(Не) курортный роман
Шрифт:
– Сереж… – блею невнятно, – мы это… этаж… нажать надо…
Что с моим голосом? Почему он просел и звучит, как прокуренный?
Я же…
Это же…
Да нет же!
И все-таки да. Желание, щекоча, пробегает по всему телу, отдавая импульсы в самые “потаенные” места. Те, которые ТАК на Нагорного никак не должны реагировать! Против воли сжимаю бедра, приглушая томительную
Он делает новый шаг навстречу. Медленно взгляд парня поднимается, отрываясь от моей груди. Я не двигаюсь. Он будто ласкает. Я почти чувствую его прикосновения. Сначала ключицы. Затем шея. Подбородок. На моих губах Сережа тяжело сглатывает.
Я вижу, как дергается его кадык. Он тоже сильно промок и теперь я могу любоваться очертаниями его пресса и косых мышц, уходящих под пояс брюк. И такие “гляделки” – запретная территория для двух друзей.
В горле пересыхает.
Не вздумай, Ростовцева!
Но…
Еще мгновение, и наши взгляды встречаются, уничтожая остатки воздуха в легких, в лифте, во всем Сочи! Я даже не могу сказать, кто из нас первый делает шаг! Расстояние между нами просто испаряется. Все правила тоже. Все улетучивается. Момент…
Его губы резко нападают на мои. С рыком выжимаются, сминая! До боли. До хрипоты. Руки обнимают, прижимая к твердому спортивному телу парня. Я забываю, как дышать. Мокрая ткань неприятно липнет, но я перестаю это замечать, когда ладони Нагорного сжимаются у меня на талии. Я сама цепляюсь, что есть сил за его мокрую рубашку.
Еще мгновение, и я уже подхвачена на руки и сцепляю лодыжки у него за спиной. Охренеть, Стефания, ты что творишь?! Остановись!
Не-е-ет…
Я раскрываю губы. Тихонько застонав, впускаю его язык в свой рот. Позволяя ему целовать меня грубо и глубоко. Брать так же пошло и откровенно, как пару часов назад он целовал мою коллегу Вику. Отвечаю с полной самоотдачей. Плевать! Это чертовски вкусно!
Суетливые поглаживания горячих рук, требовательные ласки настойчивых губы, возбужденное дыхание в унисон и провокационное трение тел… М-м-м!
Мы разрываем поцелуй только тогда, когда дышать становится нечем. Легкие начинают гореть. Я жадно хватаю ртом воздух.
Лифт, загудев, приходит в движение. Нас кто-то «вызвал».
– Вот блин! – пищу.
– Твою ж! – выругавшись, Сережа ставит меня на ноги и быстро прикладывает ключ-карту к панели. Жмет кнопку шестого этажа. Снова возвращается и обнимает. Вовремя. Я от шока и бессилия чуть не съехала по стеночке.
Он упирается лбом в мой лоб. Дышит тяжело. Шепчет хрипло:
– Стеф…
–
– Вкусная! – целует один уголок губ. – Такая вкусная! – проходит кончиком языка по другому. – Сладкая, как карамелька… – задирает платье у меня на бедрах, сжимая ягодицу. Мать моя женщина! Аж в глазах заискрило, как это приятно!
– Что мы творим, Сереж?
– Не знаю. И знать не хочу.
– А что хочешь? – обхватываю пальчиками его затылок, ероша темно-русые короткие завитки волос.
– Тебя, – выдыхает. – Капец, как сильно и давно я хочу тебя! – целует.
Я поддаюсь и отвечаю. Сережа бессовестно шарит ладонями по моим голым ногам. Гладит внутреннюю сторону бедра. Очерчивая круги. С моих губ срывается новый стон. Его пальцы пробираются под кружевные стринги, оказавшись у меня между ног.
– Охренеть, Карамелька! – рычит, когда понимает, что я уже мокрая.
Я сама, первая, углубляю поцелуй. Пробегаю языком по губам парня, размыкая их для себя. Кусаю. Устраиваю дикую игру, двигая бедрами в такт его движениям пальцами у меня между ног, позволяя брать меня прямо в лифте. Это ужасно. Это скверно. Пошло. Я, кажется, окончательно и бесповоротно сошла с ума…
Глава 5. Провал по всем фронтам
Стеф
Утро.
Я открываю глаза. С губ срывается испуганный вздох. Ох, черт! Зажмуриваюсь. Распахиваю снова. Нет, не приснилось. Что мы натворили?!
Я в плотном кольце рук Сергея. Одна крепко обнимает за грудь, прижимая к себе. Вторая приятной тяжестью ощущается на талии. Мы в его номере. На его кровати.
Оглядываюсь. Солнечный свет бьет сквозь расшторенные окна. Покрывало валяется где-то у нас в ногах. Подушки в полном беспорядке раскиданы по спальне. На прикроватной тумбе упаковки презервативов. У нас был секс…
Фантастический, невероятный, жаркий секс!
Ох…
Ровное дыхание и мерно вздымающаяся грудь Нагорного говорят о том, что парень крепко спит. Мое сердце фигачит на запредельных, как у загнанного в угол зайца.
Господи, зачем?! Как вообще это произошло?!
Нет, разумеется я помню, «как». Страстно. Долго. Много! Но это не отменяет того, что это было страшно глупым и недальновидным поступком с моей стороны. Мозг вчера в лифте позорно капитулировал. Отдал управление телом… нет, не сердцу. Какой-то совсем другой моей развратной части. Она теперь слегка поднывает от бесцеремонных и далеко не нежных вторжений.