курортный роман
Шрифт:
– Ч-что? Не твое, блин, дело!
– Правильно, от Сочи до Москвы расстояние-то ведь, как от Земли до Луны. Самолеты не летают, поезда не ходят, да что там, ни одной захудалой кобылы туда не поскачет.
– Заткнись!
– Знаешь, Карамелька, было бы желание приехать. А средства у взрослых мальчиков всегда найдутся.
– Это ты на что сейчас намекаешь?
– Я? Совершенно ни на что. Просто мнение со стороны. Отсюда, – тычет пальцем в свое кресло, – виднее.
Слишком много у меня за последние
Я хмурюсь, Нагорный опять странным взглядом рассматривает мое лицо.
– Хватит! Что у меня там? Рога выросли или усы? Чего ты ржешь?!
– Над ситуацией в целом, – отвечает пространно. – Ты и твой Федор – то еще…
– Лучше не заводи эту тему снова! – предупреждаю, – а то мы опять поругаемся. Ты мне жизнь испортил. У тебя права слова нет.
– Да пожалуйста. Я просто задвинул мудрость.
– В мудростях от того, кто и в отношениях серьезных ни разу не состоял, не нуждаюсь. Мое положение не настолько отчаянное. Мы и без тебя разберемся.
– Тогда я все еще жду свое приглашение на свадьбу.
Мы зло бодаемся взглядами.
Я демонстративно отворачиваюсь первой. Остаток пути лечу, уставившись в иллюминатор, а Сережа на задницу стюардессы. Нет, я не видела. Просто предполагаю. Куда-то же ему надо было смотреть все полчаса, что самолет заходил на посадку, садился и готовил трап?
Сочи встречает нас комфортными «плюс двадцать три» и легкой облачностью.
Мы молча покидаем салон самолета и так же, не проронив ни слова, идем к выдаче багажа.
Топая по длинным коридорам аэропорта, я то и дело ловлю на себе любопытные взгляды. Сначала стюардессы в самолете провожали меня по-особенному радушно. Теперь вот, каждый второй встречный улыбается. Да что за ерунда?
Притормаживаю и смотрю на себя: майка на месте, пиджак тоже, джинсы и подавно. Все прилично. Ничего не просвечивает. Чего они все смеются?
– Ростовцева, ты чего зависла? – оглядывается Сережа, прилично ушагавший вперед.
Я оглядываюсь и вижу дверь в женскую уборную.
– Я сейчас.
Залетаю в туалет. Лечу к зеркалам.
– Вот скотина кудрявая!
Одного взгляда на свое отражение достаточно, чтобы понять, что всех так страшно веселит. Он подрисовал мне усы! Кошачьи усы моей темно-бордовой помадой! И кончик носа разукрасил. Вот гад! Ребенок, ей богу!
Зло выдергиваю пару салфеток, оттирая следы от помады. Она у меня, как назло, суперстойкая. Приходится знатно повозиться, и все равно, окончательно оттенок не ушел. Я его прибью!
Умываюсь и выхожу в коридор. С ходу припечатывая Нагорному ладошкой в плечо:
– На фига ты это сделал?!
А потом бью еще и еще парочку раз для профилактики.
Сережа ржет. Отбивается.
Я замахиваюсь рюкзаком. Он уворачивается,
– Да ладно тебе, Карамелька, зато ты улыбаешься, а то ходишь все утро хмурая.
– Я не… – начинаю и понимаю, что таки да, губы разъехались в улыбке. Предатели! – Это от нервов мое лицо перекосило!
– Очаровательно перекосило.
Я все-таки попадаю рюкзаком ему по заднице:
– Больше так не делай!
– Заметано, – лыбится парень, сгребая меня своей лапищей за плечи.
Я дергаюсь и, ткнув локтем ему по ребрам, скидываю с себя руку. Припускаю вперед к багажной ленте. Третий десяток, а ему все хихоньки да хахоньки!
В зале выдачи багажа настоящее туристическое столпотворение. Дорожная сумка Нагорного появляется в числе первых. Мою приходится ждать. Долго ждать.
Я слоняюсь по залу, поглядываю часы и уже почти уничтожила бутылку воды – моего чемодана нет. Народ с нашего рейса начинает расходиться один за одним, утаскивая свои вещи – я начинаю нервничать.
– А ты вообще брала с собой чемодан? – не выдержав, раздраженно интересуется Сережа. Вальяжно развалившись в кресле, он поглядывает на табло, согласно которому отгрузка багажа с нашего рейса уже… завершена.
– Конечно! Как я, по-твоему, полетела бы без вещей?
– У тебя есть рюкзак из ручной клади.
– Это женская сумочка. Сколько, по-твоему, в нее влезет?
– Черная дыра вмещает меньше, чем любая женская сумочка.
– Мудрость номер два?
– Нет, – подмигивает Нагорный, – опыт. Однажды зажигал с девчонкой, которая умудрились запихать в свою сумочку платье, дорожный фен и бутылку Джека. А по размеру она была вдвое меньше твоего рюкзака.
– Потрясающий набор на все случаи жизни. И я даже спрашивать не буду, что ты имел в виду под словом «зажигал». Увольте.
– Секс без обязательств, Карамелька, – решает все же самодовольно уточнить этот астролопитек. – Решил сгладить углы для твоих нежных ушек.
– И в какой момент секса вам понадобился, прости господи, фен?!
– То есть к платью вопросов нет?
– Ну, знаешь, – пожимаю плечами, – может, она заявилась к тебе голая…
– И с сумочкой.
– Точно, – фыркаю.
А чемодана все нет. Яркого, желтого, позитивного чемодана, который никак нельзя было бы пропустить в потоке черно-серых – нет. Ни намека на его появление на багажной ленте.
Понимание того, что все плохо, приходит окончательно тогда, когда получение багажа пассажирами с нашего рейса заканчивается. К ленте тянутся вновь прибывшие отдыхающие прилетевшие из Питера. Зашибись!
– Походу, твой чемодан улетел в… – открывает сайт авиакомпании Сережа, проверяя вылеты по времени близкие к нашему, – о, в Красноярск. Прикольно. Ты была в Красноярске?