(Не) люби меня
Шрифт:
Его член по-прежнему находился внутри меня, но я поняла, что все закончилось. Я провела ладонью по спине своего любовника, и он повернул голову, взглянув на меня в упор. Глаза у него были пьяные, а лицо казалось незнакомым — глубокая морщинка между бровей разгладилась, и сам он будто помолодел лет на десять.
Губы его дрогнули, и он сказал:
— Ты всегда будешь со мной. Проси, что хочешь.
Смысл его спов не сразу дошел до моего сознания. Я возвращалась на землю после того, как солнце отпустило меня из своих объятий, но Ланварскому волку
— Я прикажу ювелирам, чтобы сделали для тебя ожерелье из рубинов, оправленных в темное серебро, — сказал он. — Потому что ты воспламенила меня и обратила в пепел.
Он подождал ответа, но я молчала, и он заговорил снова:
— Или хочешь ожерелье из янтаря? Потому что с тобой было — как целовать солнце.
Хочешь янтарь? Диана? — он приподнялся, заглядывая мне в глаза.
— Хочу, чтобы вы оставили меня, — я двинула бедрами, и король тут же перекатился на бок. — И хочу уйти в свою комнату. Прикажите, чтобы ее приготовили.
— Прикажу завтра. Я сам уйду, а ты спи здесь.
Он поднялся, начал одеваться, а я перевернулась на живот. На меня навалилась благодатная телесная усталость, от которой притупились душевные страдания.
— Тебе не интересно, куда я ухожу? — король вдруг склонился надо мной, и я, успев задремать, вздрогнула.
— Можете идти, куда вам вздумается, — ответила я, переворачиваясь от него на бок. — Хоть к королеве, хоть к леди Сибилле, хоть к другой женщине. В наш договор моя ревность не входит.
— Теперь есть только ты, — сказал он. — И нет других женщин.
— Очень проникновенно, — похвалила я. — Считайте, что глупая Диана верит.
— Спокойной ночи, глупая Диана, — он попытался поцеловать меня в губы, но я отвернулась, закрыв рот рукой. Тогда он поцеловал меня в плечо: — Теперь можешь поплакать от обиды… Или от счастья. Мне будет приятно думать о втором.
Он вышел, загасив свечу и тихо прикрыв двери, а я не стала плакать и немедленно провалилась в сон.
Глава 23. Хозяйка короля
Проснувшись, я посмотрела в потолок и сладко потянулась. Тело приятно ныло каждой мышцей, как после ночи танцев. Полог над кроватью был полупрозрачным и светлым, а не бархатным, как в моей комнате. Послышался шорох, и я села в постели рывком.
Конечно же, я совсем забыла, что нахожусь в спальне короля. Королевская шлюха в спальне своего господина. Меня обдало горячей волной стыда, но раскаяния я не почувствовала. Что-то мешало залиться покаянными слезами, и даже в глубине души не было сожаления о случившемся.
Короля в комнате не оказалось, а у окна сидела девица Ланвен и шила. Она как раз разыскивала в рукодельной корзине нужные нитки, шурша шелком. Заметив, что я проснулась, Ланвен тут же отложила шитье и пожелала мне доброго утра.
Я натянула на себя покрывало, потому что спала совершенно голая, и даже не укрывшись.
— Вы давно здесь? — спросила я, не зная, о чем заговорить.
— Около часа, — сказала она, поднимаясь и подходя к сундуку, стоявшему около стены. — Принесли вашу новую одежду. Его величество распорядился выбросить старую…
— Да, это моя просьба, — перебила я ее. — Будьте добры, дайте рубашку.
— Конечно, метресса, — ответила она, открывая сундук.
— Как вы меня назвали? — спросила я, помедлив.
— Метресса, — повторила она, доставая из сундука тонкую льняную рубашку. — Его величество приказал, чтобы все обращались к вам только так. Это ваш новый титул. Метресса дю Рой. Очень красиво звучит. Вам нравится?
Я не ответила, обдумывая услышанное. Новый титул… Метресса дю Рой… Хозяйка короля!
Ланвен поднесла рубашку, и я нырнула в нее, просовывая руки в рукава и хоть так оттягивая момент, когда надо будет заговорить о своем новом статусе. Но отмалчиваться было невозможно, и когда Ланвен начала приготовления к утреннему туалету, наливая воды в таз, выкладывая на полотенце зубной порошок и мыло, я сказала со смешком:
— Нравится. Хотя хозяйку следовало заменить на шлюху, к чему играть словами.
— Вот это вы зря, — ответила она, — наливая в воду несколько капель мятной настойки. — Так хорошо начали — продолжайте том же духе. Не показывайте своих слабостей. Даже если вы презираете себя, не признавайтесь в этом никому. Как вы относитесь к себе, так будут относиться к вам придворные. Пусть они вам завидуют.
Не позволяйте себя презирать. Иначе вы не проживете при дворе долго.
— Я ничего так не желаю, как покинуть двор, — сказала я, отбрасывая покрывало. — Не по своей воле я оказалась здесь.
— В самом деле? — Ланвен внимательно посмотрела на меня. — А мне казалось, вчера вы прибежали к его величеству, потому что сами так решили.
Чтобы не отвечать ей, я склонилась над тазом для умывания и долго плескала воду в лицо, словно смывая следы ночных поцелуев короля. Метресса! Хозяйка! Это и звучит, как насмешка.
Через час, когда я сидела перед зеркалом уже одетая, а Ланвен расчесывала мне волосы, она сказала, как бы между прочим:
— Ночью Вереи уехали из замка. Все, кроме молодого лорда. Даже муженек леди Элиши уехал. Король провожал их лично.
Я поймала ее взгляд в зеркале, но ни о чем расспрашивать не стала, только Ланвен это не смутило.
— Леди Элиша плакала и проклинала вас, на чем свет стоит. И, по-моему, ее муж очень пожалел, что уже не вдовец. Рассчитывал получить богатую жену со связями, а получил опальную нищенку да еще дурнушку со сварливым характером. Его семья чуть ли не в трауре, — она подождала, не спрошу ли я чего-нибудь, а потом продолжала: — Леди Бригитта держалась достойнее, ничего не сказала. Но когда король потребовал, чтобы она вернула все его подарки, что отправлялись вам, она была несколько… смущена. Выяснилось, что почти половина подарков уже осела у ювелиров. Его величество не стал торговаться и выкупил все. Он велел вам передать, что списка не надо. Вам вернут всё, и сверх того.