(Не) курортный роман
Шрифт:
Сережа говорит, что это глупость. Отказываться от помощи того, кто может ее дать. Я упрямо стою на своем. В итоге за полтора месяца супружеской жизни мы ругались всего дважды. И оба раза по поводу работы. Правда, и применение потом было особенно… вкусным, жарким и интенсивным.
Эх, чертово совещание! А ведь я могла сейчас нежиться в постели. Под боком любимого горячего наглеца. Зацелованная, залюбленная и совершенно без сил.
– Передай Людвиге, что все твои части тела неприкосновенны. Особенно мягкие! Кусать могу их только я.
–
– Заметано. Кстати, ты забыла про утренний кофе.
– Спасибо, но я заскочила в кафе у офиса и взяла на вынос.
– Нет, ты не поняла. Ты забыла принести его в постель любимому мужу, – хмыкает тот самый “любимый муж”. – Желательно в фартуке на голое тело.
Я закатываю глаза. И тут же расплываюсь в улыбке. Как прекрасно, что несмотря ни на какие штампы, Сережа – все тот же Сережа. В меру наглый, не в меру самовлюбленный, а теперь еще и безмерно «заботливый» муж. Но кофе в постель? Серьезно?
– Сережа.
– М?
– Я жена, а не гувернантка. Так что это ты забыл, – улыбаюсь я.
– Что?
– Встать на час раньше меня и приготовить мне романтический завтрак. Кстати! Сегодня вторник, – напоминаю я, заламывая бровь.
– Я по-о-омню, – поет соловьем в трубку мой муж.
– И?
– И?
– Время почти десять.
– Уже так много? Правда, что ли?
– Вот так у вас у всех мужчин, – вздыхаю я, открывая ключом дверь своего кабинета, – до свадьбы – романтичные принцы, закидывающими до самых ушей букетами, а после – женщина, где мой коф… – затыкаюсь. Потому что делаю шаг в свой кабинет и утыкаюсь взглядом в огромнейший… нет, самый огромный из всех огромных! Букет синих анемонов. Таких ярких, пышных и благоухающих, что в носу начинает щекотать и… и…
Апчхи!
– Карамелька?
Апчхи!
– Я…
Апчхи!
– Блин!
Апчхи!
Я пулей вылетаю из кабинета, захлопывая за собой дверь. Подпираю ее попой. Чешу красный нос, смахивая слезы из уголков глаз. В носоглотке все еще неприятно свербит. Подкатывает новая порция “чихов”. Что за нафиг?
– Стеф? – слышу обеспокоенное в трубке. – У тебя все хорошо?
– Цветы… они… просто потрясающие, Сережа, – шмыгаю носом. – Но, похоже, у меня на них аллерг…апчих! Да блин, теперь у меня потекла тушь…
– Черт, детка, прости! Кто же знал…
– Все… апчих! Все хорошо. Я и сама не знала…
Более того, в жизни у меня не было аллергии! Ни на что. Вообще. Совсем. И анемоны Сережа уже дарил мне однажды. Прошлой зимой, если быть точной. Тогда-то я и узнала о существовании таких цветов для букетов.
– Пожалуй, я подарю их Леонидовне, если ты не против? – кидаю в трубку, заруливая в женскую уборную на этаже.
– Почему ей? – смеется Сережа.
– К ней я точно заходить не буду! По крайней мере, по собственному желанию.
– Я позвоню и попрошу, чтобы она вынесла букет из твоего кабинета. Прости еще раз, Карамелька. С меня новый букет.
– Спасибо, дорогой, – чешу кончик носа. – Ловлю тебя на слове! Кстати, ты когда подъедешь?
– Через час. У меня две встречи. Встретимся на обеде?
– Конечно!
– Выпьем кофе, и, возможно, займемся кое-чем…
– Неприличным? – подсказываю я.
– У меня в кабинете установили классный кожаный диван.
– О, ты ужасен! – закатываю глаза, посмеиваясь. – Ладно, до встречи?
– До встречи, Карамелька.
– Целую, – чмокаю губами в трубку и отключаюсь.
Выкручиваю холодную воду в кране и обтираю влажными ладонями горящие румянцем щеки. Прохожусь тыльной стороной по лбу. Такое ощущение, что у меня жар. С чего бы это? Я еще утром заметила странную слабость в ногах, но списала ее на регулярный недосып.
Телефон разряжается громким бряканьем будильника. Без десяти десять. Совещание через десять минут. Надо поторапливаться. Некогда мне раскисать. Мы и так с Сережей почти два месяца не появлялись в офисе. Пора показать отделу дизайна, кто тут главный!
Я привожу себя в порядок. Стираю смазанную под глазами тушь и подкрашиваю губы помадой. Приглаживаю беспорядок на голове. Скидываю косметику обратно в косметичку. Бросаю взгляд в зеркало – на меня смотрят странно сияющие шальным блеском глаза. Щеки румяные. Кстати, о щеках…
Тыкаю в них пальчиком – они что, стали больше? Я что, наела себе щеки?! Я что, потолстела?! И это при регулярном-то сексе?! Это же сколько я должна была есть, чтобы набрать в весе?!
Поворачиваюсь к зеркалу боком. Рассматриваю себя критическим взглядом. Да нет, вроде бы все хорошо. Животик плоский. Подкачанный. Даже пресс проглядывается. И попа шикарная. Упругий орех. Сереже она особенно нравится.
Поднимаю взгляд выше. А вот грудь…
Что с моими сиськами, ей богу?! Обхватываю своих “девочек”. Что за нафиг?! Раньше моя двоечка прекрасно умещалась в моих ладонях. Сейчас же эти “дыни” никак не желают в них влезать! Ох…
А я-то думала, чего это последнюю неделю после возвращения из медового месяца Сережа так странно смотрит на “подружек”. Смотрит, задумчиво улыбается, но молчит. Похоже, он тоже заметил, что они стали больше? Блин… это странно. У меня распухли щеки и титьки, как так?
– Эм… кхм! – слышу за спиной.
Подпрыгнув от неожиданности, оборачиваюсь:
– Света?
– Привет, босс, – смущенно машет ладонью наша дизайнер. – Не помешала?
– Э-э-э… нет. Давно ты там стоишь? – киваю на дверь.
– Достаточно, чтобы увидеть, как ты мяла сиськи.
– Черт! Никому не слова! – краснею я. – Это не то, что ты могла подумать.
– Они стали чуточку больше, да? – проходит в уборную коллега, закрывая за собой дверь.
– Ты тоже заметила?! – охаю я.