Не мир
Шрифт:
— Ты такой страшный, что даже мутанта этого в бегство обратил, блин! — нервно заявила Борисовна, расслабившись и выйдя из-за угла, а неизменно хитрая улыбка объяснила непонимающему гиганту шутливый характер слов.
— Мам, мы там три мешка муки нашли и два трупа, — молодая девушка оказалась дочерью командирши.
— Отлично, поедим! — тётка сплюнула табак, попавший в рот с ещё не закуренной сигареты.
— Фу, блин! Борисовна! — голос второго автоматчика принадлежал Коле.
— Что фу? Я имела ввиду муку! Суп с галушками, ну или там сухарей наделать, если воды найдём. А ты на пирожки с мясом понадеялся? Аха-ха-ха!! — всё же не упустила очередную возможность посмеяться.
— Да что ты за баба такая? — охранник не унимался, хоть и тоже заулыбался.
— Первая дверь по коридору, там большие двухъярусные металлические столы, если их перевернуть — можно использовать как плиту для приготовления пищи и не придётся ничего строить из камня, — перебил шутников нечеловеческий голос.
— О! Вот это полезно, — взбодрился Николай. От него тут же раздалось довольно громкое утробное урчание.
— Там ещё и спиртным одно помещение забито, Даша рада будет, — прокомментировала девушка, молчавшая всё время экспедиции в чрево супермаркета, однако её словами словно пренебрегли, никак не отреагировав.
…Конечно… Даша…
Глава 12
Жизнь в новом лагере начинала потихоньку бурлить, неся небывалое доселе разнообразие в повседневность выживших. Никто ни слова не говорил против приказов парня, как его и стали называть между собой, но только когда он сам не слышал, и, наверное, все, даже те, кто подвергался из-за него опасности, были ему благодарны за что-то новое, свежее, за луч надежды, пускай отдалённый и местами, даже, призрачный.
Женщины радовались, что теперь не будет нужно жить в разваленном здании, каждый день подметая с раздолбанного пола куски обвалившихся за ночь разбитых перегородок между этажами. Если здесь навести порядок — останется минимум радиоактивной пыли, этот факт особенно подчеркнула Даша. А новый импровизированный очаг, сделанный из перевёрнутого металлического стола с полкой-перегородкой между ножками, так и вовсе привёл выживших в восторг — ставь ёмкость с едой или водой на металлическую полку под которой горит огонь, и никаких ни решёток, ни ожогов тебе. Комфорт! Разве что света давать будет меньше чем открытый костёр, ну да то ерунда!
Мужики оценили и простоту охранения здания — с одной стороны узкий проход, ведущий с улицы прямо на укреплённое гнездо стрелка и непременно заканчивающийся смертью для тех, кто посмеет сюда сунуться без приглашения, а с другой стороны — железные ворота. Если через них начнут ломиться, это будет слышно на весь супермаркет.
И почему раньше не додумались?
Дежурить теперь могли всего два человека в отличии от чуть ли не половины обитателей в предыдущем убежище. Главное, чтобы дополнительные силы смогли быстро проснуться и взять в руки оружие. Именно этим и планировал заняться новый воевода, когда будут решены насущные проблемы.
Единственным верным вариантом для палаток общим решением был выбран второй этаж, какие бы страсти не вскипели на первом — толстые перекрытия и стены защитят лагерь от всего кроме артиллеристских и танковых снарядов, а им на руинах взяться было неоткуда.
— Вот бы гранатами разжиться, тогда ещё и со второго этажа отбиваться можно будет! — восклицал Николай, разойдясь во время обсуждения обустройства долговременной стоянки.
После подъёма на второй этаж открывается следующая картина: слева чуть больше пятидесяти метров и окно, выходящее на дорогу, всего лишь одно, примерно два метра в длину. Справа и вперёд где-то по тридцать шагов. Короче, небольшой такой плац для строевой подготовки примерно на роту солдат.
Сразу после ступеней по обе стороны стоят рамки сигнализации, для отлова предприимчивых граждан, за ними — прилавок кассы. По огромному залу разбросана оставшаяся со времён секонд хенда одежда, то тут, то там валяются опрокинутые стойки с вешалками, местами с одеждой, в основном лёгкой, мародёры растащили тёплые вещи, потому что после катастрофы в них была наибольшая нужда. Выход с лестницы окружён сзади и по бокам бетонной загородкой высотой по пояс. По всему помещению раньше были перегородки из гипсокартона, по всей видимости, игравшие роль разделения на отделы магазина, теперь же они либо лежат аккуратно, либо разбиты вандалами и лежат не аккуратно. Стоять на своих местах остались всего несколько панелей.
Капитальной стены за пространством сзади лестницы даже невидно из-за нагромождений заваленных вешалок, перегородок и сгущающейся темноты. Палатки решили разбить именно в стороне дальней стены. Высота потолка без опасений позволила развести огонь для обогрева или готовки пищи, единственное — нужно сделать вытяжки в вентиляционных трубах под самым потолком, мужики решили заняться этим после очистки пола от пятна запекшейся крови, где лежали тела солдат.
— Да там… Не только кровь там. То ли кусочки плоти, то ли… Тфу! — Николай скривился, закончив доклад.
Борисовна, с каким-то дурным мясным настроением, продолжила шутить.
— Звучит, как сок человека с мякотью! — и рассмеялась.
Коля ещё раз плюнул ей под ноги и выругался. Перевёл взгляд на безымянного, тот лишь одобрительно кивнул.
Разница между лидерами была колоссальна и бросалась в глаза, но никак не в пользу женщины. Борисовна бросила автомат на стол, сама опёрлась на возведённую баррикаду, ноги скрестила и жевала фильтр наполовину скуренной сигареты. Перевела взгляд на парня, вместе с глазами в его сторону переместилась и сигарета. С неё немедленно выпал тлеющий уголёк, женщина свела оба глаза на кончике сигареты, а губами задрала её его к верху, для пущего удобства обозрения. Что-то бубня про китайских богов огня, полезла в карман за спичками.
Безымянный же молча наблюдал за происходящим в лагере, время от времени давая советы и команды подходящим к нему людям. Автомат постоянно на ремне через плечо. Спина, как у солдата в строю — ровная, плечи отведены слегка назад, а накачанная грудь гордо выпирает между полами расстегнутого плаща. Несмотря на то, что руки свободно висят вдоль туловища, даже просто с виду ясно — они должны быть заняты, иначе он просто неуклюже себя чувствует. На секунду его глаза заблестели, как будто в глубине души он обрадовался затуханию сигареты, испускавшей едкий дым, но при виде спичек, извлекаемых из кармана, сжал губы, словно глупо проиграв в азартной игре.