Не могу дождаться
Шрифт:
— Ну, я не могу сказать, что это действительно похоже на то, что сделал бы Эйд, — сказал Кассиус, почесывая подбородок, — но, может быть, Малфоя было достаточно, чтобы проникнуть ему под кожу.
— Я думаю, — сказал Макс, — в любом случае, я подумал, что если я не смогу заставить его ревновать, то смогу заставить ревновать маму. В конце концов, она определенно ведьма, которая не делится.
— Как ты планировал это сделать? — спросил Грэм, не проявляя особого беспокойства.
— Я сказал ей, что у Эдриана была какая-то таинственная ведьма, — ответил
И снова Маркус не смог сдержать смеха. «Что? Вот так просто? — спросил он.
— Ну, я сделал это под видом того, что, возможно, он не стал бы так часто беспокоить ее в библиотеке, если бы был занят этой другой ведьмой, — нахмурившись, сказал Макс, расстроенный тем, что они не одобряли его методы.
— Я думал, что это было похоже на их прелюдию, — сказал Кассиус с ухмылкой, — я имею в виду споры. Почему Грейнджер хотела отказаться от этого?
Пытаясь выкинуть из головы мысленный образ своих родителей, Макс скорчил гримасу при словах Кассиуса. «Ну, в любом случае это не имеет значения, потому что маму это ни в малейшей степени не беспокоило!» — он почти кричал. «Ей было совершенно безразлично, с кем встречается мой отец или нет. Я начинаю думать, что он ей не нравился так сильно, как все, кажется, предполагают.»
Он чувствовал себя очень подавленным, рассказывая об этом кому-то другому. Во всяком случае, это, казалось, только подчеркивало его неудачу. Он уставился в пену своего недопитого пива, прежде чем проглотить остаток, холодная жидкость осела у него в животе, как тяжесть. Салазар, он надеялся, что все можно будет спасти, но он начинал беспокоиться, что Грэм, Кассий и Маркус не были правильным ответом. Они просто даже не воспринимали его всерьез. Может быть, можно посоветоваться с Джинни Уизли?
— Я думаю, мы можем помочь тебе успокоиться, малыш, — наконец сказал Маркус.
— Поддайтесь чарам разочарования, есть кое-что, что мы хотим вам показать, — сказал Грэм.
Заинтригованный, Макс сделал, как ему было сказано, и наложил на себя заклинание, содрогнувшись от ощущения холодной воды, стекающей по спине. Он наблюдал, как трое мужчин столпились вокруг камина, прежде чем позвонить самому Эдриану Пьюси.
Потребовалось всего несколько мгновений, чтобы голова его отца появилась в пламени, его волосы все еще выглядели слегка взъерошенными. На его лице было хмурое выражение.
— Эдриан! — весело закричала троица, разыгрывая свое опьянение.
— Сегодня день матча! — воскликнул Маркус, — ты едешь в Лондон, чтобы посмотреть матч с нами или нет?
— Разве ты не получил мою сову? — его отец проворчал в ответ, — типично для вас, первый раз за целую вечность вы приглашаете меня на день, и я обнаруживаю, что у меня есть свои собственные планы.
— И в твоих планах есть ведьма? — спросил Кассий, приподняв брови.
— Ты знаешь, что у меня свидание, — нахмурившись, сказал Эдриан, — ребята, вы действительно уже забыли, что я написал в письме?
— Конечно, нет, — небрежно ответил Грэхем, — мы просто подумали, что ты, возможно, морочишь нам голову. Не могу поверить, что чертова
Его отец ухмыльнулся.
— Я думаю, мне просто была ненавистна мысль о том, что какой-то другой волшебник схватит ее, — сказал он с ухмылкой, — но теперь, когда она полностью в моем распоряжении, я очень привязан к ней.
— И она не возражает, что ты сплетничаешь о ней со своими друзьями? — сказал Маркус с широкой ухмылкой, — потому что, если это так…нам понадобятся подробности.
— Ха! — рассмеялся его отец с явной радостью на лице, — мы договорились рассказать близким друзьям только сейчас, пока все свежо. Так что мне лучше не читать об этом в «Ведьмополитене», Кассий, или я буду знать, что это ты проболтался.»
— Я бы не стал! — Кассий защищался.
— Хорошо, хорошо, я вижу, что ведьма в твоей постели не будет конкурировать с днем, проведенным с твоими товарищами по квиддичу, — сказал Грэм с усмешкой, — возвращайся к Грейнджер, пока она не передумала мириться с тобой!
Все друзья рассмеялись в знак согласия, и в конце концов Эдриан пожелал им веселого дня и отключил связь с камином.
Макс немедленно сбросил заклинание разочарования, демонстрируя свой абсолютный шок. «Итак, теперь я знаю, почему мама не ревновала!» — сказал он, чувствуя легкое раздражение на самого себя. «Как она могла ревновать к таинственной ведьме, когда ведьма была самой собой?»
— Итак, не могли бы вы сказать, что статус операции: Сначала приходит любовь, может быть понижен с чрезвычайного положения? — спросил Грэм, многозначительно посмотрев на молодого волшебника.
— Я бы сказал, что они, возможно, даже переходят к операции: Затем, судя по виду, появляется Ребенок! — сказал Кассиус с непристойной ухмылкой, от которой лицо Макса положительно покраснело. Он вообще не хотел так думать о своих родителях.
— Если вы знали об этом, почему просто не сказали мне? — спросил он, раздраженный тем, что они позволили ему оставаться в состоянии вечной агонии, думая, что он не родился.
— Просто хотел посмотреть, как сильно ты вспотеешь, — сказал Маркус, пожимая своими массивными плечами, — а теперь тебе лучше бежать обратно в Хогвартс, чтобы мы могли спокойно насладиться нашим матчем по квиддичу.
Макс мог бы согласиться с этим. Ему нужно было как можно скорее вернуться в школу. Теперь, когда с его родителями разобрались, у него было ограниченное время, чтобы разобраться с перемещением во времени вперед, иначе в этом было бы замешано Министерство, нравится ему это или нет.
Но он также знал, что не мог оставить троицу слизеринцев, зная, что он когда-либо был там. Кто знает, проболтаются ли они его отцу, когда он вернется в свое время. Нет, хотя это было в высшей степени неэтично, он знал, что это должно быть сделано. По пути из квартиры Кассиуса он забыл о них троих, удалив из их сознания любые сведения о Максе Пьюси.